Страница 7 из 53
Вас когда-нибудь пинали в живот тяжелым армейским ботинком? Меня да. Прямо сейчас.
По крайней мере ощущения были именно такие.
Резкая боль пронзила все тело, заставляя воздух за доли секунды покинуть легкие. Новый вдох сделать было жизненно необходимо. Но у меня не получалось больше дышать. Глаза стали такими сухими и горячими, будто в них всыпали раскаленный песок.
А душу заполонила обида. Темная. Беспросветная.
Богдан сам понял, что перегнул палку и уже через миг попытался исправить назревающий семейный скандал и свести все к шутке:
- Мирра, ты так посмотрела на нас, когда открыла дверь. Будто мы неизвестно чем были заняты. Просто у Александры сегодня особая дата, она ровно год как работает в нашей компании. Я не нашел ничего осудительного в том, чтобы выпить с ней после рабочего дня. Не стоило испепелять ее взглядом… - тяжелая мужская рука осторожно коснулась моего предплечья, обтянутого черным шелком рубашки. И по коже прошел холодок.
«Постарайся не выглядеть как сумасшедшая…» - эхом в голове отозвался весь его монолог. Я наконец-то сделала первый рваный и судорожный вздох.
Кивнула.
- Ясно. – выдавила слово из четырех букв болезненным и осипшим голосом.
Дубовая дверь распахнулась. Девчонка, не поднимая глаз, вышмыгнула из кабинета, кутаясь в кардиган.
- Извините, но мне пора. – перепуганный голос разрезал повисшую тишину. Я посмотрела ей в спину, а затем вновь устремила взгляд в кабинет. На рабочий стол мужа, на два стакана с янтарным напитком. И на маленькую коробочку из черного бархата рядом с одним из стаканов, котрою я не заметила сразу.
Голова будто наполнилась пульсацией. Уверена, если бы я сейчас увидела свое отражение, то вместо глаз бы нашла налившиеся кровью зрачки.
- Александра. – окликнула я девушку, и сама не узнала собственный голос. Спокойный и деревянный.
Помощница мужа сначала застыла на месте посреди холла, а затем медленно развернулась. И так же медленно подняла на меня испуганный взгляд.
Я неспешно оглядела ее, начиная от худых ног, обутых в черные классические балетки. Скользнула глазами по юбке, простого кроя, не многим выше колена.
И наконец остановила взгляд чуть ниже ее заостренного подбородка. Даже пуговицы рубашки, которые за последние пять минут вновь обрели целомудрие, и теперь были застегнуты наглухо все до единой, не спрятали от моих глаз дорогой кулон из белого золота и сверкающего шарика с бриллиантом, который красовался на тонкой шее.
- Красивый кулон. – глухо призналась я. И не смотря мужу в глаза, вылетела из приемной.
Не попрощалась и не стала больше ничего выяснять. Мне нужно было срочно исчезнуть, чтобы ни Богдан, ни эта девочка, не увидели, как из моих глаз хлещут огромные градины слез.
Я слишком хорошо разбираюсь в ювелирных изделиях, чтобы не понять, что этот кулон той самой марки, в магазине которой муж несколько дней назад совершил покупку.
***
- Ослепла?! Смотри куда едешь, курица! – грубо выругался водитель авто, которое я чуть не протаранила, выезжая с парковки. Мужчина опустил стекло и показал мне пару неприличных жестов, приправив их сверху еще несколькими крепкими словечками для пущей красочности.
Сглотнула обиду и вытерла слезы тыльной стороной ладони, размазав тушь по щекам. Наплевать.
Вжала в пол педаль газа и выехала на оживленную трассу. В голове будто бомбы взрывались одна за одной: он назвал меня сумасшедшей, подарил своей секретарше дорогостоящее украшение, распивал с ней алкоголь после рабочего дня. Перед глазами встает картинка, как Богдан подходит к ней сзади, аккуратно убирает волосы с шеи и застегивает замок цепочки. А потом…
А потом он возвращается домой! Целует нашу дочь! И ложится в нашу кровать!
Нос заложило, а на лице от слез и сухого места не осталось. Резко дала по тормозам, припарковавшись на обочине в незнакомом квартале. Обхватила руками руль и уронила голову. Плечи сотрясались от немого рыдания.
Где-то в глубине обожженной души я все еще не хотела верить, в то, что увидела. Даже если допустить мысль, что между мужем и его секретаршей до сих пор еще ничего не было, то не понять, что он хочет этого – невозможно.
Просидев с этими мыслями пару десятков минут, отодвинула зеркало заднего вида, достала из бардачка салфетки и вытерла растекшийся макияж. Нос опух, а белки глаз пошли маленькими красными трещинами.
Вынула из сумки не издавший ни звука мобильник.
Муж не попытался меня окликнуть или остановить, когда я сбегала из его офиса, словно ошпаренная. Не попытался набрать мой номер. А ведь понимал, о чем я подумала. Не мог не понять.
Закусила губу так сильно, что почувствовала вкус крови на языке.
Не хочется ехать домой. Не хочется видеть, как он заявится ближе к ночи и вновь ляжет в нашу кровать, сделав вид, что ничего не случилось. Не хочется устраивать для мужа допрос, который уже спустя пару минут перерастет в настоящий скандал. Не хочется, чтобы все это слышала дочь…
Я привожу рваное дыхание в норму и собираюсь набрать подруге, когда телефон в руках разрывается звуком входящего сообщения:
«Я тебя жду, Мирра», и адрес офиса.
Номер не записан в памяти телефона, но я без труда его узнаю. Матвеев.
Вскользь бросаю взгляд на часы. Без пятнадцати десять.
Устало вздыхаю. И с удивлением обнаруживаю, что нахожусь сейчас буквально возле соседнего здания.
Усмехаюсь всей ироничности ситуации. Ведь именно этого мальчишку Люба заприметила сразу же на той вечеринке в качестве жертвы для утешения женского эго. Понятия не имею, что творится в его голове, но в одном уверена точно – Матвеев сам кого хочешь, превратит в жертву.
Его компания появилась на свет два года назад. Намного позже моей. Уже через полгода из обычного продюсерского центра, каких в городе десятки, фирма вдруг превратилась в успешный многомиллионный бизнес. Обросла полезными и состоятельными учредителями, выгодными контрактами со звездами мирового уровня, и успешными сделками.
Вокруг этой фирмы ходили десятки слухов. Одни говорили, что владелец просто имеет за спиной пару влиятельных покровителей. Другие твердили что это всего лишь правильно рассчитанный бизнес-план, который при должном умении выстрелит в любых руках.
Лично я понимала, что ни один, даже самый расчётливый стратег, не сможет вывести компанию на такой уровень за столь короткий промежуток времени. Но Матвеев смог.
Что это? Удача? Или же действительно влиятельные покровители, которые ради внушительной прибыли не стесняются пройтись по головам конкурентов?
А еще, внутри царапалось чувство уязвленного самолюбия. Пока Матвеев был безликим конкурентом, которого я никогда и в глаза не видела, оно не ощущалось так сильно. Но стоило мне только осознать, что мальчишка, которого я без сожалений отшила на днях, на самом деле тот самый гениальный управляющий, достигший небывалого успеха, и оказавшийся в сто раз лучше меня в этом деле – дух деловой женщины сразу же дал слабину.
Что ему нужно от меня? Зачем он разыграл тот спектакль и зачем натравил проверку?
Стоит признать, что как конкурент – моя фирма мало могла бы его интересовать. А сорвавшийся по моей вине тендер – это лишь мелкий промах в большой пучине успеха в его делах. Почему он так заострил на этом свое внимание?
Я задумчиво посмотрела в окно авто. Рядом неспешно проезжали машины. Люди торопились домой, к своим семьям. Всех этих уставших мужчин за рулем, наверняка ждали заботливые женщины дома.
Неужели мой муж не торопится возвращаться домой потому, что я не варю борщи и не живу только его интересами? Может мы просто не подходим друг другу?
Может быть ему нужна совершенно другая женщина? Тихая, спокойная и домашняя? Такая, как его Саша?
Я ведь видела какими глазами она смотрела на Богдана. Будто готова выполнить любое его поручение, просьбу, приказ. Не просто выполнить, а сделать это с большой охотой и моментально.
Я никогда не смогу смотреть на мужчину так. Не смогу заглядывать ему в рот, боготворить, жить во благо его интересов и нашей семейной идиллии.