Страница 77 из 86
Катарина судорожно огляделась в поисках какого-нибудь оружия. Да еще и Шанюань, как назло, продолжал спать.
– Кто ты?
Катарина шагнула к призраку.
Существо посмотрело на нее и спокойно ответило:
– Ледяная Демоница. Чьим страданиям ты отдашь предпочтение? Того, кому все равно суждено умереть, или здорового и сильного мужчины, которому суждена длинная жизнь?
Ледяная Демоница… Женщина, рожденная из сосульки, для мужчины, жаждущего любви. Когда Джун пытался поймать Создание Ночи, она ведь и вправду заметила неестественно огромные ледяные наросты на каменных фонарях.
Ледяная Демоница питается жизненной энергией мужчины. Она может прийти к любому, чья жажда женской любви достаточно велика. Но только зимой. Чем больше энергии она вытянет из своего «супруга», тем прекраснее станет. Но ее уход неизменен. Как только на смену зиме явится весна, Ледяная Демоница покинет супруга, оставив его тосковать по утраченной любви.
Она будет бродить по свету, красота ее будет увядать, уступая место жуткому облику, с которым она была рождена. Ее муж, возможно, тоже отправится странствовать по свету в ее поисках, не выдержав любовной разлуки. В итоге оба сгинут…
Катарина медленно разжала пальцы и выпустила из рук ледяное одеяние. Она отступила на шаг, еще на один… Вряд ли Демоница была создана мечтами командующего. Но именно ему суждено стать ее пищей…
Катарина сжала губы. Ее предназначение – спасать жизни. Биться до последнего, даже если шансов нет! Но вместо этого она стоит и молчит, позволяя демону приблизиться и склониться над командующим.
Чжиен ведь поступил точно так же. Отнес раненого солдата в Мертвый Лес и вскормил его кровью мандрагоры. Если бы он тогда так не поступил, много лет спустя Катарина не смогла бы излечить Дайске.
Она придумывала себе новые оправдания и продолжала стоять. Демоница прижалась жутким зубастым ртом ко рту командующего, обхватив его подбородок длиннющими костлявыми пальцами, а Катарина все спорила и спорила сама с собой.
У командующего ведь и вправду нет никаких шансов! Но разве она когда-нибудь останавливалась, зная это? До последнего вздоха пациента она всегда боролась за его жизнь. И даже когда биение пульса оставляло тело, она сдавалась не сразу. Так было прежде…
Но сейчас… Она малодушно молчала, стоя в стороне. Поступила была она так, окажись на лежаке Дайске? А Шанюань, которого она узнала лишь несколько часов назад? А пройдоха Ясуо? А… Сунлинь? Стояла бы она так же безропотно, как стоит сейчас, если бы там лежал он?
От одной только мысли, что с ним может случиться что-то настолько же ужасное, холодный пот проступил на коже. Командующий был для нее никем. Наверное, поэтому она продолжала бездействовать. Но Сунлинь!.. Неожиданно нестерпимо захотелось его увидеть, но Катарина сдержалась, помня о данном ему обещании. И о Фао Рэне.
Демоница вжималась ртом в его губы, пока кожа вокруг не начала покрываться черной гнилью. Ручейки темного дыма вились вокруг лица командующего, по щекам и скулам побежали пыльно-серые мазки.
Чувствуя ненависть к самой себе, Катарина продолжала смотреть, как из командующего стремительно высасывают жизнь. От злости и бездействия по щеке скатилась слеза. Но Катарина быстро стерла ее. Собственные слезы казались лицемерием.
Демоница наконец оторвалась от командующего и выпрямилась. Когда она повернулась к Катарине, ее уродливое лицо вдруг пошло трещинами, словно было маской.
Превращаясь в белый порошок, маска начала осыпаться, пока полностью не открыла невероятно прекрасные черты. Казалось, что перед Катариной стоит вылепленная из фарфора кукла: настолько идеально чистой и ровной была кожа. Бледный розовый румянец застыл на высоких скулах. Брови, словно начерченные, устремлялись к вискам крыльями птиц. Алый рот был создан для поцелуев и ласк. Для приказов, которыми отправляют на верную смерть.
Не сказав более ни слова, Ледяная Демоница отвернулась и шагнула к окну. Ее одежды вновь превратились в облако, надуваясь шелковыми пузырями. Просочившись наружу, она полностью исчезла из вида.
Еще несколько мгновений Катарина стояла в оцепенении, а потом ринулась к окну и быстро защелкнула ледяную задвижку. Даже смотреть на командующего было стыдно, но Катарина упала рядом с ним на колени и принялась вытирать покрытое черной гнилью лицо.
После поцелуя его кожа посерела, щеки впали. Весь он напоминал высохшую мумию. Катарина прижала ладонь к губам. Это она… Это она с ним сделала!
Пытаясь загладить вину и осознавая, что это не более чем лицемерие, Катарина вновь начала обрабатывать раны Фао Рэна. Она возилась с каждой раной так, словно от лечения именно этой зависела его жизнь.
Сколько времени прошло, Катарина не знала. Она не понимала, что творится вокруг, кто находится рядом, пока Шанюань не коснулся ее локтя.
– Гос… госпожа… господин Рэйден! Неужели вы не отдыхали?
Катарина посмотрела на него невидящим взглядом и оттолкнула от себя мужскую руку. Она преступила невидимую черту, за которой лекарь становился убийцей. А ведь когда-то она обещала себе лечить людей независимо от их статуса, богатства и тяжести болезни. Она обещала себе, что будет бороться за каждого. До последнего. Но сегодня она смалодушничала. Пожертвовала неважным для нее человеком ради… Она даже не знала, ради чего! Кто ее прислал? Сунлинь, ставший Повелителем Призраков? Или Король Смерти, таящийся под чужой личиной? А может, еще кто-то, ей неведомый?
– Вы не сможете ему помочь… Он умирает. Даже я это вижу.
– Меня не волнует, что ты видишь!..
Катарина сосредоточилась на ранах командующего, не видя больше ничего вокруг.
Она использует, все самые лучшие и сильные мази, какие у нее только есть. Пусть это будет лишь пустая трата ценных ингредиентов.
Шанюань не унимался, маяча рядом.
– Алхимия ему не помогает и уже не поможет. И ваше мастерство тоже бессильно. Удивительно, как он вообще еще держится… Лишь ваши усилия заставляют его цепляться жизнь. Но, может… не стоит его больше мучить?
Катарина зло посмотрела на него.
– Если тебе нечем заняться, иди и продолжи перевод!
Ее усилия… Она его убила. Пусть и не своими руками.
Катарина не знала, сколько времени провела у тела командующего. Шанюань вернулся к расшифровке, а за окном стало совсем светло.
Неожиданно дверь распахнулась, и в лазарет вбежал тощий долговязый юноша. Его лицо было покрыто грязными разводами и отчетливыми дорожками слез. Как и все крестьяне, он сутулился и умудрялся смотреть снизу вверх, даже будучи намного выше собеседника.
– Господин лекарь! Господин лекарь, прошу… – В грязных ладонях он держал небольшой мешочек и протягивал ей. – У меня больше нет… Но прошу вас, возьмите…
Он захлебывался воздухом, едва сдерживал всхлипы и продолжал двумя руками пихать Катарине в грудь мешок.
Она отстранилась, одновременно пытаясь защитить командующего.
– Что это? – Она сурово посмотрела на юношу. – Что случилось?
– Рис! Плата! Моя сестра… Никто кроме вас ей не поможет…
Катарина отступила на шаг и нахмурилась.
– Что хоть стряслось? Объясни нормально!
Его плечи насколько раз дернулись, словно он пытался сдержать рыдания.
– Не велено никому говорить… Господин алхимик… И другой господин, в белом…
Баи!.. Что они уже натворили? Где Сунлинь?!
– Если пришел сюда, рассказывай все!
Катарина с трудом сдерживала дрожь в голосе, заставляя его звучать сурово и даже жестко. Ей нужно знать…
– Ночью… ночью кое-что произошло… Моя сестра… – Он вдруг бросился к ней, уронил мешок на пол и сжал ее руки холодными пальцами. – Помогите ей, молю… Она единственная, кто у меня остался…
Катарина оцепенела. Странное чувство зародилось где-то в животе и разлилось по всем органам. Чувство, что с ним что-то случилось и она уже не сможет ничего сделать.
Этот парнишка жил с матерью, ужасно склочной и скандальной сплетницей, и сестрой. То, что он сказал… про сестру…