Измены

Сидя в машине и смотря какое-то время прямо перед собой на дом Олега, я вдруг заливаюсь громким истеричным смехом. Он звонил мне буквально несколько дней назад и говорил, что очень меня ждет и скучает. И что ему очень хочется, чтобы мы поскорее начали жить вместе.

Интересно, давно он мне изменяет?

Впрочем, наплевать. Увиденное не причинило мне боли. Пусть будет счастлив. С ней или с кем-то еще.

Боль мне всегда причиняли только измены Юры.

Завожу автомобиль и еду домой. Мертвецки уставшая, я захожу в квартиру, сбрасываю обувь, снимаю сумочку и направляюсь в каждую комнату по очереди.

Первой открываю дверь спальни Андрея. На полу грудой свалены картонные коробки, наполовину заполненные его вещами. Следующая дверь Василисы. Пустые книжные полки, пустой шкаф, пустой туалетный столик. Лишь на кровати валяются несколько старых платьев, которые она, видимо, решила с собой не брать. Третья дверь — Юры. С первого взгляда становится очевидно, что в этой комнате никто не живет. Идеальный порядок. Идеальная пустота.

Я захожу к себе и падаю на кровать. Смотрю в одну точку на стене и слушаю звенящую тишину своего одиночества.

Эпилог

Я сижу дома на кухне и дорабатываю финальный вариант презентации для завтрашнего совещания. От того, насколько моя задумка понравится топ-менеджменту компании, зависит, получу я должность директора по маркетингу или нет.

Мне, как всегда, кажется, что я придумала какую-то ерунду. Сейчас именно тот самый момент, когда мне нужен дружеский совет, вот только друзей у меня нет. Единственный человек, с которым я могла советоваться, — Юра. Но его я не видела с тех пор, как мы развелись. Не могу же я позвонить бывшему мужу со словами: «Посмотри, пожалуйста, мою презентацию. Что думаешь?».

Облокачиваюсь на спинку стула и тру уставшие глаза. Эти три месяца после развода я загрузила себя работой по полной программе. Просто чтобы не сойти с ума от одиночества. Я каждый день сижу на кухне с ноутбуком до глубокой ночи, а потом падаю на кровать и моментально засыпаю. Только бы ни о чем не думать.

Я общаюсь с Андреем и Василисой. Мы довольно часто видимся, дети иногда остаются у меня с ночевкой, но возвращаться сюда жить не хотят, даже зная, что замуж я не выхожу. Я сразу сказала об этом детям, надеясь, что они вернутся домой, но Андрей и Вася не захотели. Сыну нравится самостоятельная жизнь, а дочь не хочет обижать Юру. Она ведь уже пообещала ему, что останется жить с ним.

Я не знаю, встречается ли бывший муж с кем-то, вернулся ли он к Олесе. Я не спрашиваю у Василисы о его личной жизни, а сама она ничего не рассказывает. Но иногда я ловлю себя на том, что мысленно разговариваю с Юрой. Вот даже сейчас представляю, что он сидит рядом со мной на кухне, а я делюсь с ним концепцией новой программы лояльности, которую придумала.

Похоже на паранойю.

Опускаю крышку ноутбука и заставляю себя пойти спать. Нужно нормально отдохнуть перед завтрашним днем.

— Анна Викторовна, приступайте, — обращается ко мне вице-президент Сергей Борисович в присутствии другого топ-менеджмента компании.

Стараясь не показывать своего волнения, я выхожу к кафедре, подключаю к компьютеру флешку и вывожу презентацию на большой экран.

— Одна из основных проблем, которая волнует сегодня автомобилистов в Москве — это платные парковки, — начинаю громко. — За стоянку автомобиля нужно платить уже даже за пределами Садового кольца. При этом цены каждый год растут. Например, в районе Красной площади один час парковки стоит почти 400 рублей.

— Простите, Анна Викторовна, — перебивает меня зампредправления. — Какое наша компания имеет отношение к платным парковкам в Москве? Этот вопрос решает мэрия, а не мы.

— Да, — согласно киваю. — Я предлагаю внедрить для наших столичных клиентов новую программу лояльности в партнерстве с мэрией. Водителям, которые покупают бензин на наших автозаправках, мы будем начислять баллы, которые они смогут тратить на оплату парковочных мест. Но для этого нам сначала нужно договориться с мэрией. — Я перевожу дыхание. — По моим прогнозам прийти к соглашению с департаментом транспорта будет несложно, поскольку в мэрии уже обеспокоены раздраженностью москвичей по поводу платных парковок. Они каждый год дорожают, а скоро нельзя будет бесплатно припарковаться уже и в некоторых районах за пределами Третьего транспортного кольца.

Я на мгновение замолкаю, стараясь прочитать по непроницаемым лицам топ-менеджмента, что они думают. Но по их минам ни черта не понять. Сидят вшестером и морщат лбы.

— Так вот, — продолжаю и переключаю слайд. — В следующем году в Москве выборы в Мосгордуму. В связи с этим с 1 января парковки, скорее всего, не подорожают. Однако сохранение цен на нынешнем уровне все равно бьет по кошельку столичных жителей, поскольку последние несколько лет доходы населения в реальном выражении снижались. — Снова листаю слайд презентации. — По моим оценкам, программа по накоплению баллов и возможность тратить их на оплату парковок сможет привлечь к нам от 20 % до 30 % новых клиентов, работающих в пределах Садового кольца, а значит, получающих зарплату выше средней по Москве. Привлечение новой состоятельной аудитории даст нам возможность повысить цены на бензин. Но решение об этом можно будет принимать, только когда будут понятны первые результаты новой программы лояльности.

Их лица все еще непроницаемы, и я уже мысленно прощаюсь с повышением. В крайнем случае меня ведь просто не назначат? С нынешней должности же меня не уволят?

Если я еще и работы лишусь, то смело можно будет умирать.

— Анна Викторовна, а с чего вы взяли, что нам удастся договориться с мэрией? — прерывает молчание Сергей Борисович.

— Компании по каршерингу (почасовая аренда автомобилей. — Примечание автора) договорились с мэрией о парковках. Они платят в столичный бюджет фиксированную сумму за то, что каршеринговые автомобили стоят в центре. На самом деле не вижу причин, почему мэрия должна нам отказать. Наша программа лояльности совершенно точно снизит градус раздражения у москвичей.

Снова воцаряется тишина, а у меня по спине уже идет неприятный холодок.

Может, нужно было предложить им стандартное накопление баллов, которые можно было бы тратить на наш же бензин?

Но ведь это есть уже у всех конкурентов…

— Напишите письмо в мэрию с предложением встретиться и обсудить наше предложение, — председатель правления обращается к Сергею Борисовичу, вставая со своего места. — Письмо за моей подписью. — Затем поворачивает голову ко мне. — Анна, вы тоже примите участие в переговорах с мэрией.

Предправления стремительно покидает зал, а я смотрю на его удаляющуюся спину и не могу понять, меня повысили или нет.

— Анна Викторовна, — Сергей Борисович тоже поднимается с места. — Пришлите свою презентацию моему секретарю, чтобы она составила письмо. Проверьте его потом за ней прежде, чем она отнесет на подпись председателю правления. И начинайте уже расчеты с финансовым департаментом, сколько составят наши затраты на реализацию предложенной вами программы. Странно, что вы не просчитали их заранее, — говорит с укором.

— Я пыталась, — осторожно отвечаю в свое оправдание. — Но финансисты сказали, что делают расчеты только для одобренных у руководства проектов.

Сергей Борисович кивает головой.

— Скажите им, что концепция вашего проекта одобрена.

Это означает, что меня повысили? Почему он не говорит это прямо?

— Хорошо, Сергей Борисович… — выдавливаю улыбку.

— И я попрошу вас продолжать исполнять обязанности руководителя пресс-службы, пока мы не найдем вам замену в связи с вашим переходом на позицию директора по маркетингу, — задумчиво добавляет.

Все, на что у меня сейчас хватает сил, это просто кивнуть и схватиться рукой за кафедру, пока топ-менеджмент покидает зал совещаний.