Страница 42 из 53
Скользнула глазами по его сжавшимся кулакам. Сморгнула влагу в глазах.
- Ты что-нибудь ко мне чувствуешь? – вопрос прозвучал как выстрел в висок. Оглушающий. Провокационный. Лишающий последней надежды.
Я боялась ответить. Изо всех сил цеплялась за края пропасти, в которую мальчишка меня утащил. Пропасти чувств, страсти, эмоций.
- Нет. – все-таки выдавила, хоть сознание и противилось этому слову.
- Не правда. – заявил Слава упорно, словно ребенок, который не желает принимать реалии жизни. – Хочешь сказать, что между нами ничего нет? Что все это ничего не значило? Просто секс? Кого ты пытаешься обмануть, Мирра?
«Себя». – ответила мысленно, а вслух сказала другое:
- Ничего нет. Между нами ничего не осталось. Осколки, только. Того, что могло бы зародиться. Но этого не случится. Пора все закончить.
Осколки, которыми я изранила себя до крови, начали медленно переворачиваться внутри, заставляя душевные раны кровоточить разными чувствами – вины, непонимания, неуважения к самой же себе за предательство.
- Ты ведь уже не передумаешь, да? – с безнадежностью в голосе спросил парень. Пожалуй, у преступника, который сложил голову на гильотину был бы такой же голос.
- Не передумаю. – момент, и острое лезвие отсекло все, что напоминало живое существование.
Мы посмотрели друг другу в глаза. Секунда. Другая…
- Какая же ты дура, девочка моя. – грустно сказал мальчишка.
И не желая больше взирать на своего палача, поспешил сделать несколько шагов от меня. С каждым метром, его образ становился расплывчатым, скрывающимся за плотной пеленой ливня.
Я не стала ждать, пока он сядет в машину.
Развернулась и побрела к дверям клиники. К мужу и дочери.
Часть III. Глава 1. После безумия.
Машка забирается к отцу на колени и с плохо скрываемым благоговением заглядывает в глаза.
- Я сегодня тебя обгоню в бассейне. – с вызовом произносит, делая максимально серьезное выражение на детском лице.
- Посмотрим. – шутливо задирает ее отец.
После того как Богдана выписали из больницы, ему назначили лечебную физиотерапию в бассейне. Это полезно и не дает таких сильных нагрузок, как просто занятия в зале. Сейчас они ему противопоказаны. А чтобы заниматься было не скучно, он припахал к этому дочь. Теперь они каждый вечер проводят вместе, соревнуясь друг с другом. А я каждый вечер провожу дома, утопая в своих размышлениях.
Это не плохо, что Маша и Богдан так сблизились за последнее время. Даже наоборот – ей всегда не хватало его внимания. Сейчас муж старается. Стал к ней терпимее, понимающее. Окружает ее отцовской заботой и лаской. Это не может не подкупать. Но меня все время мучает один и тот же вопрос – что будет, когда он полностью восстановится после инсульта? Останется ли таким же внимательным и заботливым папой, или всё снова вернется на круги своя? Делает он это сейчас из истинного желания быть ближе к дочери, или, чтоб показать мне, что все может быть иначе в нашей семье?
Я усмехаюсь, наблюдая за ними. И отворачиваюсь, продолжая задумчиво помешивать сахар в кружке с горячим кофе. Кофе не хочется, завтракать тоже. Аппетит в последние дни отсутствует напрочь, как и желание появляться в собственном офисе.
Пожалуй, если бы не присутствие дома Богдана, я бы предпочла и вовсе не выходить из квартиры.
В дверь раздался звонок, и я, бросив прощальный взгляд на кружку ароматного кофе, без сожаления выплеснула его в раковину. Поспешила в прихожую, и ожидаемо обнаружила за дверью Алису, которая приехала, чтоб отвезти Машку в школу.
Проводила дочь, поцеловав ее напоследок в макушку и пожелав успешных занятий. И скрылась в ванной, чтобы спокойно привести себя в порядок перед началом рабочего дня.
Спустя пять минут дверь в ванную комнату несмело открылась. На пороге стоял Богдан, глядя на меня с осторожностью.
- Я ведь просила тебя стучать, перед тем как входить. – сказала без злобы. Просто напомнила, но муж неприятно поморщился, будто я отвесила ему оплеуху.
- Старая привычка. – улыбнувшись, ответил он. – Раньше такого не требовалось. – подпер плечом дверной косяк и сложил руки на груди, продолжая меня разглядывать.
- Как раньше, уже ничего не будет. – я оторвала взгляд от мужа, и вернула его на свое отражение в зеркале. Растерла освежающий крем на лице, взлохматила волосы. – Ты хотел о чем-то поговорить? – поторопила Богдана, потому что он не спешил оставить меня в одиночестве.
Мужчина несмело пожал плечами.
- Подумал, может ты захочешь провести день вместе? Сходим куда-нибудь? – взглянул на меня с надеждой.
Я оторвалась от бесконечного закрывания баночек с кремом и наведения порядка на тумбе с косметикой. Серьезно посмотрела мужу в глаза:
- Богдан. – строго сказала, не давая себе даже секунды на слабость. – Мы ведь уже все решили. Мы с Машкой живем с тобой, пока ты полностью не восстановишься. Так ей и тебе будет легче. А потом нам все равно придется разъехаться по разным квартирам. Давай не будем в тысячный раз обсуждать одну и ту же тему? – раздражение, поднимающееся внутри грозилось выплеснуться наружу, и я уперлась руками в белоснежную раковину. Опустила голову вниз и сделала пару глубоких вдохов. Затем вновь посмотрела на мужа, улыбнулась ему, и примирительно произнесла. – Мы не чужие люди, я бы не смогла бросить тебя в таком состоянии после десяти лет нашего брака. Но пользоваться сложившейся ситуацией для того, чтобы вновь стать образцовой семьей, не позволю.
- Ммм… - скупо отозвался мужчина.
Моя неприкрытая жалость ему неприятна. Хотя иногда мне кажется, что он без зазрения совести пользуется тем, что произошло.
- Тогда хорошего дня. – он поджал губы, выдавил что-то вроде вежливого кивка и покинул ванную.
Я с облегчением выдохнула.
Может быть мое решение было не правильным? Может не стоило возвращаться в эту квартиру? Но видеть, как беспомощен человек, с которым ты бок о бок жила столько лет – тяжело. Практически невыносимо. Да, между нами не осталось любви. А теперь мне начинает казаться, что ее и вовсе никогда не было. Да, у нас были размолвки, и Богдан во многом повел себя некрасиво. Но это не отменяет того факта, что он отец моего ребенка. Я априори не должна была выстреливать ему решением о разводе прямо в лоб. Многие на его месте после такого повели бы себя еще хуже.
Так что теперь я делаю все возможное, чтобы зыбкое перемирие между нами принесло свои результаты. И в конце концов позволило бы нам мирно расстаться. Без скандалов и ругани, от которых непременно пострадает в первую очередь Машка.
С дочерью я была откровенна в этом вопросе и честно спросила, согласна ли она вновь вернуться домой, но только на то время, пока папа болеет. Она понимает, что сейчас мы нужны ему как никогда. А благодаря тому, что я себя пересилила, и искренне ей призналась, что однажды мама и папа все равно разведутся, дочь перестала питать бессмысленные иллюзии на счет того, что все будет как раньше. В отличие от Богдана.
***
- Доброе утро! – весело отозвалась Тома, моя помощница, только увидев меня в дверях холла.
- Доброе. - улыбнулась ей в ответ.
- Мирра Александровна, Вам там цветы передали. Я поставила в кабинете.
Сердце загрохотало, а пальцы на руках закололо волнением. Я застыла посреди холла, перевела взгляд на дверь своего кабинета, а затем снова на Тому. Та отозвалась непонимающим взглядом, а потом, будто бы спохватившись, открыла рот.
- О…, это от «Star Industries», они просили передать Вам огромную благодарность за плодотворное сотрудничество! – поспешно уточнила помощница, возвращая меня в реальность.
Конечно.
Конечно, мальчишка не стал бы посылать мне цветы. И я вовсе не скучаю по бело – розовым пионам на своем рабочем столе. Так, время от времени просто их вспоминаю.
С момента нашей последней встречи прошло больше месяца. Я понятия не имею, что сейчас происходит в его жизни, или компании. Мне до своей то дела нет, если честно. Не то что…