Страница 9 из 14
История о том, как истекающий кровью Уолс, получив в бок кинутым ножом, убил застрявших в ловушке разбойников, а потом, едва не теряя сознание, убил и лучника, могла потянуть на полноценный рассказ. Адепт иными вечерами делился этой историей с теми, кто готов слушать, и сейчас она казалась веселой.
Практик стал осторожнее, и занялся постепенным переосмыслением мира. Не сразу решил этим заняться, да и прозрел не сразу, за месяцы. Размышлял об усмешке судьбы, валяясь на дороге: не в силах встать, но и не умирая. Раздумывал, когда его отпаивали деревенские крестьяне, подобравшие путника. Соображал, создавая усилием мысли фигурки из глины — максимум, на который хватало его теперешнего мастерства. Прикидывал, когда ему не открыли ворота родной школы, даже не став слушать инвалида, и когда скитался между школами, уже не с целью зацепиться за любую школу, а ради интереса считающий количество отказавших в приюте. Заодно и мир смотрел. И очень удивился, когда его пустили в школу Утренней звезды — руководство признало мастерство и мужество человека, который с травмированными энергоканалами в одиночку прошел через часть пустыни. А еще школе требовался практик, умеющий чинить снующих по территории големов — благо, за годы странствий адепт отточил профильное искусство тонкой манипуляции с живым камнем если не до совершенства, то очень близко к нему — маленькие куклы стали его щитом и мечом.
Адепта устраивала маленькая трехлетняя передышка между странствиями. Нравилась пустыня под боком, по которой бегали твари редкие настолько, что их внутренностей хватило бы на покупку пары некрупных городов. Уолсу пришлись по душе опасности, на которых можно тренироваться, пытаясь построить собственный боевой стиль на остатках энергетики. Устраивал тренировочный зал, в котором можно отточить искусство боя на мечах, которое на высших стадиях развития могло поставить адепта второго ранга на ступень с адептом ранга третьего.
Практика привлекал заработок монет на монстрах. Хотя стартов, которые платила школа за нудную, но не слишком напряжную работу, хватало, чтобы жить комфортно. Нравились собственная комната, рабыня, неплохая ежедневная пайка. Но всего перечисленного было бы мало, если бы адепт не совершенствовал свои навыки с каждым разобранным големом, с каждым исправленным каменным конструктом. Путь на следующий ранг ему был закрыт, а вот потолка прогресса по профилю он ещё не достиг. Хотя, кто его вообще достиг?..
А ещё Уолса радовало, когда кто-то замечал тихого сорокалетнего мужчину и заводил разговор. Например, такие люди, как этот подросток с совсем не подростковыми вопросами. Они были редки, интересные собеседники, но говорить с ними было приятно. Практик, пусть не искал общение, но тяготился от одиночества, хотя и сам себе в этом не признался бы. Уолс Перышко с удовольствием делился услышанным, увиденным, подмеченным.
— …и запомни, среди крестьян есть самородки, которым удалось либо намедитировать себе на базовый ранг, либо попасть под магический выброс и не умереть, — продолжал просвещать он пацана, который сидел с серьезным лицом и внимал. — А может, одаренный перебирал монеты из кошелька убитого им неофита и впитал энергию со старта — кто знает. Такие самородки редко бывают опасны: без обучения максимум, что они могут — бросить пыль в глаза. Но есть и такие, что дотягиваются до ранга адепта на инстинктивном понимании правильности упражнений и медитаций, как практики несколько столетий назад, когда никаких опробованных ритуалов не существовало и люди шли на ощупь. Таких очень мало, но они есть, и они очень опасны своей непредсказуемостью: там, где ты будешь бросаться заклинаниями, они будут использовать отточенную и сырую силу, потому, что они никаких заклинаний не знают. Ты знал, что чувство пламени, воздуха, земли и воды практик одноименного спектра может попросту развить за года? Нет заклинания обнаружения людей вокруг… наверное нет… однако можно развить чувствительность настолько, что сможешь по своей родной среде пускать поисковую волну. Любое заклинание можно заменить работой с неструктурированной бао: окружать свое тело воздухом, как коконом, устраивать смерчи, которые продолжат двигаться даже после того, как ты уберешь подпитку — все зависит от твоей фантазии. Ну и годов или десятилетий усилий. Или достаточного количества силы — на уровне мага такие вещи будут тебе доступны без всяческих усилий. Никто из магов не пользуется в битве заклинаниями, которые они выучили на адептовских рангах — это слишком предсказуемо, а в артефактные щиты противники предпочитают заранее встраивать защиту от любого стандартного действия. Маги в атаках предпочитают удивлять, зачастую смертельно удивлять.
Пацан таскал сладости, фрукты, которые теперь, в условиях набирающей силы блокады, стоили отнюдь не дешево, слушал и задавал правильные, интересные вопросы. При первых встречах, правда, он нашел, чем удивить практика:
— Как можно убить мага? — задал Уолсу серьезный пацан очень глупый вопрос. Адепт тогда посмеялся и посоветовал расти в силе. Зато потом вопросы пошли хорошие, годные.
— Как взаимодействуют практики и королевства?
— Управляли ли маги империями?
— Есть ли маги — легенды, а если есть, какого они ранга?
— Как часто гибнут маги?
— Какой бывает самая мощная магия?
Уолсу нравилось пораскинуть мозгами, и над частью вопросов они думали вместе: сопоставляли исторические факты, спорили и приходили к определенным выводам. Или не приходили, оставаясь при своих, что тоже устраивало обоих.
Практики, те, которые адепты, предпочитают не совать голову в осиные клубки, которыми являются королевства. Неожиданно, да. Адепты могут засесть в определенном графстве, баронстве или иной части королевства и обменивать артефакты, зелья или печати с ритуалами на материальные блага, но попытка сунуться во власть в качестве фигуры зачастую ведет за собой пропажу храброго портняжки. Или свои коллеги-адепты прибьют, чтобы не стал опасным конкурентом с поддержкой ресурсов королевства, или вдруг коридор замка обрушится, погребая под собой незадачливого нагибатора. А сверху на завал кто-нибудь еще и бочку с маслом опрокинет и факел уронит, чтобы цель не выжила случайно.
С магами сложнее. Но маги уже сами во власть не лезут — зачем им держать в памяти еще и дела королевства, родственные связи людишек и прочее? Маги предпочитают сидеть либо у мест силы, развиваясь для перехода на новый ранг, либо возле столиц королевств, обменивая третьесортные поделки на важные именно магу вещи. У магов цель — возвышение, а для этого нужны такие ресурсы, которые находятся в глубине затронутых изменением земель, как окружающая пустыня, Эльморское болото, горы Роршаха, а армия там сгинет. Если маг вдруг повернется на ниве власти и займется стиранием с лица земли городов, то его свои уничтожат: не потому, что убивать людей неправильно, а потому, что стоит поддерживать мир со скотом, который тебя кормит, строит тебе башню и собирает какие-нибудь ресурсы типа редких болотных слизняков, за которыми лень идти и собирать их самому.
Маги империями управляли, но другие маги были против, потому жили такие императоры недолго. Да и подданные могли серьезно удивить, если просто прийти и попытаться захватить власть в империи. Придумано очень много способов убить мага, когда он того не ожидает: всевозможные яды, хитрые артефакты древних, каменные мешки, со встроенными в стены резервуарами с горючей смесью. Да даже измененные химерологами женщины, которые могут выпускать феромоны, ослабляющие или усыпляющие жертву, или в процессе коитуса обращающиеся в нечто совсем непривлекательное. А маги, как правило, существа, знающие цену удовольствиям, любящие потешить похоть, и без коитуса жить практически не могут.