Пьяная боль

В ту ночь, он закрыл меня собой от пули. Одна из пуль, что угодила в его грудь, должна была достаться мне.

Арчи — камень. Холодный непробиваемый камень, но он так же готов отдать свою жизнь за меня и моего батю, которого в ту ночь, он обманом закрыл в гараже.

Арчи шел умирать, зная, что все, кто ему дороги находятся в относительной, но всё же, безопасности. Такого друга… брата… нужно еще заслужить.

Что я и делаю уже на протяжении четырнадцати лет.

Выйдя из ресторана, развязываю чертову удавку на шее, что зовется галстуком. Расстегиваю верхние пуговицы рубашки. Снимаю пиджак и швыряю все эти тряпки на заднее сиденье своего внедорожника. Даю парням команду, чтобы возвращались в больницу к Арчи.

Сажусь за руль и на мгновение прикрываю глаза, касаясь затылком подголовника. Усталость и недосып бьют по вискам. Две недели непрекращающихся встреч, восстановления и вывод дел в прежнее русло, не давали расслабиться ни на минуту.

Возвращаться в квартиру оказалось тяжело. Без Полины там делать просто нехрен. Начал как раньше ночевать в особняке или тупо у Арчи в больнице. Так легче. Так не захлестывают режущие нервы воспоминания. Так не болит то место в груди, которое она выдрала, уйдя.

Опускаю стекло и закуриваю сигарету. Вдыхаю полной грудью тягучий горький дым и выпускаю его в окно. Стал курить больше обычного. Плохо. И похуй.

Сжав рукой руль, без интереса смотрю прямо перед собой, прикидывая варианты того, чем можно себя занять. Сном? Тренажеркой? Виски?

Ответ находится сам, когда взгляд падает на приборную панель и фокусируется на очках Полины. Не знаю зачем, но я вожу их с собой, как талисман. Как знак того, что она все-таки была в моей жизни. Как знак того, что во всем, что с нами случилось, виноват я.

Бросаю последний взгляд на очки, зажимаю зубами сигарету и завожу движок. Я хочу к ней. Увидеть, хотя бы, издалека. Это как плацебо. Я уверен, что одного только взгляда на нее мне хватит, чтобы излечить свою темную душу. В конце концов, у меня есть предлог — очки. Даже, если она разобьёт их мне об рожу, то это будет заслужено. По мне и танком проехаться мало после всего, что я ей наговорил.

Заезжаю на парковку напротив ее политеха и нерешительно глушу двигатель. Несколько долгих секунд сижу, давая себе последний шанс одуматься и свалить нахрен отсюда, чтобы не задевать девчонке раны.

Цепляюсь взглядом за каждого проходящего мимо студента, надеясь и, в то же время, не надеясь, увидеть ее. Незаметно подсмотреть не получится — моя тачка слишком примечательна и сильно выделяется на фоне остальных плоскодонок.

Вожу сосредоточенным взглядом по крыльцу политеха и, наконец, вижу её.

Полина стоит близ тачки того белобрысого мажора, держа в руках букет белых роз. Уткнувшись в него носом, вдыхает запах и не замечает никого вокруг. Моего появления — тем более.

Выхожу из внедора и направляюсь к ней. Ноги сами несут меня оказаться к ней поближе и убедиться, что она не является игрой моего больного воображения.

— Ого! Какие люди! — присвистывает Аленка, идя мне навстречу. — Охрана без охраны. Надо же!

Девка преграждает мне путь, нагло ухмыляясь.

— Съебись  с дороги, — сдвигаю ее в сторону и продолжаю свой путь, четко видя свою цель.

— Не нужен ты ей, — бросает Алена мне в спину слова, что бьют подобно камню.

Останавливаюсь и медленно подхожу  к ней, взглядом, буквально, прижимая к земле.

— Подробнее, — приказываю сквозь стиснутые зубы.

— Она с Костей теперь, — насмешливо выдает брюнетка и, ядовито улыбаясь, добавляет. — Маловато у тебя оказалось денег для ее запросов, да? В тихом омуте…

— Рот закрой! — обрываю ее, вцепившись пятерней в тонкую шею. — Еще слово…

— И что? — выплевывает она мне в лицо. — Сам посмотри. Она у его тачки. С букетом. В платье, блять! Для тебя она так одевалась?

Отпускаю Алену и поворачиваюсь, чтобы посмотреть на Полину, что сейчас подставляет лучи жаркому июньскому солнцу, с наслаждением прикрыв глаза.

Небесно-голубое платье слегка колышет ветром. Золотистые волосы свободными волнами укрывают часть спины. Ей хорошо. Она наслаждается моментом, словно то, что произошло между нами, гложет только меня.

Либо она такая сильная, либо ей действительно плевать.

Словно почувствовав на себе взгляд, она опускает голову и смотрит по сторонам. До тех пор, пока наши взгляды не встречаются. Даже на таком расстоянии я вижу, что она напугана и разозлена одновременно. Эмоции на ее лицо сменяются подобно калейдоскопу до тех пор, пока на нем не застывает равнодушие.

Я знаю эту эмоцию. За ней она прячет боль. Она всегда прикусывает щеку изнутри, когда её что-то задевает, но на лице при этом не остается никаких намеков на то, что ей это неприятно. Она тоже умеет быть камнем, когда того требуют обстоятельства.

Жизнь научила ее смотреть в лицо таким мудакам как я прямо и жестко.

Смотрим друг на друга неотрывно. Словно ведя какой-то странный диалог глазами. Её глаза говорили хлестко. Да, она меня ненавидит и, казалось, насмехается.

Разве не этого я добивался? Разве не ненависти я от неё ждал, когда прогонял из своей жизни?

Что хотел, то и получил.

В какой-то момент на ее лице мелькает улыбка, которую она прячет в букете и отворачивается.

Она смеется? Надо мной?

Хмурю брови, не понимая причину ее веселья. Что здесь смешного?

Боковым зрением замечаю, что Аленка всё еще стоит рядом и о чем-то мне щебечет.

Ну, конечно, идиот!

Что она могла подумать? Что я приехал к этой шлюхе, едва прошло две недели с момента нашего болезненного прощания?

Идиота кусок, сука!

Решительно направляюсь к Полине, чтобы объяснить для чего я здесь и ради кого.

Но меня опережают.

Из политеха выходит белобрысый мажор, широко улыбаясь Полине. О чем-то говорит и открывает для нее дверцу своей тачки, приглашая сесть.

И она садится.

Моя девочка садится в тачку к этому щеглу и не оглядывается. Ей плевать, смотрю ли я, плевать на мою возможную, не самую адекватную, реакцию.

А вот пацан замечает меня. Закрыв за ней дверь, он обходит машину и растягивает рожу в самодовольной улыбке, говорящей о том, что сегодня он меня сделал.

Сегодня она выбрала его.

Глава 35. Полли

Три месяца спустя…

Вздрогнула от неожиданного звонка в дверь. Положила нож на разделочную доску рядом с капустой, которую крошила сейчас для борща.

Обтерла руки кухонным полотенцем и на ходу, приближаясь к входной двери, пыталась сообразить, кого могло принести посреди недели в обеденное время.

Мама обедает всегда в кондитерской, да и напробуется там всего за день столько, что вечером частенько отказывается от ужина.

Подошла к двери и немного её приоткрыла. Ровно настолько, чтобы увидеть нежданного гостя и по ситуации закрыть перед его носом дверь.

— Привет, красавица! — возглас Кости заставил меня немного подпрыгнуть на месте и почти закрыть перед его носом дверь.

— Напугал! — выдохнула я облегченно, положа руку на грудную клетку, где в бешенном ритме било сердце.

— Прости, — замялся парень. — Я думал, сюрприз выйдет приятным.

— Да, нет. Он приятный, просто, очень неожиданный.

— В знак своих извинений, дарю тебе вот это, — произнес Костя и достал из-за спины букет белых роз.

Опять белые? Это у него фетиш такой?

— Я же просила тебя, больше не делать мне подарков, — скрестила руки на груди, демонстрируя, что недовольна и цветы принимать не собираюсь.

— А я просил тебя не отказываться от моих подарков, — настойчиво ответил он, едва ли не топнув ногой. — Я хочу сделать тебя приятно. От тебя ничего не требуется в ответ, кроме улыбки.

— Так ничего или что-то, все-таки, нужно? — спросила я, сузив хитро глаза. — Я чую подвох.

— Хорошо, — улыбнулся он, опустив взгляд. — Всё это я делаю только ради того, чтобы ты улыбалась.