Страница 84 из 86
Александр Дугин: Американцы надавили.
Акрам Хузам: Да. Одновременно заявили, что это не противоречит международным обязательствам. Извините, пожалуйста, но если это не противоречит международным обязательствам, то почему вы не согласились продать в Сирию такие ракеты? Это непонятно. И это отрицательно влияет на развитие отношений. Религиозный фактор, на мой взгляд, абсолютно не играет никакой роли. Когда Путин приезжал в Египет, то он взял с собой некоторых представителей исламских общин России. Я считаю, что это не было нужно. Что, он хочет доказать, что мусульмане здесь хорошо живут? Для Мубарака важно, какие контракты будут, какие будут выгоды для его страны.
Александр Дугин: То есть религия религией, а конкретные практические интересы идут в первую голову?
Акрам Хузам: Абсолютно верно. Причем не только в отношениях между Россией и арабскими странами. Вот сейчас, допустим, президент Алжира объясняется в любви к России, а потом Путин узнает, что все контракты подписаны с США. Тогда зачем объяснения в любви, если далее все контракты – с США? Поэтому здесь нужно смотреть, какие конкретно шаги необходимо предпринимать, чтобы осуществить контракты с этими странами. Самое главное – определить стратегию.
Александр Дугин: Здесь Русская Православная Церковь, как ни странно, может сыграть очень важную роль. У России сейчас нет национальной идеи, наша идентичность размыта, и государство не справляется с этим. Чиновники и госаппарат не могут сформулировать эту идею. И инициатива по такой формулировке переходит постепенно к Православной церкви. В зависимости от того, как Православная церковь будет осознавать свою миссию в мире, какие приоритеты выделит, кого назначит врагом на современном этапе, а кого – союзником, от этого, возможно, в какой-то степени будет зависеть та более последовательная и более системная политика России, которая сменит нынешний прагматический курс, потому что сейчас большинство политологов смотрит уже после 2008 года.
Понятно, что до 2008 года едва ли от такой прагматики и синкретизма в международной политике мы отойдем. Но бесконечно так двигаться нельзя. Мы делаем один шаг в сторону США, другой шаг – против США, постоянно проигрываем в международной ситуации либо выигрываем какие-то тактические вопросы. Так вот, формулировка этого постоянного курса, который сейчас необходим России, видимо, будет зависеть в значительной степени от позиции Русской Православной Церкви. И тогда этот фактор будет очень серьезным. Как РПЦ сформулирует свое отношение к исламу? Например, объявит ислам врагом на основе догматических расхождений или, наоборот, рассмотрит его как цивилизационного союзника?
Акрам Хузам: Вы хотите мне сказать, что Православная церковь в России – это независимый, свободный институт? В православии нет такого представления, что ислам – это враг православия. В католической церкви нет такого, чтобы считать православие или ислам врагом католицизма. Я никак не могу согласиться с вами, что Православная церковь может сыграть главную роль...
Александр Дугин: Важную, пусть не главную.
Акрам Хузам: Ну, важную роль. Я думаю, что религия здесь вообще не важна. Православие, ислам и католицизм пусть играют свою важную роль в воспитании людей.
Александр Дугин: Стоп. В исламе религия играет огромную политическую роль.
Акрам Хузам: А вы видите, какие проблемы в нашем регионе? Это как раз оттого, что ислам играет главную роль. Посмотрите на Европу. Когда они отделили религию от государства, там в жизни пошел большой прогресс.
Александр Дугин: Ну, какой прогресс? Материальный, но не духовный прогресс. У них там вырождение, однополые браки, аборты... Это разве прогресс?
Акрам Хузам: Я скажу, какой прогресс. Техническая революция произошла только благодаря этому разделению. Судьи там – это независимый институт, благодаря именно этой революции. Самое главное, что человек там, независимо от его убеждений, остается человеком.
Александр Дугин: Это так в теории, а на самом-то деле это не так. Это все двойные стандарты, это лицемерие. Современная цивилизация далека от идеала.
Акрам Хузам: Я могу сказать, что это наблюдается только в определенных местах. Посмотрите, до начала военных действий в Ираке против политики в Англии вышли 5 миллионов. После терактов в Испании вышли 8 миллионов.
Александр Дугин: Вышли, но тем не менее их не послушали. Какая же это демократия?
Акрам Хузам: Нет, демократия и состоит в том, что эти 8 или 5 миллионов вышли и высказали свою точку зрения.
Александр Дугин: Но что толку высказывать, если ее никто не слушает? Блэр что хотел, то и сделал.
Акрам Хузам: Что значит «толк»? Во-первых, когда накопятся эти моменты, я думаю, что это заставит и руководство Англии, и руководство США изменить свою политику. Это вопрос демократии.
Александр Дугин: Хорошо. Благодарю вас, г-н Хузам, за то, что вы были с нами. До встречи в нашей студии.
Вместо заключения:
РОССИЯ И МИР В 2050 ГОДУ. ГЕОПОЛИТИКА ПОСТМОДЕРНА
Многие парадигмальные тренды, которым суждено определить образ мира в 2050 году, уже давно приведены в действие. Их анализу, собственно, и была посвящена настоящая книга.
1. Угроза «конца света» со стороны глобализма.
2. Проблема антихриста (даджала, эрев-рав, калиюги) и ее связь с глобализмом.
3. Угроза уничтожения суверенных идентичностей (культур, наций, религий, государств, этносов и т. д.) под давлением глобализма.
4. Угроза замены человечества биомеханоидами – клонами и киборгами, создаваемыми как «люди без подсознания и расы», как истинные «автономные индивидуумы» и «tabula rasa» глобалистами.
1. Угроза распада государственности, утраты суверенности, тотального кризиса идентичности.
2. Проблема евразийской революции.
3. Проблема геополитического предательства проглобалистских элит и тотального нравственного разложения правящего класса.
4. Угроза демографического уничтожения русского этноса.
Однако в порядке прогностического эксперимента можно пойти дальше и, отталкиваясь от исходных методологических установок и сформулированных выше проблем, предложить футуристический очерк планетарной истории на ближайшие 40—50 лет.
США и их сторонники по глобализации, атлантизму и однополярному миру в конце концов открыто заявят о создании «мирового правительства» и попытаются навязать свою волю всем без исключения странам. Эта попытка окончится крахом, разрушив уже на первоначальном этапе существующие сегодня международно-правовые институты «старого образца», такие как ООН, НАТО и т. д.
Императив сохранения собственной национально-государственной и культурно-религиозной идентичности перед лицом однополярной унификации фундаментально изменят статус ядерного оружия, спровоцируют его форсированное создание во многих странах. Пролиферация ядерного оружия станет единственно возможной формой глобальной самообороны. Ядерное оружие будет у Кореи, Ирана, Турции, Японии, арабских стран, стран Латинской и Центральной Америки, у держав тихоокеанского региона.
Начнутся суровые войны между региональными державами, спровоцированные атлантистами, и вести их будут сознательные сторонники и противники атлантизма. До 2050 года будет несколько раз применено ядерное оружие, причем с колоссальными человеческими потерями. Экологические проблемы обострятся до катастрофических масштабов. Они станут бичом человечества и причиной гибели его значительной части. Многие заболеют неизвестными доселе болезнями.
Наркобизнес достигнет в какой-то момент неслыханных масштабов, и эрзац мирового правительства внезапно легализует наркотики, погрузив слабую часть человечества в морфический гипноз, интенсифицируемый виртуальными технологиями и артефактами информационного общества. Евразийская революция будет направлена против наркомании и наркотрафика, за возврат к архаическим и религиозным практикам экстаза, на худой конец к водке.