Трон на руинах

– Но он же не отравлен, как Найфейн, – заметил мой брат.

Я еще никогда не видела Хэннона таким встревоженным.

– Болезнь – это и есть своего рода яд. Просто не такой сильный, как тот, что чуть не убил Найфейна. Но поэтому и эликсир тоже не такой сильный. А если учесть, что отец настолько плох, насколько это вообще возможно и обычный эликсир уже не помогает…

– Нам нечего терять.

– К сожалению, да. – Я потянулась и взяла брата за руку. – Но новое лекарство поможет, Хэннон. Я это чувствую.

– Ты пела над листьями?

– Сейбл пела. Думаю, вместо слов песни она произносила тарабарщину, но вряд ли это имеет значение.

Задумавшись, брат нахмурился.

– За этим растением нужно ухаживать, как за ребенком.

– Да, это точно. – Я перемешала напиток, сделала глубокий вдох и передала эликсир брату.

Я опустила руку на лоб отца. Его кожа была липкой и слишком горячей. Существовала вероятность, что мой новый эликсир его убьет. И эта скоропостижная смерть будет на моей совести. Но если я не рискну, он все равно протянет не дольше недели. Младшие уже попрощались, и теперь настала моя очередь. Хэннон заявил, что сам поможет отцу выпить лекарство, потому что я не вынесла бы вида отцовских предсмертных мук, зная, что собственноручно дала ему эликсир. Я не могла предложить никакого противоядия. Выхода не было. Если эликсир получился слишком крепким, я ничего не смогу поделать, чтобы исправить свою ошибку.

Я воспользовалась моментом, чтобы вспомнить хорошие времена, когда он был счастлив. Мы с отцом никогда по-настоящему не ладили, вечно из-за чего-то ссорились, но мы любили друг друга, как и положено родным людям. Нашей семье не хватало своего лидера. Своего родителя.

– Эликсир поможет, – повторила я Хэннону, чувствуя это каждой своей клеточкой. – Это растение принадлежит драконам, а загнанный в угол дракон в любом случае могущественнее демона. Все получится, вот увидишь.

Я выпрямилась и провела пальцами по волосам. Во всяком случае, я надеялась, что это сработает. У меня заканчивались варианты.

– Буду в гостиной, – тихо сказала я.

Я закрыла за собой дверь и собрала то, что мне понадобится для покупок. После этого я могла бы пойти расставить ловушки, заняться чем угодно, лишь бы отвлечься. Нельзя сидеть и бесконечно накручивать себя. Если на меня не навалится ноющая тоска по Найфейну, то я начну переживать из-за отца и других людей, которые умирали от болезни.

Сейбл и Дэш с унылыми лицами молча сидели на диване.

– Все будет хорошо, – сказала я, хотя слезы жгли глаза. – Лекарство поможет.

Чем больше я это говорила, тем меньше в это верила.

Меня терзало чувство вины. Возможно, мне не следовало этого делать. Возможно, мне следовало отправиться за Найфейном в замок и потребовать, чтобы он предоставил мне больше информации о выращенном в тесноте эверлассе, прежде чем я предприму такой рискованный эксперимент.

Как бы то ни было, теперь уже поздно что-то менять.

Хэннон вышел из комнаты с перекошенным лицом. Он протянул пустую жестяную кружку, демонстрируя нам, что заставил отца выпить все до дна, так что теперь остается только ждать.

Я кивнула и выскользнула через переднюю дверь. Я бы не смогла ждать дома.

Послеполуденное солнце было ярким и теплым, зимний холод начал отступать. На тропинке мне встретились две жительницы деревни, одна из которых тащила на спине мешок хлеба, а другая – толкала перед собой небольшую тележку с зерном для своих коз. Я улыбнулась в знак приветствия и получила в ответ озадаченные хмурые взгляды.

На рынке я сверилась со списком покупок, чтобы решить, какую торговую палатку посетить первой. У прилавка с салатом-латуком я заметила знакомое лицо. Оранжево-красные волосы ослепительно сияли на солнце, словно веснушчатое лицо окутал огненный шторм. Джеймс, мой первый парень. Моя первая любовь.

Или так мне когда-то казалось.

Он взглянул в мою сторону, и его бледно-голубые глаза расширились. Джеймс повернулся, и я впервые обратила внимание на то, какой он долговязый и неуклюжий. Черная футболка висела мешком на узких костлявых плечах, коричневый пояс стягивал брюки вокруг талии, а тощие руки болтались вдоль тела. При ходьбе Джеймс как бы подволакивал ноги.

– Привет, Джеймс, – заговорила я, когда он приблизился, и приготовилась ощутить то щемящее чувство в животе, которое обычно испытывала в его присутствии. Этот парень вырвал мое сердце и швырнул его мне в лицо, а затем предложил трахнуться на прощание. Я до сих пор злилась, что тогда отдалась ему, не переставая рыдать, умоляя его сжалиться надо мной и передумать.

Но сейчас… я не чувствовала ничего.

«Это твоих рук дело?» – поинтересовалась я у внутренней самки, над которой ослабила контроль – совсем чуть-чуть – по возвращении домой. Она вообще не общалась со мной. У меня возникло ощущение, что она стала холодно ко мне относиться.

«Какое дело? То, что мы бросили дракона и вернулись к этому пустому, бессмысленному существованию? – ответила она. – Нет, я тут ни при чем. Это твоих рук дело, подстилка козломордая. Ну, погоди, вот только попробуй совершить оборот. Тогда увидим, кто из нас главный».

Она явно все еще кипела от злости… и не потеряла свое красноречие.

«Я больше ничего не чувствую к Джеймсу. Это из-за тебя?»

«К какому еще Джеймсу? Вон к тому рыжему мерзавцу? Почему ты должна что-то чувствовать к нему? Я даже не ощущаю его внутреннего зверя. В лучшем случае он какая-то посредственность. Он не смог бы защитить нас, даже если бы от этого зависела его жизнь».

«Есть кое-что и поважнее того, может ли мужчина защитить нас. Кроме того, когда мы действуем сообща, нам не нужна ничья защита».

Самка презрительно фыркнула.

«Когда мы вынашиваем ребенка, или оберегаем наших детенышей, или на нас в лесу нападают демонические твари – как случилось с тобой пару дней назад, – нам нужен сильный партнер, который защитит нас. Нам нужен защитник. Нет никого сильнее того альфа-дракона. Никого. Все остальные – пустая трата времени. Конец истории. Никто другой, с кем мы могли бы спариться, не сделает нас счастливыми. А теперь прекрати распускать нюни и возвращайся к нему!»

«Вот только это он бросил нас, а не наоборот…»

«Типичные мужчины. Они путаются, головой надо им думать или членом, и творят глупости. Нам, женщинам, необходимо направлять их на путь истинный».

Я закатила глаза.

«Ну все, приятно было пообщаться», – мысленно ответила я и вытолкнула самку из головы. Очевидно, ей требовалось время, чтобы остыть. Возможно, много времени.

– Привет, Финли. – Джеймс одарил меня широкой улыбкой. Эта улыбка заставляла мое сердце учащенно биться. Но сейчас я не чувствовала… абсолютно ничего. Буквально ноль эмоций. – Давно не виделись. Пульсон и Мэри, которые живут напротив тебя, говорили, что ты отсутствовала пару дней. Что-то случилось?

– Я была занята охотой и работой над новым эликсиром от болезни.

Джеймс кивнул, рассматривая мою одежду.

– Все еще одеваешься как мужчина, да?

– А ты когда-нибудь пробовал охотиться в пышном платье?

Он хихикнул и закатил глаза.

– Всегда нарушаешь правила. И думаешь, что тебе все сойдет с рук, потому что ты хорошенькая. Но рано или поздно ты, наконец, выйдешь замуж. Тогда тебе придется отказаться от своих штанов и безумных выходок.

– Или, как вариант, я просто навсегда останусь незамужней и буду трахать демонов в пабе, а?

Его челюсть отвисла от удивления. Лицо покраснело.

Я ухмыльнулась и протиснулась мимо Джеймса. Очевидно, пребывание в замке, каким бы коротким оно ни было, сделало меня немного более пошлой. Но радовало то, что издевательства Джеймса никак меня не тронули. Сладкие слова Найфейна о том, что я нравлюсь ему такой, какая есть, прочно укоренились во мне. Они изменили меня. Они заставили меня почувствовать, что это нормально – быть самой собой, даже если я изгой.