Страница 4 из 70
Станислав понял, что дальнейшие уговоры Вадима только разозлят. Лучше вернуться к этой теме попозже, чтобы приятель постепенно привык к мысли: сходить все-таки надо.
Когда капитан возвратился в пультогостиную, посуду со стола уже убрали, но команда никуда не разошлась. Тед, отставив свой стул на пару метров, громко, с надрывом читал с планшета, зверски подыгрывая лицом:
— «…вибропила с чавканьем вгрызлась в дряблую плоть. В лицо ему полетели ошметки и брызги, но он не ощутил их, завороженный: из располовиненного черепа полезли зеленые тентакли, усеянные шипами и глазами. «Она не человек!!!» — с содроганием осознал он, слабея коленями, и взмахнул пилой раз и другой…»
Полина рыдала, уткнувшись в плечо Дэну (Станислав сильно сомневался, что от сострадания). Киборг слушал напарника с исключительно сосредоточенным лицом (видимо, просчитывая варианты собственных действий в подобной ситуации), Вениамин — с брезгливо заинтригованным, и даже Михалыч зачарованно приоткрыл занавешенный усами рот.
Теодор вызывающе покосился на Станислава — мол, добросовестно выполняю ваш приказ! — и продолжил, погромче и повыразительнее:
— «…обезглавленное тело повалилось навзничь, дрыгая когтистыми лапами. Кровь хлынула, как из опрокинутого ведра. Родион попятился, тяжело дыша. По рукояти вибропилы медленно стекал желтый старушечий жир…»
— Что это за мерзость?! — не выдержал капитан.
— Почему сразу мерзость? — оскорбился Тед. — Между прочим, классика, «Преступление и наказание» называется! Серия «Новая жизнь старых книг», современные обработки средневековых бестселлеров.
— А оригинал вам чем не угодил?!
— Да ну, там же тоска зеленая! Этот придурок только ходит и ноет, на сотой странице уже его самого зарубить хочется. А тут вон какое шикарное мочилово, даже с картинками, смотрите! — Теодор повернул планшет к капитану.
Станислав тоже не испытывал любви к классическому Достоевскому, но обработанный потряс его до глубины души.
— Тогда читайте его, пожалуйста, каждый про себя, — отчеканил капитан.
— Почему?!
— Из уважения к покойному писателю и живому мне! — Станислав демонстративно уселся на диван и открыл собственную читалку, намекая, что прекрасно обойдется без звукового сопровождения.
За следующие двое суток к списку запретов добавилось:
— разучивать музыкальную партию Дарта Вейдера из «Звездных войн» на губной гармошке,
— готовить (обычно кулинарного запала Теда хватало от силы на час, но в условиях видеоголода пилот выискивал рецепты самых сложных, трудоемких, многокомпонентных и в итоге малосъедобных блюд),
— использовать в качестве симулятора полетов на космическом корабле собственно космический корабль (хотя диванчик уже тоже прикрутили к полу),
— дрессировать кошку (ее недовольство учебным процессом было столь велико, что Вейдер с гармошкой выглядел жалким неудачником),
— кидать шприцами в висящую на спинке диванчика мишень (это действительно было забавно, Станислав чуть не присоединился к состязаниям, но тут появился разъяренный доктор и всех дисквалифицировал).
Конопля вызывающе стояла посреди стола, изображая вазу с цветами.
Поднимать в таких условиях тему о центаврианах, конечно, не стоило — и так все на нервах, не только Вадим. Станислав и тот уже считал часы до прибытия на Шебу, а после звучно взорвавшейся в микроволновке пластиковой банки с паштетом (Полина клялась, что просто забыла отодрать крышечку) не выдержал и сбежал плакаться Вениамину — на всех сразу.
— У твоего Вадика типичное ПТСР, посттравматическое стрессовое расстройство, — уверенно поставил диагноз доктор. — И таблетки ему нужны совсем другие.
— Как же штатный психолог это прощелкал?
— В том-то и штука, что оно не сразу развивается — месяца через полтора, а бывает, и на полгода запаздывает. Уже вышел на работу, тут его и накрыло.
— И что теперь делать?
— Антидепрессанты и психотерапия. Причем последняя даже важнее.
— Он не хочет идти к врачу.
— Еще бы! Вы же суровые космодесантники с железными нервами и стальными яйцами, вам к психиатру обратиться унизительнее, чем к венерологу! — саркастически заметил друг, все еще сердитый из-за испорченных шприцов.
— А мои-то яй… нервы тут при чем? — возмутился Станислав. — У меня с ними все в порядке!
— Сейчас — да, — согласился Вениамин. — А кто меня полгода назад неучтенным киборгом изводил?
— Так то ж реальная проблема была! — смущенно поскреб подбородок капитан. — Все киборги должны быть учтены, поставлены на довольствие и припаханы к делу, тогда я спокоен.
— Ну а Вадим успокоится, когда осознает свою проблему и необходимость ее решить.
— Думаешь? Ты же все-таки терапевт, а не психиатр.
— Хороший терапевт всегда немного психиатр. По крайней мере, у меня такое ощущение, что как минимум половина пациентов приходит ко мне просто выговориться, — лукаво посмотрел на друга доктор.
Станислав машинально взял с полочки баночку с какими-то таблетками, побренчал ими и поставил на место.
— Анжелики на этого Вадика нет! — в сердцах бросил он. — Уж она бы с удовольствием на нем новейшие методики испытала. Какое-нибудь там токолечение или тараканотерапию.
— А что, Дэну же она правильно диагноз поставила, — усмехнулся Вениамин. — Насчет скрытного паршивца.
— Да все они хороши! Видал, что вытворяют?!
— А чего ты ожидал? — развел руками доктор. — Отобрал у команды любимые игрушки, вот она с ума и сходит.
— Она с него уже давно сошла, а теперь меня сводит! Раньше ж люди как-то обходились без виртуальных развлечений.
— Раньше они и в космос не летали, а сидели в пещерах, жгли костры и рисовали на стенах. О, предложи им стенгазету выпускать! — пошутил Вениамин.
— Ты что! — ужаснулся Станислав. — Они ж выпустят! С частушками и карикатурами — угадай, на кого?
— Да ладно, потерпел бы ради такого дела.
— Если бы! Они же Вадима виноватым считают, а он точно не сдержится.
— Стасик, еще сутки безделья — и они додумаются до стенгазеты сами. Или вообще спектакль по «Преступлению и наказанию» поставят, в современной версии. Полина в роли Раскольникова, парни в роли старушек.
— А почему именно Полина? Тед как-то больше в образ вписывается.
— Тед слишком увлекающийся, а Дэна с топором Вадим точно пристрелит.
Станислав вспомнил иллюстрацию из Тедова планшета и заново содрогнулся.
— Дался ему этот Дэн… Неужели Вадик считает меня идиотом, не способным адекватно оценить ситуацию?! Если не доверяет киборгу, то доверял бы мне!
— Фобии иррациональны, Стасик. Если у человека боязнь высоты, ты можешь сколько угодно повторять, что мост совершенно надежен и по нему уже сто лет толпы народу ходят, — а больной возразит, что за сто лет мост сильно поизносился и уж теперь-то наверняка рухнет.
— А моя команда этот мост еще и шатает, — мрачно продолжил аналогию Станислав.
— Да-с, батенька… — озабоченным тоном средневекового эскулапа протянул Вениамин. — Запустили-с вы свой корабль, у вас тут уже не единичная фобия-с, а уникальный групповой психоз, вам уже всю команду лечить надо-с.
Капитан безнадежно передернул плечами.