Бард

Однако после моего ответа вся радость испарилась из Уны быстрее росы под лучами утреннего солнца.

— То есть как это понятия не имеешь?! Из другого мира? Куда это ты меня призвал?!

— Я сам оказался здесь меньше часа назад. Система предложила мне призвать фамильяра, ну, я и…

— Поня-ятно. — Она сразу сменила гнев на милость и вдруг шагнула ко мне, совершенно не стесняясь и сочувствующе обняв замершего меня. — Значит, мы в одинаковом положении. Как интересно!

Я ничего не смог ответить. Думать внятно мешала тяжесть в паху. Кожа феи была очень мягкой, горячей наощупь, спелые груди так и просились в ладонь, приятный запах женского тела бередил сознание, заставляя вспомнить о желании.

— Если ты продолжишь меня так обнимать…

— Как обнимать? Так? — хитро осведомилась она, запуская ладонь под рубашку. — Я красивая?

— Очень, — искренне ответил я тяжело дыша. — Не понимаю, ты же всего минуту назад сказала мне не смотреть, а теперь…

— А теперь мы с тобой связаны одной судьбой. Лучше сразу наладить отношения. — Ловкие пальчики скользнули еще ниже, проникая под ремень. — Не переживай, я тоже хочу. Ты очень симпатичный.

А дальше последовал жаркий поцелуй. Все барьеры спали, и я взял инициативу на себя, благо определенный опыт у меня, конечно, имелся. Впрочем, о нем быстро пришлось забыть, ведь одно дело, когда с тобой делят ложе за деньги, и совершенно другое — когда под тобой жарко стонет горячая юная нимфа, раскинув четыре полупрозрачных крыла.

Жалобно затрещала разрываемая рубашка, у внешне хрупкой феи оказалась совсем не женская сила. Штаны стянул сам, отбросив ногой… Ну а дальше был горячий… очень горячий секс. Память возвращалась ко мне с каждым толчком, не вызывая прежней боли, что только добавляло удовольствия!

После логичного завершения любовной схватки, по телу разлилось неземное наслаждение, которое не было похоже ни на что ранее испытанное. Ни виски, ни травка в студенчестве, ни лишение девственности не могли сравниться со слиянием двух душ. Я с кристальной ясностью понял, что Уна права, теперь мы навсегда связаны одной судьбой.

Еще один жаркий поцелуй. Крепко сжав друг друга в объятиях, мы блаженно застонали, вздрагивая, пока не скатились, обессиленные, на пол.

«О, теперь совсем как японцы», — лениво подумал я, с нежностью поглаживая изящное плечо своего фамильяра и рассматривая крылья.

— Если хочешь, можешь потрогать, — прошептала она и пошевелила полупрозрачным крылом.

Я осторожно, как к сокровищу, прикоснулся к крылу, удивившись его бархатной мягкости и одновременно упругости. Несколько поглаживаний — и Уна неожиданно развернулась, с жарким стоном вновь набросилась на меня.

— Ух… Хорошо… — Хоть я никогда не курил, сейчас мне остро захотелось сигаретку.

Уна согласно простонала что-то неразборчивое, расположив голову на моей груди. Волосы девушки разметались по всей постели, нога по-хозяйски была закинута на мои бедра, с умиротворенного лица не сходила блаженная улыбка.

Да я и сам не мог перестать улыбаться. Пожалуй, первый день в новом мире можно было по праву назвать лучшим днем в моей жизни. Особенную гордость вызывало уведомление системы, которое я не спешил скрывать: