Сказания Заморавии

Вожди подняли большие пальцы вверх.

– Мы думаем, Радагас.

И наступило молчание.

Ветер гулял по просторам Пустоши, стуча в закрытые полукруглые двери Шатра.

А внутри царила тишина… и огонь с факелов освещал помещение. Огонь и Тишина вели беседу. Они разговаривали обо всём и ни о чём, яркий огненный пламень и немая давящая пустота.

Я посмотрел направо, Олоф внимательно вглядывался в лица стариков-вождей. Посмотрел налево, Кэрин взглянула на меня. Её карие глаза снова стали для меня чёрными, как будто в них прокралась тьма. Но я знал, что это не так. Девица улыбнулась, и мне стало легче в этом молчании. Я продолжил осмотр и заметил, что Ирфин и Ладрас рассеянно смотрят на огонь факелов. Похоже, их совсем не интересовали вожди: их поношенные одежды, скрюченные фигуры, их улыбка одна на пятерых и скрипучий общий голос.

Голос задребезжал.

– Ты смел, Радагас, сын того, кого ты хочешь убить. Ты, Отмеченный Иманусом, храбр, и мы поможем тебе осуществить задуманное. Но основная часть армии вардоков в составе варваров сейчас объявляет войну Валандии, что, кстати, увеличивает ваши сроки, поэтому мы сможем отправить с вами не больше двух сотен воинов. Но поверь, Радагас, это будут самые опытные и сильные воины из тех, кто остался в Самайе.

– С двумя сотнями пусть лучших воинов не одолеть армии Танкраса, – покачал головой Олоф.

– Всего двести воинов! Но так нам не убить Танкраса! – возмутилась Кэрин.

Я молчал, предполагая, сможем ли мы противостоять армии из тысячи сильнейших воинов Танграда с небольшим отрядом вардоков.

– Но так нельзя! Надо действовать, нельзя бросить всё, не доделав. Пусть даже с двумястами воинами, но мы должны! Нельзя дать Танкрасу и дальше порабощать свободные народы! Мы должны напасть. – Эти пламенные слова, обжигающие сердце и западающие в душу, говорил молчаливый до этого и молодой Ладрас, – Великие вожди, вы мудры и можете видеть лучше многих из нас, дайте нам совет, как поступиться? Кто ещё согласится вступить в бой, зная, что воевать придётся с королём варваров?

– Может гномы из подземного королевства помогут? – вставил Ирфин.

Но вожди не обратили внимания на его слова. Они заулыбались. Алчная улыбка эта была змеем, пригретым на шее.

– Приятные слова мы слышим! Да, Ладрас, юный спутник будущего короля варваров, мы дадим вам совет, укажем истинный путь, ибо нам ведомы все пути.

И пятеро воинов стали слушать совет пятерых вождей-жрецов.

– Идите дорогой, ведущей на восток, это торговый путь, но он не безопасен. Пройдите по нему двадцать миль и сверните на северо-восток. Там есть тропа, ведущая к пойме Глиндина и его бурным потокам. Через реку есть переправа, не используемая уже очень давно, – говорил общий скрипучий голос, – Там, по ту сторону могучей реки, вы увидите дивной красоты поля. Ваш путь лежит через них. Пройдите поля, пройдите их до конца, но знайте, те места дики, и обитают там лишь огромные твари.

Голос утонул, потому что вожди разразились старческим кашлем.

– Что же потом? – не выдержал Олоф.

– Ты уже прожил половину своей жизни, Олоф, – откашлявшись, продолжали старики, – так потерпи же ещё пару мгновений.

– Мгновения убивают, – шёпотом произнёс наставник и умолк, сосредоточив внимание на рассказе вождей.

– В месте, где Хеферлин дарит свои прозрачные воды своему брату Ильминдину, стоит древний, как сам Имр, замок. Замок Хеф.

– Замок Хеф?! – хором воскликнули Ирфин и Ладрас, – Замок, владельца которого боялся сам Эльрус Великий, и которого боится Танкрас.

– Потому что это выдумки, – сухо ответила Кэрин, – Замка Хеф нет, это лишь иллюзия!

Она посмотрела на меня в надежде на поддержку, но я отрицательно покачал головой.

Отец боялся владельца замка, да и самого замка тоже боялся.

В сознании всплыло воспоминание о том, как два маленьких мальчика, Радагас и Трибас ложились спать. В их покоях тушили свет, и темнота окутывала комнату. Но перед сном к братьям всегда заходила мама и рассказывала сказу о волшебном Замке Хеф, который стоит на чудесной поляне. А потом маленькие братья видели, как услышавший рассказ мамы, отец бьёт её на глазах у детей, прикрикивая и заставляя просить у него прощения и раскаиваться в том, что она рассказывала детям.

Я покачал головой. Отец боялся Замка Хеф, с детства боялся, потому что верил, что замок существует.

– Да, дитя наше, это иллюзия! – ответили вожди, с азартом слушая спор друзей. Я заметил, что ни один из жрецов так и не удосужился взглянуть в нашу сторону и посмотреть на своих собеседников.

– Но кто сказал вам, что иллюзия не реальна?! – продолжал голос, – Мы лишь верим в то, что нам позволяют верить и в то, во что верит наш разум. Люди редко позволяют себе выходить за пределы его, поэтому мы думаем, что это призрак, на самом же деле Замок Хеф существует. Он уже более двух тысяч лет стоит в месте слияния двух рек, восточнее Хеферлина и северней Ильминдина, скрытый от любопытных глаз искусной магией. Хозяйничает в замке Лорд Инарос, который обладает невероятными способностями мага и чародея! Он своей древней магией сделал замок невидимым, а также установил барьеры, защищающие замок от нападений. Только одно заклинание может на время снять чары лорда-мага. А заклинание знают лишь те, кто видел его. А если видели, то замок зрим.

– У Лорда Инароса есть армия? – прямо спросил я.

– Да, сын тирана, ты задал правильный вопрос. Но ответ вы узнаете, придя туда и навестив самого лорда.

– Ну, так скажите нам заклинание, вожди вардоков! – вспыхнула Кэрин.

– ИНКРАС ВЭС АРМОС. АРАС ВЭС АЯМУС. Это древние руны, которые знают только шесть человек, и к одному из них вам предстоит отправиться. Руны можно перевести так: НЕЗРИМОЕ РАЗРУШИМО. ЗРИМОЕ НЕ ЯВЬ. Вы должны сказать это заклинание, как только переберётесь на противоположный берег Хеферлина. И помни, сын Танкраса, Радагас, твой путь отмечен Иманусом, благородным, но злым демоном огня и крови. Твой путь несчастлив, – скрипучий голос стих, и я услышал дыхание всех, кто был в Шатре, но сильнее всего было слышно моё дыхание, дыхание грядущего рока, и быстрый бой сердца в груди.

– Мы отдадим приказ собрать отряд для войны, – вновь заговорили вожди, – а вы, путники, оставайтесь на ночлег здесь, в Самайе, тем паче, солнце уже село, и наступил мрак ночи. Утро придёт завтра, ибо только завтра начнётся новый день.

XI

Ночь.

Багровые тёмные лужи на полу. Они похожи на разлитое ночное небо. Багровые пятна у моих ног – кровь моего младшего брата. Тёмная комната не освещена, и в конце её прорисовывается дверной проём в родительскую спальню. Нет света, только – тьма. Но свет всегда должен быть! Он есть. Тусклыми отблесками отсвечивают багровые пятна, обозначая себя на полу. Блестит своим коротким лезвием кинжал, воткнутый в живот моего брата.

– Братик! – хочу крикнуть я, но рот, как будто кто-то зажал. И я лишь беспомощно смотрю на маленькое пятилетнее тельце брата. Его рубаха не белая, а тёмно-алая. А кинжал подло торчит из его маленького животика. Кроваво поблёскивая… создавая свет. Свет должен быть всегда… как и тьма. Бесшумными движениями я перешагиваю через багровые пятна, через брата, через свой страх и шок, делающие мои шаги бесшумными ударами кувалды. Каменой статуей переступаю через порог королевской спальни. Здесь светлее. Факел висит на стене, слабо освещая комнату. Но этого хватает, чтобы различить в огромной спальне две фигуры. Одна фигура лежит в неестественной, мёртвой позе, раскинув руки и ноги. Я не сразу понимаю, что мама уже мертва. Её кожа по-прежнему остаётся бархатной, когда я подхожу и трогаю её за руку. Но нет уже света в её глазах, и тьма поглощает маму вместе с комнатой.

Ночь. Вздрагивающий огонёк затухающего факела. Я сжимаю в своих объятиях девушку. Её длинные каштановые волосы закрывают нежные очертания лица, и сразу не понять кто в моих объятиях. Но я знаю, кто это. Её крохотный и нежный стан дрожит от наслаждения в моих огромных руках. Снова…