Страница 3 из 17
– Знаешь, Сайрус, – вдруг сказал он себе вслух, почувствовав себя гораздо лучше, – ты бы мог еще показать этим выскочкам, кто в деревне лучший охотник. Когда-то давно ты в одиночку расправился с двумя койотами. Тебе никто не помогал, – он задумался на мгновение. – Но ведь эти койоты были просто жалкой крохой по сравнению с той историей, где ты, Сайрус, ты, а не кто-то иной, вступил в схватку с громадным медведем, о котором ходили всякие жуткие слухи! Но ты развеял страхи доверчивых слепцов, покончив раз и навсегда с глупым зверем, каких немалые сотни в этих краях…
Где-то вдалеке раздался хруст сухих ветвей, и Сайрус, оборвав себя на слове, тут же замер и напряг свой слух. Еще один слабый треск пронесся сквозь чащу и оборвался где-то позади Сайруса. Он медленно снял с плеча ружье и вскинул его наперевес.
Осторожными шагами Сайрус стал пробираться сквозь лес туда, откуда донесся звук. «Считай, что олень в твоих руках, старый воин, – подумал Сайрус. – Еще немного, и ты почувствуешь запах пороха и ощутишь струйки теплой крови на своих руках, прикоснувшись пальцами к поверженной добыче».
Но, вопреки ожиданиям, пройдя приличное расстояние, Сайрус так и не заметил ни оленя, ни кабана, ни волка. Никого. Ни единого шевеления листвы в кустарниках, никакого движения впереди. «Черт! – выругался он про себя. – Упустил. Но куда? Я не видел животного».
Деревья становились все мрачнее и гуще. Мох заполонил всю землю, и в носу все явственнее ощущался запах гнили и сырости. Солнце почти не проникало сквозь могучие кроны, а вокруг становилось темнее.
«Так вот, о медведе, – с жадной ностальгией вспоминал Сайрус. – Ты один выкурил его из берлоги огнем, бросив внутрь горящий факел… Ладно, не один. Тебя страховал Барри, но он был настолько слеп, что не попал бы и в слона с пяти футов. И когда тот медведь, ошалевший от страха, выбрался из своего логова, что ты сделал? – Сайрус выдержал в размышлениях паузу и после с удовольствием продолжил: – Ты взвел оба курка на своем двуствольном орудии. Да, да. Первый выстрел пробил зверю плечо, заставив того припасть всем телом к земле. А вторая пуля вонзилась ему прямо между глаз, так и не дав ему больше подняться на лапы. Его кровь брызнула тонкой струйкой, и багряные капли грибным дождем пролились на твое лицо. Ты долго не смывал эти следы несомненного триумфа. Тебя славила вся деревня, как самого бесстрашного охотника. Даже нарекли, как… Ты помнишь, Сайрус, как звали тебя тогда все эти люди, жалкие травники, мясники и пахари? Да! Тот, кто…»
Сайрус не договорил. Впереди он заметил какое-то движение за высокой раскидистой елью. Среди хвойных лап виднелся силуэт небольшого оленя или, скорее, олененка.
«Та-а-ак! – протянул Сайрус. В его глазах вспыхнул былой азарт. – Молодой олень! Значит, где-то поблизости должен быть еще один или даже несколько! Теперь главное не спугнуть».
Сайрус вновь припал на колено, стараясь не издавать шума, и скривился от резкой ревматической боли в немолодом суставе. Но он проглотил эту боль и стал всматриваться перед собой. Олень опустил голову к самой земле, обнюхивая мох. Затем он резко выпрямился и напрягся, как струна, прислушиваясь к лесным звукам. «Наверное, услышал птицу», – подумал Сайрус, не сводя слезящихся глаз с добычи.
Вот из-за соседнего дерева показалась еще одна фигура, как и ожидал Сайрус. Постояв недолго рядом друг с другом, оба животных медленно побрели прочь.
В этот момент Сайрус с усилием поднялся на ноги, уперся прикладом в плечо и через мгновение нажал на курок. Раздался громкий выстрел, и из дула вылетел патрон с дробью. Спустя мгновение для одного из оленей все было кончено. Со стоном упав навзничь, он ударил копытами о землю несколько раз и затих. Второй рванул с места, но тоже повалился в папоротник. Несколько шариков дроби поразила его конечности, пробив кость.
Сайрус усмехнулся. Он знал, что теперь олень никуда от него не денется. Животное просто-напросто не сможет встать на простреленные ноги. Сайрус неспешно приближался к испуганному, обезумевшему от боли оленю, словно надвигающийся на крохотное суденышко морской шторм. Олененок барахтался на мху, пытаясь встать. Из ран сочилась кровь, а в глазах блестели слезы.
– Тот, кто никогда не промахивается, – проговорил Сайрус, склонившись над животным. – Таким именем меня нарекли в моей деревне. Мясники освежевали труп того медведя, и его шкура уже давно устилает пол моего дома. Как память о той охоте. Как трофей, что я заслужил. Это был поистине здоровенный зверь. Но пуля… Пуля оказалась гораздо крепче, чем его череп. А ты? Ты страдаешь, не так ли? Хочешь, я прекращу эти муки раз и навсегда?
– Ты обезумел, старик! – вдруг раздался голос Тони совсем близко.
– Что? – Сайрус огляделся по сторонам. – Тони! Ты мне нужен! Зови скорее остальных!
– Ты не в себе! – крикнул Тони. – Убери ружье и помоги мне подняться!
– Да где ты, черт бы тебя побрал? – стал гневаться Сайрус, пытаясь найти глазами Тони. Безо всякой жалости мгновенно всадив нож в грудь олененка, он еще раз позвал Тони: – Хватит морочить мне голову! Иди на мой голос, я покажу вам всем то, чему вам еще стоит поучиться у «обезумевшего старика», будь ты неладен, щенок!
Ответа не последовало. Тогда Сайрус сломал ветвь ближайшего дерева, воткнул ее в землю рядом с мертвыми животными и повязал на верхушку тряпицу синего цвета, служившую Сайрусу платком.
– Вот так будет лучше. Сейчас я вернусь обратно и возьму людей, чтобы перенести этих оленей в деревню. А четверо горе-охотников будут довольствоваться лишь потрохами, раз решили играть со мной в прятки. Бездельники! Нажать на курок им не в тягость, а поработать руками и ногами не хотят. Все взвалили на Сайруса!
Он сделал три шага в направлении деревни, но услышал за спиной треск ветвей.
– Что еще, – буркнул он и обернулся.
Среди листвы он увидел лицо Грэга, полное ужаса. Он сжимал ружье дрожащими руками и во все глаза глядел на Сайруса.
– Что с тобой, Грэг? – крикнул Сайрус. – Где остальные? Где Тони? Он ведь только что был здесь, я его слышал!
Грэг лишь молча указал на убитых оленей пальцем.
– Я вижу этих животных, ведь я сам пристрелил обоих! – вновь стал нервничать Сайрус. Он практически вышел из себя, глядя на Грэга, который не мог вымолвить ни слова. – Что с тобой происходит? Ты увидел черта в лесу?
Сайрус привычным движением вскинул ружье на плечо. Грэг уронил оружие и зайцем бросился прочь.
– Тьфу ты, – сплюнул Сайрус. – Первая охота за пятнадцать лет, и на тебе! Чертовщина какая-то! Хм, но где же я был все это время? – Сайрус вдруг задумался с выражением иронии на лице. И тут же, ругая себя, выпалил: – Где! Где! Дернуло меня, дурака, убраться из родного Брантненда в Ридан! Захотел другой жизни с тогдашней юной дурнушкой – официанткой из бара, которую по наивности лет я взял в жены! Пятнадцать лет, целых пятнадцать лет брака меня одолевали ночные кошмары в этом проклятом городке, к которым я так и не смог привыкнуть. Я терпел, пока моя дорогая Мэгги не отправилась на тот свет! И вот я, наконец, вернулся, чтобы жить! Заняться тем, что я умел лучше всего! И какие-то сопляки вздумали подшутить надо мной? Выставить меня дураком перед людьми? – Сайрус и сам не заметил, как начал драть голосовые связки, распаляясь все больше и больше. – Я напомню им всем, кем я был. Нет, кто я есть! Грэг! Доберусь я до тебя! До всех вас!
И вместо того, чтобы вернуться в деревню, Сайрус побрел в ту сторону, куда улизнул Грэг. На ходу он поднял оружие, брошенное Грэгом, и перебросил его за ремешок через себя.
Углубляясь в прошлое в своих размышлениях, Сайрусу вдруг вспомнилась одна прокаженная старуха с большим родимым пятном на лице багрового цвета, что когда-то жила в Брантненде. Ее все считали, если и не колдуньей, то точно ясновидящей, которая, как говорили, умела обращаться к духам мертвых. «Ты убил зверя не из этого мира, Сайрус, – сказала она ему тогда. – Как он попал в наши края мне неведомо, но ты совершил большую ошибку, нажав на курок своего смертоносного оружия. Ты видел отметину красного цвета на его шерсти возле левого уха? Это длань могущественного колдуна. Теперь он не даст тебе покоя до той поры, пока ты жив. Но и после смерти я не могу дать надежды на успокоение, Сайрус!»