Страница 14 из 64
А дядя Сеня… Да, он был начальник, но не только. Ещё он был моим наставником. Человеком, который научил меня если не всему, то очень многому, — и хотя бы по этой причине я уже перестала сердиться на него за закрытие ресторана. Ещё неизвестно, где бы я была, если бы не он…
После окончания девятого класса я решила пойти в кулинарный техникум. Долго думала, стоит ли оставаться в школе и нацеливаться на поступление в институт, в итоге решила: высшее образование я получить всегда успею, а вот профессия пригодится. И вообще хотелось поскорее стать взрослой и пойти на работу, чтобы начать зарабатывать деньги. Я уже тогда мечтала об отдельной квартире и нормальном заработке. Скорее всего, подобные «взрослые» мечты были связаны с тем, что после смерти бабушки моё детство закончилось. Сначала в мой безмятежный мир пришли Лариса и Эллочка, почти целиком его разрушив, а полностью этот мир доломала Геля. Так что детства в моей жизни давно не было, но и самостоятельности тоже, а очень хотелось.
Мне хотелось иметь право сказать: «Извините, папа и Лариса, но я не хочу сегодня сидеть с сестрой, я хочу в кино». Но я понимала, что подобное будет возможно только после того, как я вырасту и буду хоть что-то из себя представлять. Не просто «Зоя Дубинина, вчерашняя школьница», а что-то более крутое и значимое.
Семён Павлович преподавал в нашем кулинарном техникуме. Он уже тогда был владельцем и шеф-поваром ресторана, а преподавать пошёл, как он любил говорить, «из любви к искусству». Каждый год выделял из числа учащихся пару ребят и начинал их учить более углублённо. Приводил в свой ресторан, устраивал на кулинарные курсы — даже заграничные — и всячески покровительствовал. И я удивительным образом оказалась в числе этих счастливчиков. Часть из них отваливалась от нашей компании — кто-то предпочитал всеми силами цепляться за Европу, — но дядя Сеня не обижался. Его целью никогда не было захапать для себя все таланты. Думаю, ему нравилось и было приятно помогать. Да и своих детей у Семёна Павловича не было, это тоже играло роль.
С восемнадцати я начала работать в его ресторане — сначала была поваром, а через пару лет стала помощником шефа, или су-шефом. И если бы не ковид, то и не подумала бы увольняться, меня всё устраивало.
Теперь же неизвестно, сколько я продержусь на новом месте. Хорошо бы до тех пор, пока эпидемия не закончится. Может, Семёну Павловичу к тому времени надоест отдыхать и он вновь решит открыть ресторан? Десять лет его знаю, и всё это время у него было шило в одном месте, а тут вдруг — отдохнуть. Ковид на него, что ли, повлиял…
16
Зоя
Последняя рабочая неделя в ресторане далась мне нелегко. Во-первых, всеобщее уныние действовало на нервы, несмотря на то что я была в числе «счастливчиков», нашедших работу, и работу высокооплачиваемую. Остальные тихо (или громко) ругались и паниковали. Во-вторых — поведение Лёшки, который, по-видимому, решил, что на меня можно воздействовать, заставив ревновать, и у всех на глазах начал подкатывать к одной из менеджеров. Не могу сказать, что мне было совсем уж всё равно, но это была точно не ревность, скорее, какая-то брезгливость. Я даже порадовалась, что пятница — наш последний совместный рабочий день. Никогда не любила манеру устраивать показательные выступления и выносить сор из избы. Ну расстались, так это наше личное дело, зачем было оповещать об этом весь ресторан? Ну хочешь поухаживать за коллегой — ухаживай, но зачем демонстративно? Не люблю я эти спектакли. Лариса и Эллочка мне всю жизнь устраивают на дому камерный театр с воплями и закатыванием глаз, поэтому больше всего на свете я ценю спокойствие и молчание. Увы, но это действительно не про Лёшку…
И, наконец, в-третьих — мне настолько безумно хотелось поскорее перелистнуть страницу, перестать видеться с Лёшкой и переехать от мачехи и сестёр, что я постоянно была рассеянной и из-за этого допускала досадные ошибки. Семёну Павловичу было всё равно, он только рукой махал и говорил, что иногда косячить простительно, но мне самой было неловко и стыдно. Замечталась! Вообразила себя Золушкой, которая скоро будет работать на прекрасного принца. То есть на Хозяина с большой буквы.
На самом деле не факт, что я там надолго задержусь. Глеб Викторович показался мне адекватным, управляющий тоже ничего, хоть и мажорчик, а остальные? И не только служащие, с ними как раз проще всего. Девушка эта, племянница… Кто знает, может, у них такие характеры, что я предпочту уволиться, и устроюсь на работу в ближайшую пиццерию? Или таки решусь посотрудничать с Колей Гориным, который всерьёз намеревался открыть своё дело и активно зазывал к себе почти бывших сотрудников дяди Сени. Кое-кто — например, Лёшка — даже согласился.
В общем, до пятницы я с трудом дожила. А в пятницу и вовсе едва не умерла, поскольку мы всем рестораном «отмечали» его закрытие и каждый пытался меня споить. Больше двух бокалов вина я не пью ни при каких условиях, даже если очень хочется, но на этот раз отбиваться от бывших коллег было безумно сложно. Настроение — эпоха уходит… И да, напиться до состояния нестояния было бы кстати. Но я вовремя вспомнила, что на завтра обещала Геле шашлык, а Ларисе и Эллочке — торт, а в воскресенье и вовсе должна переехать в дом Безухова. Какие уж тут пьянки? И я по-тихому, под предлогом посещения туалета, свалила в закат. Точнее, в ночь — время было позднее, около двух, и пришлось вызывать такси.
Когда я уже была возле дома, позвонил Лёшка. Трубку я не взяла, рассудив — «умерла так умерла». Тем более что он был изрядно пьян, ещё когда я собиралась уходить, и вряд ли успел протрезветь. И точно: минут через десять в мессенджер посыпалась какая-то хрень. Упрёки, заверения в любви, просьбы о прощении… и всё это с диким количеством ошибок. Подробно я читать не стала, а просто отправила номер Лёшки в чёрный список.
Жаль, что даже с тем, кого не любишь, не получается расстаться нормально, по-человечески…
.
В субботу я выполняла обещания — сводила Гелю на шашлыки, а потом делала торт. Лариса и Эллочка несколько дней думали о том, какой торт хотят, в итоге выбрали лимонный чизкейк.
К чизкейкам у меня всегда было неоднозначное отношение: этот торт можно приготовить по-разному, но в основе обычно либо выпекание, либо заморозка. Второй вариант мне всегда нравился больше, поэтому к вечеру мачеха и сестрички получили свой торт из холодильника. На основе из печенья, со слоями творожного и лимонного крема, а сверху — лимонное желе с дольками лимона. Даже нам с Гелей — не любительницам сладкого — было очень вкусно.
И, как ни странно, когда я ложилась вечером спать в своём чулане, мне стало даже немного грустно от того, что завтра я уеду и неизвестно, когда вернусь. Всё-таки Лариса, Эллочка и Геля — родные люди, и останутся ими навсегда, даже несмотря на то, что я на них порой злюсь. А там, в доме Глеба Безухова, никого родного рядом со мной не будет.
Я покосилась на фотообои с изображением балкона и замка, вздохнула и подумала: ну и ладно.
Зато там будут окна!
17
Зоя
В воскресенье я встала ни свет ни заря, чтобы успеть собрать чемодан. Хотя дело это было недолгое — всё же сейчас лето, куртки-свитера-сапоги не нужны, достаточно лёгких вещей и сандалий. А ближе к осени — если я столько времени продержусь на этой должности, разумеется, — съезжу домой ещё раз, чтобы взять необходимое для более прохладной погоды. Надеюсь, Глеб Викторович всё же не из ковидофобов и разрешит мне это сделать.
Расцеловав даже мачеху с «людоедкой», я спустилась вниз с чемоданом и рюкзаком, чтобы сесть в такси. И, пока ехала до дома своего нового работодателя, вспоминала разговор с Ангелиной, состоявшийся накануне во время поедания шашлыков.
Я, понимая, что трудные времена предстоят нам всем — не только мне, но и сёстрам, и мачехе тоже, — решила пообщаться с Гелей насчёт её провокационного поведения по отношению к родным. Очень многих конфликтов действительно можно было бы избежать, если бы она не вела себя как настоящая козявка-провокатор. Эллочка, конечно, тоже не сахарок, но, по крайней мере, она почти никогда не начинала ругаться первой. Предпочитала вообще не трогать Гелю лишний раз. И Лариса поступала похожим образом. А вот Ангелина…