Страница 68 из 74
Он взглянул мне в глаза и снова хитро улыбнулся.
— Я вижу, что вы думаете, но вы не понимаете общей картины. В любом обществе есть отбросы, в любом есть преступники и предатели, но именно в таком обществе могут обтесаться такие алмазы как Гарс, или как вы, мистер Томпсон. Я ведь говорю с вами не как с полуэльфом, а как с бойцом. У настоящих воинов нет расы — есть голос крови, который они однажды начинают слышать в себе. А как только голос крови зазвучит и вы услышите слова всех своих предков и будете чувствовать на себе их взгляды, то и отступить не сможете. Не сможете поступить нечестно или глупо, или сделать вид, что ты сам по себе и долга перед предками за душой нет. Напротив, вы будете стоять до последнего и без сомнения отдадите свою жизнь ради того, чтобы кровь не теряла своей силы, не была разбавлена слабостью и малодушием.
— То есть вы считаете нормальным, что в детдомах насилуют ваших детей? — хмуро спросил я.
— Безусловно, это не нормально, но то, что происходит, просто происходит и ведёт к своим последствиям. Каждое событие — это зёрнышко, что повлечёт за собой стремительный рост корней и ветвей, а главное, новых семян. И каким бы ни было это зерно, никто никогда не узнает, что за дерево из него вырастет. Самые могучие и красивые деревья зачастую вырастают из ядрёного навоза
Я не нашёл ничего лучшего, чем отпить из чашки.
— Вы шагаете параллельно пути героя. Вы не выбирали его, но не прочь порой совершить пару подвигов. Я так скажу, ни один герой не сможет спасти всех. Порой, герою приходится осознанно сделать выбор, кем пожертвовать, но такие спутники как Луиза заслуживают того, чтобы их спасали первыми. Всегда. И не потому что она хорошая — просто такие, как она, позволят вам дольше шагать вперёд. Порой ценою своих жизней, порой ценой того, что они сами станут врагами, но это всё не важно. Главное, чтобы путь героя был как можно длиннее.
Скажу честно, я заслушался. Наверное, если покопаться в голове, я мог бы привести много возражений против пылкой речи этого шамана, но не хотел. Зачем портить такие слова ещё чем-то. Видимо, этот чай ещё и расслабляющий, потому как волна бурлящей энергии сменилась умиротворением. Спорить не было никакого желания. Хотелось раствориться в кресле, продолжать попивать чай, ну и чтобы Деда Вова не замолкал.
— А что это за гоблинские купола, и чего пытался добиться Фериор? Он, похоже, совсем был не рад развитию ситуации. И я не про то, что он проиграл.
— Фериор молод и многого не понимает. Например, что с возрастом тяга к замечательным историям становится непреодолимой. А ещё с возрастом перестаёшь бояться жить во времена, когда пишется история. Фериор Кан не видит, как слабеет власть короля. Чувствует неладное, но понять, что союзников всё меньше и меньше не может. Король паникует, и последние верные ему подданные чувствуют агонию его власти. Мир скоро изменится. А уж то, каким он станет, предсказать не сможет никто, даже те, кто эти изменения планирует. Фериор пытается плести дворцовые интриги, вот только такие, как Гроуфакс, давно перестали играть. Бутафорские мечи давно заменены на шипастые булавы и острые копья. На каждый лёгкий укол в ответ летит смертельный удар. Уверен, многие хотят убедить тебя работать на себя, потому что такие, как ты, будут остриями тех орудий и смертоносных атак.
Что-то всё приобретает нешуточный оборот. Я ведь наобум задаю вполне обычные вопросы, а в ответ получаю нечто… в общем не то, что ожидал услышать.
— Вы готовите революцию, — хмыкнул я. — Но а как же угроза вторжения орков? Вы не боитесь, что Троеземье не выдержит войны на два фронта. Не думаете, что добьётесь власти над пепелищем?
— Вторжение орков — это одна из частей революции, — улыбнулся эрк. — Это уже можно даже не скрывать. Всё давно необратимо. Погибнет много эрков, но они давно перестали быть эрками, а стали уродливой пародией на бессмертных эльфов. Нас слишком долго пытались развратить, запугать или перевоспитать, но я считаю, что мы стали лишь сильнее.
— Вы уверены, что сможете договориться с орками? — спросил я. — Они вроде не самые миролюбивые ребята, да и эрков за своих, кажется, не считают.
Деда Вова заливисто рассмеялся.
— Троеземье триста лет живёт в изоляции. И все триста лет отовсюду льётся пропаганда о полузверях из степей. Я орк, я вырос среди истинных орков. Сильных, благородных, цивилизованных и развитых. Вы выросли среди разношёрстной архитектуры местных, даже и не представляете, какие у нас города.
— Вы орк? — я ещё раз оглядел сухопарого шамана. Если орки такие, то в кого же тогда эрки такие крепыши? Я не до конца осознал всё, что он сказал и пока не понял, от чего удивился больше. — Но почему вы здесь?
— Я один из многих, кто следит за исполнением условий мирного договора, заключённого с эльфийским королём. И с каждым годом нарушений всё больше. Всё больше жертв среди наших потомков, — его голос стал серьёзным и напоминал теперь скрежет каменных глыб. — Их травят, лишают наследия и жизней, используют будто инкубаторы, делают из крови магические стимуляторы. Мы больше не намерены ждать, Эльфин. Признаюсь, Гроуфакс передал мне суть беседы что состоялась у вас только что. Как бы тебя это не расстраивало, мы с ним на одной стороне. И я рекомендую тебе крепко подумать о том, что ты будешь делать в своей дальнейшей жизни. Могу тебе гарантировать — она очень скоро изменится, прежней никогда не будет. К сожалению, не выбрать свою сторону тебе не удастся. Мы будем рады тебе как союзнику. Мы будем ждать твоего решения столько, сколько сможем, но мы видели, на что ты способен, и не намерены оставлять возможности проэльфийским преступникам заполучить такого бойца, — сделав паузу, он вдруг мягко улыбнулся, а его голос вновь стал дружелюбным и расслабленным. — Гроуфакс ценный союзник, но стоит признать, не самая приятная личность. Уверен, что вы не хотели бы доверять ему свою жизнь. Но мы все разные. Например, Гарса я знаю с пелёнок. Я видел как рос этот баламут. И я сам со спокойным сердцем пошёл бы за ним следом. Среди нас есть и эльфы, и гномы, и другие вампиры. Я прошу лишь: не становитесь нашим врагом. Я вижу, что вы достойный парень. Такие должны жить и подавать пример тем, кто ещё не решил, каким путём пойдёт, кто ещё не посадил своё семя и не начал прорастать в почве мировой истории могучим плодовым деревом, либо перегноем, — он снова отпил из чашки и откинулся на спинку кресла, взглянув в окно, где Гарс под куполом продолжал что-то вещать.
Ну а мне совсем расхотелось задавать ещё какие-то вопросы. Эта безобидная с виду беседа зашла совершенно не в ту степь — революционную орчью степь.
— Скоро, дорогой Эльфин, — произнёс он таким тоном, что у меня пробежали по спине мурашки. — Скоро ваша подруга Луиза поправится — не успеете и глазом моргнуть.
— Спасибо, — ответил я и моргнул, снова пригубив чай.
— Кстати, а что за демон связан с вами телесно? — спросил вдруг он. — Берсерк, не так ли?
Не уверен, что стоит раскрывать эту информацию, но шаман, похоже, лучше меня в этом вопросе разбирается, поэтому я просто кивнул.
— Удивительные создания, — улыбнулся он, — вы позволите?
Я хотел было спросить, что должен ему позволить, как вдруг с ужасом обнаружил, что моё тело начало трансформацию, а тварь внутри меня начала реветь от ярости и предвкушения кровавой жатвы. Я попытался как и в прошлый раз оставить за собой возможность думать и принимать решения, но меня начало просто выжимать за пределы сознания в тёмную комнату.
Я вдруг подумал о том, что сейчас произойдёт. Чёрт, да сейчас много чего произойдёт: сначала фаршем станет оркский шаман, а потом… здесь ведь где-то Луиза… А я выйду из этого помещения, где останется обглоданный труп, бывший когда-то шаманом. Боюсь, этого Эльфину точно не простят. Я сам едва не завыл от злобы и бессилия. А ведь на этом не закончится — дальше будет целый зал вкусного мяса на ножках. Они там радуются новому вождю и даже не догадываются, что их радость продлится совсем не долго.