Страница 217 из 240
4
Наблюдая, как я пытаюсь взломать замок шлюза, Ратти сказал:
– Тебе не кажется, что лучше вызвать службу безопасности?
Я положил ладонь на панель доступа к шлюзу. Корабль хотел меня впустить, но не сумел открыть люк. Я пытался принудительно открыть экстренный канал через корабельную сеть, но соединения были неактивны, я как будто ощупывал крошечные сломанные дроны в гигантской корзине в поисках единственного работающего.
– Нет, – ответил я. – Там сказали, что им не нужна моя помощь.
– Прямо так и сказали? – засомневался Ратти. – Что именно они сказали?
Я достал разговор из памяти.
– Мне сказали: «Мы тебя вызовем, когда ты понадобишься».
– Не могу понять, то ли ты проявляешь пассивную агрессию, то ли просто туповат, – заявил Гуратин.
Я бы, конечно, мог и разозлиться на его слова, если бы: а) он не был прав насчет пассивной агрессии и б) он не стоял там, где я велел, загораживая ближайшую камеру порта, чтобы никто не увидел, чем я занимаюсь.
Ратти сейчас отдыхал, закончив работу над последним исследованием и готовясь к следующему. Мне повезло застать его на обратном пути после обеда с друзьями. У Гуратина не было друзей, по крайней мере, среди людей, насколько я мог судить, но он читал в одной из тех зон отдыха, где много растительных биомов в горшках.
– Он точно не тупой, – рявкнул на него Ратти. – Но я правда считаю, что нужно вызвать службу безопасности.
– Корабль сказал, что я могу войти, – объяснил я. – Но он поврежден и не может открыть люк.
– Значит, нужно вызвать службу безопасности и…
– Это может оказаться мелким сбоем оборудования, находящимся в компетенции портовой администрации, – сказал я, почти вскрыв замок. – Но пока не войдем внутрь, не узнаем.
Гуратин вздохнул.
– Говоришь прямо как Пин-Ли.
– Нет, Пин-Ли гораздо хуже. К тому же она еще и обматерила бы нас, – сказал Ратти. А меня спросил: – Вот интересно, ты от нее научился ругаться или уже умел? Потому что ты часто употребляешь те же слова.
Я наконец-то добрался по запутанной сети корабля до выключателя замка и открыл шлюз. Потом сделал шаг назад и оттащил Гуратина от камеры, теперь все, кто нас видит, знали, что замок не поврежден и открыт изнутри. Я сумел помешать кораблю автоматически подать сигнал на станцию. Так что у нас будет несколько минут, чтобы осмотреться и выудить информацию из корабельных систем, прежде чем явятся безопасники или служащие портовой администрации.
Ратти выгнул шею, заглядывая внутрь шлюза, но пропустил меня вперед.
– Ты уверен, что на борту никого нет? – спросил он, последовав за мной.
Я не был уверен. Вроде бы на борту никого не должно быть, но я не получил подтверждения от корабля. Я выслал вперед дроны.
– Держитесь за моей спиной, – сказал я.
– Дурацкая затея, – пробормотал Гуратин, но двинулся вслед за Ратти.
Визуально и через камеры дронов я увидел коридоры с низким потолком, выцветшие и обшарпанные, но более-менее чистые, и потертую серо-коричневую обивку сидений вдоль переборки в небольшом зале для отдыха, через который мы проходили. Свет был включен, система жизнеобеспечения настроена на человеческие параметры, но корабль явно предназначался в основном для перевозки грузов, а пассажиры – лишь в дополнение. Впереди, в стороне от главного коридора, дроны наткнулись на корабельный дрон-ремонтник, который висел в воздухе, покачивая опущенными паучьими лапами, и жалобно пищал.
– Чуете какой-то отвратный запах? – нахмурился Ратти.
– Что-то произошло с системой переработки отходов, – заметил Гуратин.
Очистители воздуха работали, но фильтры явно требовалось заменить, а корабль не мог этого сделать. Или он специально тянул с заменой в надежде привлечь внимание.
Охромевший корабельный дрон полетел впереди моих дронов, показывая им путь через короткий проход наверх, в главный салон экипажа. Ясно, значит, дело не в очистителях.
Я последовал за дронами, но остановился у люка в салон. Ратти и Гуратин нерешительно топтались за моей спиной. Я выдрессировал их держаться позади в подобных ситуациях, когда мы входим в незнакомое место, но Ратти выглянул сбоку, а Гуратин встал на цыпочки и посмотрел над моим плечом.
Мы находились в стандартном салоне с мягкими креслами вдоль стен и парящими в воздухе дисплеями. Трап у дальней стены вел в каюту, расположенную чуть выше. На полу в центре виднелись засохшие пятна различных отвратительных жидкостей, которые обычно выходят из человеческих тел после смерти. Из меня тоже вытекают жидкости, когда я ранен; они не менее отвратительны, просто другие. Но у меня все-таки меньше мест, из которых могут вытекать жидкости, не считая открытых ран. Ладно, ладно, это совершенно не важно.
На изогнутом диване у переборки высилась большая синяя сумка с плечевым ремнем.
– Это кровь, и… – Ратти запнулся – до него дошло. – О нет!
– Кто-то болен? – спросил Гуратин, по-прежнему пытаясь рассмотреть помещение.
Пометка: нужно сказать кому-нибудь, чтобы объяснил Гуратину – ему пора откалибровать визуальные датчики.
– Здесь был труп, – объяснил Ратти. Он встревоженно шагнул назад, явно расстроенный. – Теперь мы можем вызвать службу безопасности?
Мои дроны только что закончили быстрое сканирование/поиск, и я знал, что на корабле никого нет. Кто бы ни убил Лутрана (надеюсь, здесь убили именно Лутрана, а не какого-то неизвестного человека), он давно ушел. Повреждение корабельных систем означало невозможность получить видео- и аудиозаписи, не прибегая к интенсивному восстановлению памяти. Больше нам здесь было нечего делать.
– Теперь ты можешь вызвать службу безопасности, – ответил я.
Безопасники явились, как будто они тут главные, а не опоздали на несколько часов с поимкой преступника, и заставили нас ждать у шлюза в зале посадки. Они прибыли через семь минут, и за это время я успел собрать множество визуальных данных и сканов, включая фильтры биосканирования, как предложил Ратти. Я решил, что мы сделали все возможное, хотя нас отвлекал Гуратин, который стоял у люка и кричал, что нам пора выметаться с корабля.
Перед безопасниками появился бот портовой администрации, послал мне запрос и остановился. Я часто видел его в зоне посадки, и он всегда просто болтался рядом, ничего не делая.
Я подумывал скрытно расставить несколько дронов вокруг корабля, чтобы следить за ходом расследования. Но видел, как тщательно безопасники просканировали место, где мы нашли Лутрана, и если бы они обнаружили дроны, это было бы унизительно. Я чувствовал, что сейчас я по крайней мере на один, если не на два пункта лучше службы безопасности станции, и мне хотелось, чтобы так и оставалось.
Группа быстрого реагирования состояла из трех безопасников и инспектора портовой администрации. Они выслушали Гуратина, а в мою сторону косились так, будто ожидали, что он обвинит во всем меня. Первый охранник, чье имя в сети значилось как Доран, спросил:
– Откуда вы знаете, что на корабле никого нет?
Ратти и Гуратин посмотрели на меня, и я ответил:
– Я проверил, нет ли на корабле умерших или раненых членов экипажа или пассажиров, не требуется ли кому-нибудь помощь, а также нет ли здесь враждебных объектов. Все чисто.
Их лица выражали сомнения и скепсис.
Гуратин нетерпеливо засопел и добавил:
– Автостражи для этого и предназначены, это их работа. А вы почему не делаете свою?
– Мы для этого и прибыли, – заявил Доран, начиная нервничать.