Страница 3 из 15
— Чего ты маме не скажешь? — заходит на кухню жена. — Ну-ка говори быстро!
— Так, ладно. Вы тут пообщайтесь, а я пойду собаку выведу.
Я встаю из-за стола, так и не притронувшись к яичнице. Ничего, съем на улице что-нибудь.
— Ну пап! Ну пожалуйста!
— Бобби, гулять!
Он уже заглотил свою пайку и теперь готов покорять соседние дворы. Я прицепляю поводок, и мы выходим на улицу. Снег мохнатыми хлопьями заметает всю грязь и нечисть. Во валит, прямо как в хрустальном шаре… Вечер просто сказочный…
Я веду Боба в сквер неподалёку от дома, там Ашот делает зачётную шаурму. Жалко, не наливает только. Я беру куриную и спускаю Боба с поводка, пусть побегает. Он весело лает, дуреет от снега, хватает снежинки пастью. Как-то незаметно наступает вечер, становится темно. Я сгребаю с лавки снег и сажусь, впиваясь зубами в лаваш с мясом.
Как я докатился до всего этого… Как можно было так засрать свою жизнь, что единственная радость — это собака и шаурма? Где моя дорожка свернула не туда, что я оказался там, где сейчас нахожусь? Я качаю головой, вспоминая свои юные мечты и планы. Да, если бы я вдруг вернулся назад на жене своей точно бы не женился второй раз. Хотя, она ведь не всегда такой была. Может, это из-за меня она так изменилась?
Мои размышления прерывает собачий лай. Боб!
— Боб! Ко мне!
Куда там! Кошку он что ли увидел? Я бросаю шаурму и бегу за ним. Пожрать не судьба сегодня.
— Боб!
На дорогу, дурак, не беги!
— Боб!
Я выскакиваю вслед за ним на дорогу и вдруг всё теряет смысл. Вообще всё. Я вижу два ярких луча, приближающиеся ко мне слишком быстро, чтобы можно было среагировать. Маршрутка. Носятся, как угорелые, успеваю подумать я. Как угорелые... Бум! Брызги и темнота…