Страница 25 из 550
Глава 4. Гунны перекраивают мир
147. Каганы гуннов всё переменили,
И в гроб античности последний гвоздь забили.
Средь тюрков гунны — словно яркая звезда,
Которая манила всех всегда.
148. От Иордана идёт стиха размер,
Каган для гуннов — грозный Баламбер.
Что в пух и прах аланов разбивает,
Остаток их с собою забирает.
149. И это в триста семьдесят втором
Году случилось. Будет на потом
Оставлена Европа для потомков –
Не сосчитает мир от Рима всех обломков.
150. И гунны всё сметут, что на пути,
И смогут вплоть до Сирии дойти.
Но слава Рима и богатства манят
Каганов гуннов, голову дурманят.
151. Но для всего есть свой герой и час,
К Аттиле переходит наш рассказ.
Каганов, ханов тюркских много есть,
И все они хотят с Аттилой сесть
152. За стол один истории и славы –
Всё тот же род людской и те же нравы…
Их манит внешнее — и сила, и богатство.
А духа чистота, как «святотатство»,
153. Для всех покорных миру под луной –
Они и нации, и расы все одной.
И даже кожи цвет у них похожий,
Хоть золото и с серебром несхожи.
154. Зачем Аллах на Рим орду наслал,
Разрушив всей античности портал?
Чтоб зло одно сменилось на другое?
Что происходит, что это такое?
155. Историк, он — пассионарий,
Я для него как карбонарий.
Согласен с ним, что римлянин не тот,
Что раньше. Он всё ест и пьёт
156. Так сладко. Хочет мягко спать.
Нет воинского духа. Нет, не встать
Таким преградой гуннам на пути.
Тем яростным воителям пройти
157. Преградой станет рок, который их сюда привёл.
И до назначенной черты довёл
Аллах всех обитателей земли –
Пришли одни, другие же ушли.
158. Да, Рим — стрела, что на излёте.
Но также не забудем мы о гнёте
Для покорённых ими городов,
И криках гладиаторов-рабов.
159. Да, на несколько веков хватило,
Была у Рима раньше тоже сила.
И с персами известный древний мир
Напополам порезал их кумир
160. Легенда-Цезарь. Китай пускай не в счёт.
И Индия. Там времени отсчёт
Другой. И всё совсем другое.
Интересует нас теперь иное –
161. Пассионарность, где её конец?
Как только станешь ты беглец
От духа, ценностей его и мира свыше –
Просядет под луной империй крыша.
162. И снова, как и тыщу лет назад,
Влюбился в этот мир? Погиб солдат.
Родился слабый, немощный, больной –
Не сможет гуннов ярость потушить такой.
163. И дело тут не в Риме, гуннах — нас!
И даже если ты обычный волопас,
Но стал царём и встал на этот путь,
Денёк один на троне сможешь ты вздремнуть.
164. Для гуннов смерть на поле боя — честь,
Кто жив остался — будет пить и есть.
Но чтобы смерти не бояться можно до смерти напиться.
Проблема будет чем опохмелиться.
165. Или поверить в вечный мир, как Зулкарнай,
Имея всё на этом свете — отдыхай,
Весь мир, что под луной. Обман и сказка,
Для Зулкарная больше не указка.
166. Прожить всю жизнь, пока отпущен срок.
Извлечь из бренной жизни тот урок,
Ради которого мы все пришли сюда,
И если выбрал свет — исчезла тьма.
167. Правитель всё имеет, он — король,
Ему достанется вся мира боль.
И, если он урок царя Китая не усвоил,
То потерял от счастья он пароль.
На Рим
168. Пройдя германцев племена и побывав в Иране,
На Рим летит от гунн стрела, а с ними — и алане.
До Каталунии дойдем со всем конгломератом,
Пока ж алан, вандал и свев командуют парадом.
169. Испанию возьмут они, разрушат и затопят
Невинной кровью тысяч душ, и их не остановят.
Потом поделят меж собой. Аланам — Картахена
И Лузитания ещё достанется. Замена
170. Уже идёт им. Их зовут народы все — вестготы.
Война затянется, прибавив воронью работы.
И в пятом веке разглядим мы двадцать пятый год,
Где к Гибралтару всех прижал воинственный вестгот.
171. Аддак и Гийзер. Два вождя. Аланин и вандал.
Готовы к битве. И судьба здесь снова правит бал.
К ним Бонифаций, гость приплыл, из Африки наместник.
И просит их ему помочь, для них он счастья вестник.
172. Но императором не стать ему — те двое помешали.
И Север Африки себе легко отвоевали.
И та страна падёт потом в пятьсот тридцать четвертом,
А взгляд их будет обращён на Рим. Хоть и в потертом
173. Он виде — тот же самый Рим.
По-прежнему он так любим
Для всех, кто золото ценил
И древний город разгромил.
174. Алан с вандалом поплывут
И город древний разнесут.
И «вандализм», известный нам,
Своё начало примет там.
175. Алан в Европе, там и тут.
Отметим пару-тройку групп.
И для начала — вождь Кандак,
Юго-востока где очаг.
176. И «kerti alanorum» — он.
И «Горской кровью» наречён.
Ещё Беорг, а здесь — Гоар,
И рядом с Сеной Эохар.
177. Другой аланин — Сангибан
Предпочитает Орлеан.
Всё к Каталунии идёт.
Аэций ждёт, Аттила бьёт.
178. Та битва — яростный кошмар,
Но Рим пока снесёт удар.
И год сраженья мы определим –
Он в пятом веке пятьдесят один.
179. И сотни тысяч доблестных бойцов,
Которые пришли со всех концов
Земли, последний день свой доживут.
И в битве той все вечность обретут.
180. Четыре года быстро пролетят,
И времени не повернуть назад.
Алан с вандалом в Рим уже придут,
И городу конец наступит тут.
181. Аланы будут жить потом в Милане,
Прославятся собакой и конями.
В Испании их след идёт давно,
Напоминанье — город Алано.
182. И скажем здесь для яркого примера,
Аланов тюрками считает Табанера.
А он в Испании этнограф и ученый,
И знает все Истории Законы.