Охота на демиурга

Да и эти слова: "Я хочу понять, чего вы стоите", выводили Громдрейка из себя. Как бы не зарубить ненароком этого заносчивого принца.

Между тем они пришли на тренировочную площадку, и Эдигор, наведавшись в стоящее неподалеку небольшое здание - видимо, оружейную, - вернулся уже с мечом.

Казалось бы, вид десятилетнего мальчишки с мечом должен был рассмешить эльфа. Однако смешно Громдрейку не было. Все его инстинкты почему-то вопили о том, что перед ним - опаснейший противник. Да и выражение глаз Эдигора было таким, каким оно у детей не бывает. Громдрейк в ту секунду был готов поклясться, что принцу намного больше, чем десять лет.

Противники поклонились друг другу. А затем Эдигор атаковал. Мальчишка молнией скользнул вперёд, и эльф еле успел выставить блок.

"Кто его этому научил? - изумлённо подумал Громдрейк. - Если бы я не был таким хорошим воином, то пал бы после первого же удара".

Через пару минут эльфу стало ясно - Эдигор намного сильнее и быстрее обычного десятилетнего мальчишки. Человеческого мальчишки, разумеется. Но всё-таки - до Громдрейка не дотягивал. Однако лет через восемь из принца получится отличный воин, и равных ему в империи не будет.

Больше всего эльфа поражало самообладание и хладнокровие принца. Он легко держал себя в руках, просчитывал дальнейшие действия противника, и даже когда Громдрейку удалось его задеть, нисколько не испугался. Остановился и спокойно сказал:

- Достаточно, сиятельный Громдрейк. Вы прекрасно владеете оружием. Я почту за честь учиться у вас.

И тут Эдигор сделал то, от чего у эльфа чуть не выпал из рук меч. Он поклонился ему! Причём поклон был глубоким и очень уважительным, а серьёзность глаз принца отметала всякую возможность того, что он шутит.

Громдрейк тренировал сыновей Повелителя Робиара, но ни разу за все годы они ему даже не кивнули.

Возможно, именно поэтому он сделал то, что сделал.

- Гром, ваше высочество, - сказал он, глядя Эдигору в глаза. Назваться человеку своим коротким, "домашним" именем, значило признать его равным. - Зовите меня просто Громом.

Ответить принц не успел, потому что со стороны замка метнулась маленькая фигурка в платье служанки, размахивая руками и что-то громко крича.

Это была Мика. И, добежав наконец до тренировочной площадки, девочка выдохнула:

- Ваше высочество... Господин Люк... он...

- Что?! - мгновенно взревел Эдигор.

- Он пришёл в себя!!

Принц вытаращился на Мику, как на привидение.

- Но этого не может быть!

- Я знаю! И господин Аравейн тоже так сказал! Но тем не менее... он пришёл в себя, ваше высочество!

... Никогда в жизни Громдрейк не видел ничего подобного. И раньше он считал, что такого просто не бывает - чтобы наследные принцы бросали свой меч, как ненужную игрушку, прямо на траву, а затем хватали простую служанку за руку и мчались в замок со всех ног. Да так, что у этой самой служанки чепец съехал на бок и повис на одном ухе, из-за чего её золотые волосы развевались и сверкали на солнце, подобно имперскому флагу.

И, подобрав брошенный Эдигором меч, Громдрейк вдруг поймал себя на том, что улыбается.

Кажется, служба у человеческого императора будет совсем не такой, какой он себе её представлял.

Глава пятая,

в которой я учусь летать

- Вы утверждаете, что человек может поднять себя за волосы?

- Обязательно! Мыслящий человек обязан время от времени это делать.

"Тот самый Мюнхгаузен"

Несколько минут мы с Громом смотрели друг на друга, ничего не говоря. Вошла служанка с ужином, состоящим из каких-то запечённых овощей, фруктового сока и сладостей, поставила всё на стол, пожелала мне приятного аппетита и вышла из комнаты. А я всё смотрела на Грома, не понимая - почему его отношение ко мне переменилось? Ведь во взгляде того эльфа, который назвал меня человеческой шлюхой, не должно было быть никакого сочувствия.

А потом он подошёл и сел в кресло напротив.

- Извини, - сказал Гром. - Повелитель Робиар приказал мне попробовать вывести тебя из себя, как-то разозлить. Я вёл себя неподобающим образом, прошу прощения.

- А... зачем было меня злить? - нахмурилась я.

Гром грустно усмехнулся.

- Я понял это только сейчас. Если бы мне удалось по-настоящему разозлить тебя, а потом Повелитель рассказал бы о пророчествах Альгиуса... Как думаешь, удержалась бы ты от искушения попробовать свою силу?

- Вряд ли.

- Вот именно. И наш мир, признав в тебе демиурга, немедленно свёл бы тебя с ума. А со спятившим человеком проводить тот ритуал, что задумал Робиар, гораздо проще и больше шансов на успех.

- Слушай, Гром... А что это за ритуал? Он ведь так и не рассказал.

Я вздохнула. Вроде я сама придумывала этот мир, однако же о подобном ритуале не имею ни малейшего представления. Как-то странно получается - о чём-то я хорошо знаю, о чём-то нет. Интересно, у всех демиургов так, или я просто двоечница?

- Стал бы он тебе про него рассказывать, как же. Это запрещённый ритуал. Сначала Повелитель воздействует на твою кровь, чтобы вызвать у тебя определённые чувства к своей персоне, а затем... В общем, чтобы отнять силу у любящей женщины, нужно всего лишь на рассвете изнасиловать её в центре пентаграммы. Только перед этим нужно совершить жертвоприношение, чтобы заручиться поддержкой демонов Тьмы.

Меня передёрнуло. Робиар всё-таки извращенец! Ради какой-то непонятной силы он собирается, я извиняюсь, поиметь человеческую девушку, да ещё и замочить кого-то!

- Жуть какая! И кто будет жертвой?

- Думаю, кто-то из слуг, - пожал плечами Гром, - Робиару всё равно, кого из них убивать. Он бы хотел заполучить для этой цели Эмиландил, но захватить принцессу у нас не получилось.

- И хорошо, - нахмурилась я. Гром улыбнулся.

- Знаешь, чего я не понимаю... - продолжила я, немного помолчав. - Почему, или зачем, ты всё это мне рассказываешь? По какой-то причине твоё мнение изменилось после рассказа Робиара, так?

- Всё просто, - вздохнул Гром, и в его глазах промелькнуло какое-то непонятное выражение. А затем он протянул руку к цепочке, висевшей у него на шее, и снял её. И, внимательно следя за выражением моего лица, эльф положил цепочку с каким-то странным кулоном на стол прямо передо мной.

Приглядевшись, я поняла, что это вовсе не кулон, а кольцо. Перстень-печатка с изображением льва и розы - знак императорского дома Эрамира.

- Но... что это значит? - выдохнула я, с жадностью исследователя рассматривая перстень. Имперский флаг мог быть двух видов - белый, с золотым львом и красной розой под ногами у льва (роза символизировала войну и кровь, а лев - мир и свободу); или золотой с алой полоской по низу. Первый использовался в официальных мероприятиях, а второй - на поле боя.

- Я восемь лет провёл при дворе императора Эдигора Второго, правда, тогда он был ещё принцем. Я был его наставником, учил его стрелять из лука, драться на мечах, метать ножи и кинжалы. Сам Аравейн попросил Повелителя выделить принцу воина для обучения наследника, и Робиар отправил меня в Лианор. По контракту я должен был служить Эдигору до того дня, когда он станет императором.

Я с изумлением следила за изменившимся лицом Грома - сейчас передо мной сидел эльф, который вспоминал о чём-то очень хорошем, о чём-то таком, что давало ему силы и поддерживало в трудную минуту.

- Поначалу, до своего приезда в столицу, я почти ненавидел этого мальчишку. Я думал, что Эдигор такой же, как Виан с Тимиреем, но вскоре понял, что ошибался. Те восемь лет стали лучшими в моей более чем столетней жизни. Это кольцо, Линн, - Гром поднял перстень кончиками пальцев к моим глазам, - не просто знак императорского дома. Подобные кольца Эдигор давал всем, кому доверял. Он предложил мне его в день своего четырнадцатилетия. На свой страх и риск предложил, потому что для эльфа служить человеку - это позор.