Когда падают яблоки

- Пить будешь? - поинтересовался Паша, наливая себе бокал красного вина.

- А что у тебя есть? - девушка подошла к мужчине и наклонилась, изучая содержимое бара. Паша отвернулся и тоскливо вздохнул, не зная, как начать разговор, а потом вдруг почувствовал сильный удар по голове и потерял сознание.

***

- Эй, ээй, давай уже, приходи в себя, - Валя потрясла Пашу за плечо и бесцеремонно оттянула ему левое веко. - Я же вижу, что ты очнулся, не притворяйся.

Мужчина со стоном приоткрыл глаза. Комната качалась со стороны в сторону, как тонущий корабль, Валино лицо перед самым его носом расплывалось в бесформенное пятно. Однако что-то в лице девушки насторожило мужчину. Он с трудом сфокусировал взгляд. Серо-голубые глаза смотрят с неуместным участием, чистая кожа, полные нежные губы, темные брови вразлет. Валя сдула прядь серебристо-русых волос, которая упала ей на глаза. Паша посмотрел внимательнее и понял, что показалось ему неправильным. На ней не было ни грамма косметики! Ну да - ресницы и брови, кажется, темные от природы, и волосы некрашеные. На нежно-розовом халатике «Танцующего ангела» вишневые брызги. Мужчина принюхался - терпко пахло вином. Богатый букет - кажется, он уловил нотку чернослива и древесный запах... Бутылкой по башке шандарахнула, сволочь! - Павел гневно посмотрел на Валю.

- Ну вот, молодец, только не надо так сразу меня ненавидеть, - Валя погладила его по голове и задела шишку, которая тот час отозвалась ноющей болью.

Паша дернулся, чтобы схватить нахалку, но его руки оказались примотанными скотчем к подлокотникам кресла-качалки. Во рту торчал кляп, скрученный из полотенца, которое обычно висело в углублении бара. Он что-то нечленораздельно промычал, и Валя села перед ним на корточки.

- Прости за голову. Я об нее бутылку разбила, надеюсь, вино было не слишком дорогим. Это вынужденные меры. Ты должен выслушать меня.

Паша дергался в кресле, которое раскачивалось все сильнее c жалостливым скрипом.

Тем временем Прохор вернулся с улицы, повесил ключи в ящичек на стенке и прислушался.

- Ого, хозяин разошелся, вона как скрипит.

- А тебе только подслушивать и осталось, - ухмыльнулся Юра. Он разлил по чашкам кипяток из простенького электрического чайника.

- Мне сорок пять, у меня трое детей, и моя жена, как ты в курсе, снова беременна. О чем это говорит? - Прохор подул на чай и отхлебнул.

- Это говорит лишь о том, что в этом году у тебя был секс. Один раз.

- Ну-ну. У тебя, может, и раза не было. Сидишь как привязанный. То за рулем, то вон тут, со мной.

Юра помрачнел.

- Не ну как скрипит! - восхитился Прохор.

- Странно это все. Девка не его типаж совершенно. Зеленая совсем, - задумался водитель. - Слушай, Прохор, что-то тут не так. Вроде не скрипела раньше у него кровать. Да и в таком темпе скрипеть, уже кончить должен давно. - Юра встал. - Пойду проверю тихонечко.

- А ну сидеть, - рявкнул Прохор. - Пойдет он... Вот смотрю на тебя - вроде нормальный парень, а только дерганый какой-то. Не мешай хозяину. Если понравилась девчонка, то и слава Богу. Молодая, глазастая. Вежливая... А то третий год уж пошел...

Валя схватила кресло за подлокотники, и Паша перестал его раскачивать. Он откинулся на спинку и тяжело дышал, раздувая ноздри и пытаясь выплюнуть кляп.

- Давай поговорим, - предложила девушка.

Мужчина красноречиво скосил глаза на кляп.

- Наверняка ты задаешь себе вопрос, что мне от тебя надо.

Паша заинтересованно посмотрел на девушку и кивнул.

- Ты думаешь, что мне нужны деньги, но это не так, - добавила Валя.

Мужчина выразительно поднял брови. Брови у него были замечательные - темные, широкие, как два черных крыла, раскинувшихся над глазами. Наверное, еще пару лет назад Паша был очень привлекательным мужчиной. Тогда его карие глаза часто вспыхивали от смеха, узкие губы легко складывались в улыбку, а между бровями не пролегали скорбные морщины. И не было напряжения в поднятых как перед ударом плечах, в ладонях, постоянно сжимающихся в кулаки. Девушке на удивление легко удалось перетащить его в кресло, его ребра прощупывались даже через костюм. Валя поежилась и прошептала.

- Тебе плохо, я знаю, можешь поплакать.

Паша уставился на нее, а потом с садистским удовольствием качнулся в кресле и придавил девушке ногу, которую та неосторожно поставила под полозья. Валя громко вскрикнула от боли и со слезами на глазах запрыгала по комнате на одной ноге.

Прохор поднял глаза к потолку и одобрительно кивнул. Они с Юрой молча чокнулись чашками и выпили еще по глотку чая.

- Так, перейдем к делу, - отчеканила Валя. Она развернула кресло к кровати и села на нее, поджав ноги. - В твоей семье произошла ужасная трагедия. И я хочу тебе помочь.

Глаза Паши сверкнули. Он снова попытался выплюнуть кляп, и Валя бесцеремонно запихнула пальцем полотенце поглубже ему в рот.

- Тихо, пожалуйста. Ты не думай, что я сумасшедшая. Но в нашем роду у всех женщин есть особые способности. Родовой дар. Или проклятье... Мне снятся сны, которые больше, чем сны.

Паша постарался вложить весь скептицизм в свой взгляд.

- Месяц назад мне приснилась твоя жена.

Он исподлобья посмотрел на девушку, и та вздрогнула от угрозы, сквозившей в его взгляде.

- Вот, что я помню из сна, - продолжила Валя, стараясь не обращать внимания на красноречивый взгляд Павла. - Она сказала, что ты не виновен в ее смерти. Что ваша дочь жива.

Плечи Паши едва заметно вздрогнули.

- Еще она сказала, что я должна помочь тебе найти Динку.

Паша зарычал, и стал дергаться в кресле.

- Стой! - Валя вдруг положила ему руку на грудь, и мужчина замер. - Посмотри мне в глаза.

Серо-голубые глаза девушки были таким спокойными. Павел чувствовал тепло ладони, ощущал свежее дыхание девушки на лице.

- Вот так, - тихо сказала она. Зрачки ее расширились, они затягивали Павла, словно омут. - Дай руку.

Павел не успел понять, когда она успела освободить его правую руку. В пальцах отдавалось биение ее сердца, ровное, спокойное, умиротворяющее. А потом он зажмурился от вспышки яркого света. «Сейчас ведь октябрь, - успел подумать он. - Откуда столько солнца». Он почувствовал, что теряет равновесие и падает. Паша с удивлением обнаружил себя лежащим на выжженной солнцем траве. Над ним простиралось чистое голубое небо без единого облачка. Велосипед, с которого он свалился, лежал рядом, переднее колесо, задранное вверх, медленно крутилось. Впереди, по тропинке, вьющейся через пшеничное поле, ехала девушка. Рыжая грива кудрявых волос ослепительно сияла.

- Пашка, ну ты что! - девушка обернулась, бросила велосипед и подбежала к нему. - Грохнулся на ровном месте!

- На тебя засмотрелся, - сами произнесли вмиг пересохшие губы, совсем как тогда, двадцать лет назад.

- Дурак, - засмеялась Люба. Она села на траву рядом с ним, устроив его голову себе на колени, и откинула огненную копну за спину, а потом наклонилась к нему и быстро поцеловала. Паша обнял ее за шею и повалил в траву. Ее смеющееся лицо было так близко. Он мог бы пересчитать все ее веснушки, но вместо этого предпочел перецеловать их все. Пахло горячей пылью и скошенной травой...

Паша вдруг почувствовал, что его затягивает в темный водоворот, он схватился за сухие стебли колосьев, пытаясь хоть на мгновение задержаться в прошлом, но очутился снова в своей комнате. Вместо колосков он сжимал прядь волос Вали. Мужчина медленно разжал побелевшие от напряжения пальцы.

- Она показала мне эту сцену из вашего прошлого, - сказала Валя. - На случай, если ты мне не поверишь. Люба была очень красивой.