Страница 1 из 6
Виталий Буденный
Афиногенные дни
Афиногеник первый. День крокодила
1. Хорошее дело
Знаете, как охотятся крокодилы? Нет? И правильно, подольше бы нам этого не знать. Самый распространённый способ у них: крокодилы притворяются бревном. Потом подплывают к жертве на нужное расстояние. Потом бревно оживает, а жертва – наоборот. Но крокодил Афиноген – не такой. Наш любезный, добрый Афиноген. Он никого не трогает, никого не обижает, а если и притворится бревном, то только ради хорошего дела. Какого хорошего дела? А вот это мы сейчас и узнаем.
Рано утром посетило Афиногена вдохновение, и он так хорошо притворился бревном, что настоящие брёвна почувствовали себя робкими росточками. А тем же утром, только немного в другом месте, мама разбудила девочку Ксюшу, и сказала:
– Дочка, наш любимый дедулечка заболел. Скорее иди на ту сторону реки, там растёт всёлечу-трава. Собери её, и возвращайся обратно.
– Хорошо, мама.
– И обязательно успей до вечера. А то будет поздно.
– Хорошо, мама.
И Ксюша помчалась к реке. Подбегает, а мост снесло бурным течением. Плавает Ксюша не очень хорошо. Как ей через широкую речку перебраться? Как помочь дедушке? Стоит, горько плачет. Тут подплывает к ней Афиноген в виде бревна и спрашивает:
– Уронила в речку мячик?
– Мне на ту сторону надо, – отвечает Ксюша, – больному дедушке за всёлечу-травой.
– Нет ничего проще, – улыбается бревно, – садись, прокачу, наберёшь траву-лечу.
И перевезло девочку через реку.
– Мне бы ещё обратно, – робко просит Ксюша, – если можно.
– Можно, конечно можно, – радостно отвечает бревно, – когда подплыть?
– Вечером. Спасибо большое-е!!!
И убежала.
А крокодил стал плавать неподалёку, чтобы вечером перевезти хорошую девочку обратно. Но через несколько минут ловцы брёвен выловили его вместе с другими брёвнами. Вдохновение, пришедшее ещё утром, не позволило крокодилу убежать. И он остался со своими новыми товарищами. И вот строительный рынок. Покупатели подходили к брёвнам, гладили их, чтобы оценить. Афиногену было скучно без реки, и он от скуки слегка покусывал покупателей.
– Сегодня на рынке не только цены кусаются, – жаловались друг другу покупатели, – но и брёвна.
Вежливый человек в пиджаке с огромными пуговицами купил Афиногена.
– Одно бревно у меня в доме гнилое, – сказал он, хотя его никто не спрашивал, – поставлю вместо него вот это, оно мне кажется необычным.
И поставил. Теперь крокодил лежит в стене вместо бревна, наблюдает, ни разу он ещё в человеческом доме не жил. Тут жена говорит хозяину:
– Дорогой, мне кажется, нам не хватает какого-нибудь искусства. Хорошо бы картину повесить. Прибей гвоздь.
– Большая картина?
– Большая.
– Тогда большой гвоздь возьму.
Берёт большой гвоздь и подходит к тому месту в стене, где находится Афиноген. И прицеливается этим огромным гвоздём прямо в него.
2. Из огня да в полымя
Испугался Афиноген не на шутку. “Искусство требует жертв”, – вспомнил он услышанную от кого-то из бывших цирковых крокодилов фразу.
– Повыше возьми, – командует жена.
Муж взял повыше. Афиноген от облегчения выдохнул.
– Запах какой-то странный, – принюхалась жена.
– Брёвно свежее, – отвечает муж, – дышит.
– Странно как-то оно дышит, – говорит жена, – как в зоопарке.
– Картина хорошо висит? – спрашивает муж. – Или ниже перевесить?
– Не надо ниже.
– А что надо?
– Надо завтра ещё сто картин повесить.
– Сто картин! – ужасается Афиноген. – Сто гвоздей! Убегу.
Дождался, когда все отвернулись, и убежал.
– Как бы, – думает, – мне обратно в реку попасть? Чтобы девочку не обмануть.
Указателей, где течёт река, нет, а с земли не видно. Был бы Афиноген жирафом, а то ведь бревно. Стал он тогда думать логически. И решил искать мокрого человека. Если человек мокрый, значит, идёт с речки. Ну а дальше всё просто: мокрый человек с речки, Афиноген на речку. Стал он ждать. Разные люди за это время мимо проходили: пахари, кузнецы, мастера машинного доения. Но все сухие. Вдруг слышит: по земле капли стучат. Глухо так: кап-кап. Это идёт мокрый человек. Кап-кап. Афиноген сразу покатился туда, откуда шёл мокрый человек. Катится, а реки нет. Он дальше катится. Всё равно нет реки. Он ещё дальше. И прикатывается на мебельную фабрику. Смотрит, а там все ходят мокрые – трубу прорвало. Тут мокрый директор фабрики увидел Афиногена и кричит мокрым работникам:
– Все сюда! Смотрите, какое бревно великолепное! Мы из него такую табуретку сделаем! На всех выставках победим! Все премии получим!
Очень уж любил табуретки.
Схватили рабочие Афиногена и понесли в распилочный цех. Афиноген, конечно, распиливаться не хочет, вырывается.
– Не желаю, – кричит, – быть табуреткой!
Но не понимают его рабочие, не знают они языка брёвен. А язык директора знают. И его крутой нрав тоже. Поэтому слушаются. Вот уже близко безжалостные зубы пилы. Они визжат в предвкушении легкой добычи. Сейчас вонзятся в бревно, и сразу станет ясно, что это не бревно.
3. Квакушки, но не лягушки
Афиноген очень испугался, а потом разозлился на себя за трусость, показал пиле свои зубы – и пила от страха замерла.
– Что за день такой! – огорчились рабочие. – То воду прорвало, то пила сломалась.
– У меня тоже так, – думает Афиноген, – то на рынок попаду, то на мебельную фабрику. А мне в речку надо.
И пока рабочие, склонившись над пилой, кричали непонятные слова вроде “дай ключ на сто сорок”, “гайку, гайку держи, а то укатится!”, “соединяй провода чёрный с красным, а я пока за углом постою”, Афиноген потихонечку дал дёру.
– Интересно, а что такое табуретка? – подумал он, находясь уже на безопасном расстоянии. – Может, зря я не согласился?
Может, и зря. Но размышлять было некогда, пора возвращаться. И хотя до вечера ещё далеко, Афиноген не хотел рисковать. Но как найти реку? И крокодил принялся рассуждать. Что есть в реке? В реке есть рыба. Она пахнет. Значит, мне надо идти на запах рыбы. Пока всё правильно. Но Афиноген уже хорошо знал жизнь. Если есть мебельная фабрика, то может быть и рыбный завод. И он пахнет. Пойдёшь на запах рыбы, попадёшь на рыбный завод, а там скажут: “Смотрите, смотрите, какое бревно! Давайте сделаем из него табуретку!”.
Нет, от запаха рыбы придётся отказаться. Чем ещё богата река? Витаминами? Но витамины не пахнут. Раками? Раки зимуют, но никто не знает, пахнут ли они в это время. А если навстречу ползёт варёный рак, то можно вместо реки попасть в котёл. Нет уж, фигушки. Фигушки, фигушки, что-то это слово мне напоминает? Точно, лягушки! В реке всегда много лягушек! И главное их достоинство – лягушки квакают. Афиноген прислушался и даже подпрыгнул от радости: вдали отчётливо слышалось “ква, ква!”. Это река! Он приземлился и поторопился на звук. Наконец-то это будет река. Вода, брызги, шёпот камышей. И он успеет помочь маленькой девочке! Афиноген так размечтался, что не заметил, как врезался в группу людей. Они были разноцветные и худые.
– Французы, – сразу понял Афиноген.
Его прапрабабушка как-то рассказывала ему, что в 1812 году она съела двести четырнадцать французов, и все они были разноцветные и худые.
– В глазах рябит, – вспоминала прапрабабушка, – а есть нечего.
“Quoi, quoi” – говорят они, и это звучит “ква, ква”.
– А где река? – вежливо спросил французов Афиноген.
– Сена? – переспросили французы.
– Зачем мне сено? – удивился Афиноген. – Я не корова.
– Ква! Ква! – закричали французы. – Говорящее бревно! О, эти русские! Они такие талантливые! Они даже бревно научили говорить!
И забрали Афиногена во Францию.
4. Приключения по-французски
Теперь лежит Афиноген в Лувре, на самом почётном месте, прямо под Моной Лизой.