Нерушимый-4

В Лиловске я рассчитывал действовать не напрямую, а через Мимино. Попрошу его вызвать Белькевича, встречусь с ним, включив «лучшего в мире» парламентера, а дальше сам пойму, какие использовать слова.

Будь на моем месте кто-то более беспардонный, он объяснил бы ситуацию Тирликасу и попросил бы поспособствовать, найти команду соперников и вынудить сотрудничать. В итоге Белькевич получил бы настоятельную рекомендацию сыграть с «Титаном» и не отвертелся бы, хотя бы одну игру провел. Единственного матча, конечно, мало, но хоть что-то. Белькевича заставили бы, потом — еще кого-то, и у «Титана», и так имеющего дурную славу, врагов появилось бы еще больше. Но как-то это мелко и не по-человечески. Тем более когда я узнал, что это за Белькевич. Он точно заслужил уважение.

В моей голове крутились аргументы, один красивее другого, «лучшего» я пока не включал. Только бы Мимино был на месте!

Директор спорткомплекса, хоть уже и собирался домой, меня принял, пожал руку и улыбнулся в густые черные усы, как доброму знакомому. Выслушал просьбу и аргументы, почему матч «Титана» и «Динамо» так важен для области.

Я включил все свое обаяние и красноречие, надеясь заразить его энтузиазмом и желанием возродить отечественный футбол. Он вежливо выслушал и сказал, виновато отводя взгляд:

— Понимаешь, какое дело. Валентин, э-э-э… слишком независимый сотрудник. Звезда! Он может и рукой на меня махнуть. Нужна очень веская причина, чтобы ему сюда подняться.

Пока я придумывал еще одну причину, Мимино посоветовал:

— Ты лучше подожди его возле тренерской. Он должен скоро… — Директор спорткомплекса глянул на часы. — Через пятнадцать минут освободиться. Так будет наверняка.

— Спасибо, — невесело улыбнулся я.

Мое недовольство Мимино истолковал по-своему:

— Спешить не надо, он на рабочем месте всегда до последнего, успеешь.

— Спасибо, Валериан Ираклиевич!

— Было бы за что, — вздохнул он. — Но здесь от меня мало что зависит.

Я глянул туда же, на часы на стене, и знакомыми коридорами отправился отлавливать Белькевича, который оккупировал спортзал. Оперся спиной о стену возле тренерской.

Нахлынули воспоминания, как мы выясняли отношения с Олегом, мир казался зыбким, я чувствовал себя, будто из-под ног выбили основу. Теперь же ближайшее будущее обозначилось, а вот дальше, туда, где одаренные и самородки, и Горский с его прогрессорством, я пока не заглядывал.

Из-за закрытой двери доносились возгласы, удары о мяч, изредка — короткие свистки. Авторитет Белькевича был так велик, что хотелось открыть дверь и посмотреть, каков он в роли тренера, но я себя пересилил.

Наконец в спортзале воцарилась тишина, и оттуда высыпали футболисты — почти все юные, как я, лишь нескольким около тридцати. Тренер выходил последним, с манишками, перекинутыми через согнутую левую руку с бледными странно поджатыми пальцами. Мне показалось, или он подволакивает левую ногу? Похоже, инсульт не прошел без последствий.

— Здравствуйте, Валентин Николаевич, — проговорил я, отлепляясь от стены.

Он вскинул правую руку, будто преграждая мне дорогу, и сказал, не глядя на меня:

— Извините, молодой человек, команда набрана.

— Я по другому вопросу…

— Интервью — строго по записи, — отрезал он все так же не глядя.

Кажется, диалог не клеится, и авторитеты Шуйского и генерала Вавилова тут не помогут. На миг растерявшись, я подумал: «Хочу быть лучшим в мире переговорщиком!» Аргументы нашлись мгновенно, и я бросил ему в спину… точнее слова сами слетели с языка:

— Мне рекомендовал к вам обратиться Антон Игнатьевич Абакумов!

Это хирург Белькевича. Талант сам подкинул фамилию, которую я прочел в статье, пока ехал сюда. Видимо, другие аргументы на Белькевича, которого допекли местные страждущие, не подействовали бы. Он обернулся. А у меня на миг пропал дар речи — будто покойника увидел: узкое длинное лицо, простое, я бы сказал, располагающее. Растрепанные русые волосы. Розовая полоска шрама справа у виска. Но это то самое лицо! Валентину Белькевичу в этом году должно исполниться пятьдесят.

— Извините, что забираю ваше время. Не каждый день встречаешься с легендой, тем более, когда у тебя личная просьба.

Белькевич вскинул бровь, я продолжил:

— Нет-нет, я не буду проситься в команду. Я вратарь команды, причем той, с которой вы ни при каких обстоятельствах не хотели бы делить поле.

Озадаченный Белькевич остановился. Если бы я сам подбирал аргументы, чтобы убедить его помочь нам, то сказал бы другое и был бы послан. Но талант сам подсовывал правильные слова и расставлял их в оптимальной для данного человека последовательности.

— Скорее всего я получу отказ, но вы — наша последняя надежда.

— Что тебе нужно? — спросил он.

Не успел я обдумать ответ, как произнес:

— Я играю в «Титане». В обновленном «Титане» без Филимонова. Этот… так ославил команду, что теперь все от нас шарахаются, как от зачумленных. Я приехал просить вас о помощи: у нас полностью сменился состав, сыгранности ноль, очень нужны спарринг-партнеры. Прошу вас провести с нами товарищеский матч на вашей территории и на ваших условиях.

Белькевич недобро улыбнулся. Он не просто хотел нас одолеть, а был уверен, что разделает всухую и докажет своим деморализованным парням, что у них крутая команда.

— Я правильно понял, что вы ни с кем не играли новым составом? — Его глаза кровожадно блеснули.

— Именно. Сегодня — первый день, как состав собрался. Только одну тренировку провели да двусторонку.

— А кто у вас теперь тренер?

— Александр Александрович Димидко, — честно ответил я.

Улыбка Белькевича стала еще шире.

— Тот самый, из Владивостока?

— Из Хабаровска, — поправил его я.

— И все равно наш, динамовец… — взгляд его потеплел. Он посмотрел на меня уже с интересом, потирая подбородок. — Но почему со мной говоришь ты, а не он?

— После того, как наш тренер вам написал и не получил ответа, он уверен, что вы не станете его слушать.

С большой вероятностью так и было.

Мимо прошла пара футболистов, покосилась с интересом, и Белькевич кивнул мне на раздевалку. Когда мы вошли, он хлопнул дверью и сказал голосом, клокочущим от злости:

— Ты в курсе, как «Титан» обошел нас в кубке?

— Попытался купить защей?

— Это было раньше. Он купил судей, и нас топили, как котят. Ваш Синяк взял мяч в руки, и что ты думаешь? И ничего! Парни так охренели, что до сих пор отойти не могут. Ты уверен, что хочешь с ними встречаться на поле?

Я представил матч. Представил трибуны с разъяренными болельщиками «Динамо»… Есть шанс, что они на зимний товарняк позовут болел, но Лиловск — город маленький, сами узнают и набегут выместить злость за прошлый проигрыш… Нет, я не хотел, но так было нужно.

— Очень вас понимаю, — выдал я то, что вряд ли сказал бы сам, но что с большой вероятностью думал сам Белькевич. — Мы столкнулись с чем-то подобным: хороших игроков вместе с тренером выперли из дубля московского «Динамо». Видите ли, Кирюхин… это тренер дубля

— Я знаю, кто такой Кирюхин, — перебив, поморщился Белькевич.

— Так вот, этот тренер-пенсионер боялся, что его подвинет Саныч, молодой коллега. И так везде. В итоге в стране футбол хромает на обе ноги. Никому не нужен результат, все вцепились задницами в свои кресла и боятся, как бы чего не вышло.

Похоже, моя короткая речь зацепила чувствительную струну в душе Белькевича, его взгляд потеплел.

— Мы пересекались несколько раз с Димидко. Как футболиста я его в команду не взял бы. Посмотрим, на что он годен как тренер. — Из его голоса исчезла злость, дальше он говорил спокойно: — Ну а вас как занесло из Москвы в глухомань? Да еще на «Титаник»?