Выносящая приговор

Упав на кровать, я стала судорожно стягивать спортивные брюки с мужа, продолжая целовать его горячие влажные губы. Казалось, я лишилась разума. Опьяненный мозг, контролирующий лишь животные инстинкты, управлял телом. Движения Макара вызывали стоны блаженства. Мои пальцы впивались в его мокрую от пота спину, постоянно соскальзывая с кожи. Сильные руки мужа до боли сжимались на плечах, а я прикусывала нижнюю губу, мечтая об удовлетворении. Макар коснулся поцелуем губ и замер, прижавшись горячим телом ко мне, а я перестала дышать, ощущая его мощные толчки сердца в грудь. Он резко наполнил легкие воздухом и снова поцеловал губы, продолжая жадно вдыхать носом такой необходимый кислород. Коснувшись влажными ладонями его лица, я от блаженства закрыла глаза, наслаждаясь чувством удовлетворенности. Макар опустился рядом со мной на кровать и с каким-то удивлением осмотрел лицо.

– Я люблю тебя, – шепнула я, чувствуя, как сердце постепенно возвращается в привычный жизненный ритм.

Он так ничего и не ответил. Поднявшись с кровати, скрылся за дверью ванной комнаты, а я вспомнила о недавнем поцелуе Руслана и пожалела о том, что согласилась провести вечер в его компании. Трезвеющий мозг выдвинул версию, что он намеренно напоил меня, желая воспользоваться телом, и это мне очень не понравилось, вызвав приступ гнева.

Проснувшись утром и не обнаружив Макара рядом, я поняла, что снова проспала. Усевшись на кровати, я прижала ладони к пульсирующим от боли вискам, постепенно вспоминая события прошедшей ночи. Воспоминания оказались не совсем приятными, а вернее, совсем неприятными. «Угораздило же меня», – мысленно сказала я, качая головой, медленно наливающейся жаром.

Добравшись до кухни, я наполнила высокий стакан водой и, погрузив в нее две шипучие таблетки аспирина, уставилась на пузырьки, поднимающиеся пеной на поверхность. Необходимо было срочно привести себя в порядок и явиться в офис, иначе отец снова будет читать лекции о пунктуальности и ответственности. Мои частые опоздания приводили его в бешенство, и папа внезапно вспоминал о своих родительских обязанностях: воспитывать и поучать, не смотря на то, что мне уже тридцать пять и я давно замужем.

Я поспешно приняла душ и, изобразив на лице маску свежести и молодости, отправилась на такси к клубу «Кайман». Сунув деньги водителю, я покинула салон авто и, подойдя к своему одиноко стоящему на парковке «Доджу», осмотрела запертые двери клуба. Неожиданно внимание привлек звук стремительно приближающегося автомобиля и я, машинально повернув голову, взглянула на черный «Коммандер», как-то торжественно, что ли, въехавший на парковку. Не хватало только барабанной дроби и звука фанфар для триумфального появления новенького джипа. Сердце вздрогнуло, ускоряя темп сокращений.

Автомобиль замер напротив входа в клуб и заглох. Из салона выбрался Курганов, застегивая на ходу полы пиджака. Пикнув сигнализацией, я поспешно схватилась за дверную ручку купе, желая немедленно испариться, естественно, оставшись незамеченной, но Руслан, привлеченный жалобным писком моего авто, резко обернулся и, заметив меня, замер. Стоя неподвижно, сунув правую руку в карман брюк, он пристально смотрел на меня, щуря глаза то ли от солнечного яркого света, то ли от слабости своего зрения.

Ужас застыл в моих глазах, при виде его большого напряженного тела. Резко дернув дверь на себя, я исчезла в салоне и, ткнув дрожащим пальцем в кнопку «Старт», вцепилась пальцами в кожаное рулевое колесо. Сердце продолжало биться быстро от созерцания Руслана, по-прежнему стоящего у своего внедорожника. С силой вжав педаль газа в пол, я вывернула руль влево. Мой алый «Демон» зловеще зарычал, уничтожая тишину улицы громким звуком выхлопа, и рванул с места, свистнув противно колесами. Оказавшись вдали от клуба, я наконец-то смогла вздохнуть с облегчением и унять дрожь в руках.

День, проведенный в офисе, позволил расслабиться и немного успокоиться. Дописав первую статью о клубе, я кликнула мышкой по кнопке «Печать» и, откинувшись на спинку кресла, тяжело вздохнула. Теперь самым трудным испытанием для меня будет встреча с Кургановым. Необходимо предоставить статью для ознакомления, дабы он не передумал и не запретил мне появляться в «Каймане».

Повернувшись на кресле к принтеру, я взяла в руки еще теплые листы с напечатанным текстом и, сунув их в черную папку, поднялась с места. Подойдя к зеркалу, я заглянула в свои глаза, в которых до сих пор был заметен страх, иногда подрагивающий, предвкушая неизбежную и нежеланную встречу. Стянув волосы на затылке в хвост, я тяжело вздохнула, отрицательно качая головой. «Что же ты наделала?» – спросила я себя мысленно, проклиная соблазн, стремительно разрушающий меня. Накинув куртку и прихватив папку со стола, я покинула кабинет.

Спустя полчаса автомобиль замер на парковке, которую он так стремительно покинул утром, оставив черные следы от покрышек на очищенном от снега асфальте. Заглушив двигатель, я взглянула на по-прежнему стоящий «Джип» Курганова у входа в клуб. Выдохнув напряженный воздух, я подняла папку с пассажирского кресла и покинула теплый салон купе. Дрожь в ногах не позволяла передвигаться уверенной грациозной походкой, держа мышцы тела в напряжении.

Сунув пропуск в лицо охраннику, я толкнула турникет вперед и прошла вглубь холла. Лифт замер на третьем этаже, а я в очередной раз взглянула на поселившийся страх в зрачках, который категорически не желал их покидать.

Я не спеша подошла к черной двери и, пару раз стукнув по глянцевому полотну, опустила серебристую ручку. Войдя в светлое помещение, я посмотрела на Руслана, сидящего за столом. Он как-то придирчиво осмотрел мое лицо и негромко произнес абсолютно равнодушным голосом:

– Присаживайтесь, Дарья Алексеевна.

Опустив дрожащее тело в кресло, я поместила папку на столешницу перед Кургановым, но он даже не взглянул на нее, продолжая наблюдать за моим наверняка испуганным лицом. Я старалась не вдыхать воздух, ощущая боль в сердце от необъяснимого страха, оккупировавшего тело. Наконец-то Руслан отлепил взгляд от меня и обратил внимание на папку. Изъяв из нее один из листов, он бегло просмотрел текст, а затем снова уставился в мои глаза.

– Что это? – спросил Курганов все так же тихо и равнодушно.

– Обещанная статья, – сказала я в ответ, рассматривая его безэмоциональное лицо.

– Ну да, – вспомнил он о своем условии. – Хорошо, я позже прочту. Можете идти, работать, – сказал спокойно Руслан, опуская белый лист на папку.

Машинально кивнув, я направилась к выходу, абсолютно не понимая, что происходит.

Оказавшись за дверью, я вздохнула с облегчением, понимая, что напряжение постепенно растворяется в теле. «Может быть, он ничего не помнит?» – спросила себя я мысленно, надеясь именно на его ненадежную память. Но прекрасно понимая, что помнит Руслан все в мельчайших подробностях, я снова вздохнула, сдвинувшись с места. Эта его бездарная игра в амнезию с примесью безразличного равнодушия наводила на мысль о каком-то коварном замысле. Я была просто уверенна в том, что Курганов задумал что-то эдакое, но что конкретно, в данный момент придумать не смогла. Понимая, что с фантазией у меня серьезные проблемы, я обреченно махнула рукой и вошла в лифт.

Стоя у восьмиугольной клетки арены рядом с Яном, я наблюдала за молодыми бойцами, погружаясь в воспоминания о сегодняшней ночи: страстный поцелуй с Кургановым, жадный секс с мужем изводили мысли, расшатывая психику, словно маленькие обезьянки – прутья клетки.

– Ну, что ты творишь?! – воскликнул Ветров, а я вздрогнула от неожиданности и громких нот его голоса. – Димка, да соберись ты, наконец! – разозлился он. – Все, свободны! На сегодня достаточно! – сказал Ян мужчинам, а те поспешили покинуть арену, дабы не раздражать и без того раздраженного тренера.

– Что-то не так? – спросила я, взглянув на его уставшее лицо.

– На это просто невыносимо смотреть, – вздохнул тяжело Ветров. – Извини, – взглянул он на меня виновато. – Раньше у Димки был прекрасный партнер. Данила ни на минуту не позволял ему расслабиться, а этот… – он махнул рукой, а я замерла в оцепенении.