Сказания Заморавии

– Великий Лорд…

Но тот не обращал на меня внимания.

– Мне будет не хватать Госрога. Он был стар. Мы часто беседовали с ним. Он был мудрым драконом и рассказывал мне о морях. Как удивителен морской мир, и как приятно спать на морских полипах. А я учил его манерам, познанию философии и древним заклинаниям. Он научился извергать сразу и огонь, и лёд. Госрог ко мне привязался, да, не скрою, и я к нему. Поэтому он так рьяно охранял мой покой…

Лорд замолчал в печали, но потом, словно, проснувшись ото сна, взглянул на нас и сказал, улыбнувшись.

– Вы нашли ответ на загадку, что я вам задал?

– Да, великий Лорд, – начал я, – Ты спросил нас: Если человек умирает дважды, то, как он умирает первый раз? Ответ: Человек умирает телесно, когда его повергает меч врага, или старость подкрадывается к нему на смертном одре. Это первая смерть человека – телесная кончина. Вторая смерть – это падение души в ад или же вознесение её в рай.

Инарос взглянул на нас с задумчивой улыбкой. Его белые глаза показались мне опечаленными. Будто Лорд вспомнил что-то, что заставило его сердце сжаться от печали. Но это, наверняка, был лишь морок.

– Это верный ответ, Радагас, – произнёс, наконец, мудрец, – Ведь, как и тело человеческое, душа человека не бессмертна, в отличие от души эльфа или альда. Но это только часть ответа. Ведь не всегда смерть тела предшествует смерти души.

– Это так, – согласилась Кэрин, – Потому как бывает так, что душа умирает раньше тела человека… и даже эльфа или же другого разумного существа. Душа менее защищена от атак. И случается так, что, потеряв себя, утратив свою душу, человек, эльф или же гном живёт, как существо, не связанное ничем с этим миром. Ноги его плохо ходят, они уже не так крепко держат его на Имре. Руки не так крепко сжимают меч, а мечты такого человека становятся серыми и безликими. Такой человек быстрей утрачивает связь с ближними своими, его деяния не ясны. Он умирает быстрее.

– И поэтому у этой загадки два ответа, – сказала Айлин.

– Я согласен с вами, – произнёс Инарос, – Бывает, что душа, увядая, умирает раньше. Да, у моей загадки два ответа. Ваш выбор оказался правильным. Вы разгадали загадку. И теперь вам осталось пройти последнее испытание.

– Если вы хотите одолеть зло, вам надо быть ещё более изощрёнными, ещё более хитрыми, чем ваш враг. Там, в коридоре хитрости, ваше следующее задание. Вам всего лишь надо пройти этим коридором. Но! – Инарос предостерегающе поднял палец вверх, – Это вам следует сделать тремя разными способами, так, чтобы путь ваш, направление и шаги ни разу не повторились.

– Как же это сделать, Великий Лорд? – спросил Ирфин, – Идти в одну сторону, но в то же время идти обратно; Пройти коридор, и при этом не наступать на пол, чтобы не делать одинаковых шагов…

– Это и есть загадка коридора хитрости! – улыбнулся Инарос, – Умейте смотреть на вещи, так, чтобы каждый ваш новый взгляд открывал для вас эти вещи каждый раз по-новому! Вы должны трижды пройти галерею и все три способа должны быть разными. Стены укажут вам путь, идите вместе, воины. Внемлете голосу разума и отваге сердца.

Стены зажглись зелёным светом, приглашая идти за ними.

Нам предстояло выполнить последнее испытание Инароса. И тогда мы сможем продолжить свою миссию. И у нас будет мощная поддержка.

Только надо пройти этот коридор хитрости. И сделать это, не повторяясь.

Галерея хитрости располагалась рядом с комнатой Лорда. По крайней мере, так нам показалось: мы шли всего несколько минут. Но кто нам сказал, что минуты здесь не растягиваются в часы.

– Здесь повсюду ловушки, – сказал я, указывая на разъёмы и ниши в стенах и полу.

Галерея растянулась, как туннель. Казалось, коридор бесконечен. Но всё же далеко впереди мерцал тусклый зелёный свет. Потолок, как и в других залах и коридорах, терялся во мраке. Стены были здесь из обычного камня.

– Как пройти через коридор ловушек, да так, чтобы ни один шаг не повторялся? – спросил Ладрас у мрака.

Мрак молчал угрюмой нависшей чернотой.

– А я знаю! – вдруг сказал Ирфин.

Мы все посмотрели на него.

– Три разных способа. Три деяния, но путь один. Сила, ловкость и магия! Они помогут нам! Надо пройти сначала, применив силу: могучую силу рук, ног и оружия. Потом пройти, проскакивая и уворачиваясь, а в конце применить магию. Всё просто! – он вяло улыбнулся, – ну… на словах просто…

– Я пойду первым, – сказал Здоровяк Олоф, – Малец сказал, что силой надо одолеть то, что будет в этом коридоре. Так вот я самый сильный из вас! Я пойду!

И никто не смел перечить ему. Олоф выглядел грозно. Ничто не страшило его.

Здоровяк вытащил свой молот и пошёл вперёд, в коридор хитрости.

Коридор стал широким. Стены будто отступили, боясь, что Олоф заденет их своим устрашающим молотом.

Олоф сделал десяток шагов, и встретился с первой ловушкой. Пол раздвинулся, и из чёрной пустоты медленно поднялся круглый пьедестал с отверстиями по всей окружности.

Два ряда отверстий для дротиков. Смертоносная ловушка коридора хитрости.

Из этих отверстий вылетели дротики. Ловушка расстреливала их по кругу. Но дротики в нас не попадали. Невидимый магический барьер между залом и коридором не давал дротикам убить нас. В сторону Олофа тоже полетели стрелы. Две вонзились ему в бедро, но Здоровяк только рассмеялся. Второй выстрел дротиков он отразил, размахивая молотом.

Выстрелы прекратились. Олоф выждал ещё несколько секунд, и, убедившись, что ловушка перестала работать, двинулся дальше.

Вдруг из ниш в стенах появились два столба с широкими лезвиями. Третье лезвие опустилось из чернеющей пустоты, сверху. Лезвия напоминали мечи. Столбы и верхнее лезвие начали одновременно вращаться, перекрывая весь коридор. Свист от них звучал в голове. Кэрин, испугавшись за Олофа, схватила меня за руку. Я успокоил её.

Олоф, весело вскричав, подставил железный молот, выставив его перед собой, на пути одного из столбов, который вращался у левой стены. Лезвия ударили по железной рукояти молота. Но Олоф, давя на них, наступал вперёд. Лезвия заскрипели и затрещали. Механизмы столба-ловушки ломались, а Здоровяк всё же шёл дальше. Он прошёл лезвия, и тут же ему пришлось подпрыгнуть, чтобы дротики не вонзились в него – пьедестал снова заработал.

Сделав ещё несколько шагов, Олоф остановился. И нам показалось, что мы слышим свист.

Сверху на Олофа летело что-то огромное. И только через несколько секунд я понял, что это гигантское бревно обрушивается на моего наставника. Бревно, как маятник, было подвешено к неведомому потолку. Ствол бревна был оббит шипами.

Тут же из ниш в стенах показались ещё два таких же смертоносных бревна.

Олоф ждал, но брёвна не прекращали раскачиваться. Это был механизм, не останавливающий маятника брёвен, чтобы не уменьшилась амплитуда раскачивания.

И тут снова Олофу пришлось приложить могучую силу, чтобы преодолеть препятствие. Он встал на пути центрального бревна, и как только оно ударилось о выставленный молот, начал давить на него, в то время как бревно пошло от Олофа в другую сторону. Вес бревна был огромен, и Здоровяк, пыхтя, всё давил на него. Шипы были в миллиметрах от его глаз. Так смотрит воин в глаза смерти, не отрывая взора. Олоф поднял бревно достаточно вверх, для того, чтобы проскочить под ним. Как только он это сделал, в десятке ярдов перед ним каменные плиты пола разверзлись, оставив лишь узкую каменную полосу по центру коридора хитрости. Олоф подошёл к пропасти.

– Внизу торчат шипы! – крикнул он нам. А сам, убрав молот за спину и достав из ножен клеймору, поставил ногу на узкий мост, соединяющий его с нами и с концом испытания. Здоровяк делал мелкие шаги, клеймору использовал для удержания равновесия, держа её в обеих руках, будто собирался даровать её кому-то, кто стоял в конце коридора. Олоф смотрел строго вперёд, боясь упасть, но шаг его оставался твёрдым. Внезапно мы снова услышали свист, будто тысячи стрел взметнулись в воздух. Оказалось, что шипы со дна пропасти ряд за рядом выстреливаются в воздух и взметаются вверх до самого потолка. Олоф стал идти быстрее, дорожка оказалась длиннее, чем он предполагал. А стрелы-шипы взлетали всё быстрее. Тогда Олоф резко остановился и стал размахивать своей клейморой над головой, чтобы шипы не убили его. Град обрушился на Здоровяка, но он выстоял. Смертоносные шипы-стерлы разлетались в стороны, как капли дождя или градины, ударяясь о лезвие меча. Вскоре все шипы были отбиты Олофом, и он прошёл дорожку смерти.