Страница 14 из 58
Марксология, разумеется, не устраняет различия между отдельными звеньями современной буржуазной философии. И далее продолжают существовать неотомизм, персонализм, экзистенциализм, феноменология, позитивизм и т. п. Но марксология становится чем-то общим для всех них. А точнее — принятый ею способ борьбы против марксизма находит все больше сторонников во всех этих звеньях, даже в лице самых видных их представителей. Обоснованно можно говорить об экзистенциалистских марксологах, позитивистских марксологах, неотомистских марксологах и т. п.
Семантическое значение самого слова «марксология» вводит в заблуждение иных представителей мировой научной общественности и особенно молодую интеллигенцию и студенчество, создавая впечатление, будто это наука о марксизме. На самом же деле, по своей действительной сущности, марксология — это ревизия марксизма, это «учение» о том, как соединить марксизм с тем или иным направлением современной буржуазной философии — томизмом, католическим персонализмом, феноменологией, экзистенциализмом, позитивизмом, фрейдизмом и т. п., — и таким способом лишить марксизм его классовой, революционной сущности.
Возвращаясь назад, к ревизионистам, эти приемы начинают выглядеть в их сочинениях как высокие принципы чистой, беспристрастной науки, абсолютно индифферентной к каким-либо классовым и идеологическим соображениям, как своеобразное обоснование мирного сосуществования в области идеологии, или, как определяет югославский ревизионист Г. Петрович (автор известных трактатов «Философия и марксизм», «Философия и революция»), мирного сосуществования в области духа.
Ревизионистские приемы борьбы против марксизма и социализма в сочинениях буржуазных марксологов, естественно, претерпевают некоторые видоизменения. Эти изменения зависят от того, к какому именно течению буржуазной философии принадлежит данный марксолог. Как бы ни были несущественны такие видоизменения, поверхностный взгляд политически несориентированной молодой интеллигенции, студенчества не может обнаружить в них изначальной, ревизионистской сущности, а принимает их как открытие, долженствующее определить путь «творческого» развития марксизма.
С помощью подобных приемов современные ревизионисты, как правильно заметил югославский марксист Б. Зихерл, пытаются «превратить Маркса в экзистенциалиста, Энгельса и Ленина — в позитивистов, а экзистенциалистов, фрейдистов и позитивистов — в марксистов». При этом пересказ «чужих мыслей о Марксе и марксизме и даже очевидных мистификаций марксизма» изображается как «творческая марксистская философия», в то время как «многие основные положения марксистской философии, сформулированные самим Марксом… отбрасываются в соответствии с требованиями фальсификаторов марксизма».
Классическим образцом буржуазной марксологии или неомарксизма может считаться Франкфуртская школа, с самого начала своего существования идущая по пути ревизии марксизма. Эта школа сформировалась в 1930 году во Франкфурте-на-Майне. Ее возникновение было обусловлено состоянием правооппортунистической Социал-демократической партии Германии, ставшей к тому времени для германской империалистической буржуазии силой, способной предотвратить социалистическую революцию. СДПГ была допущена к участию в буржуазном правительстве, а ее теоретики — М. Хоркхаймер, Т. В. Адорно, Г. Маркузе — на кафедры университетов. Они и образовали Франкфуртскую школу как институциональную основу и идеологический центр сначала германской, а затем всей европейской социал-демократии.
Франкфуртская школа сама по себе не может рассматриваться как собственно ревизионистская, ибо ревизионизм, по Ленину, есть враждебное марксизму течение внутри марксизма. Существуя вне марксизма, она тем не менее посвятила себя пересмотру марксистской теории, сопровождаемому использованием марксистской терминологии и осуществляемому, как и ревизионизмом, с позиций мелкобуржуазной идеологии. Родственное по духу отношение к марксизму, формируемое на одной и той же мелкобуржуазной основе, всегда питавшей реформистские и оппортунистические течения, и превратило Франкфуртскую школу в «кладезь премудрости», из которого черпали и черпают ревизионисты всех мастей. Не случайно в ревизионистских трактатах эта школа оценивается как «ядро и высшее достижение так называемого западного марксизма» (П. Враницкий).
В действительности же Франкфуртская школа может рассматриваться как некое связующее звено между буржуазной философией и ревизионизмом, как чисто мелкобуржуазная попытка соединить марксизм с буржуазными философскими школами и течениями.
Наибольшую популярность среди молодежи из всех апостолов неомарксизма завоевал себе Г. Маркузе своим лозунгом «Great Refusal» («Великого Отрицания»), провозглашенным в книге «Одномерный человек. Очерки по идеологии развитого индустриального общества». Приняв участие в издании «Экономическо-философских рукописей 1844 года» Маркса, Г. Маркузе первым, уже в 30-е годы, положил начало их ревизионистской интерпретации и последовавшей за ней тенденции к делению Марксова учения на учение «молодого», более революционного Маркса и Маркса «зрелого», якобы изменившего своим юношеским идеалам. С легкой руки Маркузе пересмотр диалектического материализма и стал осуществляться ревизионизмом под предлогом возврата к «аутентичному» марксизму, к которому апеллируют ревизионисты всех мастей.
Идеологи Франкфуртской школы активно стремились выступать в роли духовных наставников молодежи. В 60-е годы им небезуспешно удалось навязать молодежи Запада свои концепции. Известные молодежные «бунты» в ряде стран Европы, США проходили под лозунгом «трех М»: Маркс, Мао, Маркузе. Такая эклектика в мировоззрении молодежи не могла с самого начала не обречь ее выступления на провал, и главным образом в результате того, что эти выступления были дезориентированы концепцией Г. Маркузе о новом субъекте революционного процесса, новом революционном адресате общественного развития, который Маркузе увидел не в рабочем классе, а именно в студенческой молодежи. Г. Маркузе отрицает революционную миссию рабочего класса, его авангардную роль в общественных преобразованиях, поскольку он, по Маркузе, не только интегрировался в капиталистическую систему, но превратился в явно контрреволюционную силу. Единственно революционной силой, не связанной никакими обязательствами в обществе, остается молодежь и студенчество, и возможность революции Маркузе видит только в «революции молодых».
Тенденциозный пересказ чужих высказываний о марксизме-ленинизме и даже очевидных его мистификаций легко может быть воспринят молодежью, не искушенной в теоретических битвах, как творческое развитие марксистской философии, хотя этот пересказ всегда сопровождается тем, что из марксизма-ленинизма выбрасываются или искажаются основные его положения, сформулированные самим К. Марксом, — прием, по существу, характерный для всех современных ревизионистов. Именно это имел в виду В. И. Ленин, когда более 70 лет назад в предисловии к первому изданию книги «Материализм и эмпириокритицизм» писал: «Это — типичный философский ревизионизм, ибо только ревизионисты приобрели себе печальную славу своим отступлением от основных воззрений марксизма и своей боязнью или своей неспособностью открыто, прямо, решительно и ясно „рассчитаться“ с покинутыми взглядами».[17]
Не случайно такой прием — выдавать за «творческий марксизм» простой пересказ буржуазных мистификаций марксизма — не является открытием современного ревизионизма. В. И. Ленин высмеивал этот прием как выражение неумения понять и ясно представить борьбу двух коренных направлений в философии, как тупоумную претензию «подняться выше» материализма и идеализма, «превзойти» это «устарелое» противоположение, как преклонение перед «изношенной уже буржуазными философами Европы шляпкой»,[18] словом, как выражение беспартийности. В. И. Ленин говорил: «Приемы сочинения разных попыток развить и дополнить Маркса были очень нехитры. Прочтут Оствальда, поверят Оствальду, перескажут Оствальда, назовут это марксизмом. Прочтут Маха, поверят Маху, перескажут Маха, назовут это марксизмом. Прочтут Пуанкаре, поверят Пуанкаре, перескажут Пуанкаре, назовут это марксизмом!»[19]
17
Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 18, с. 10.
18
Там же, с. 92.
19
Там же, с. 363.