Сердца и медведь

К вечеру машина уже стояла на подъёмнике. Оставалось только зеркало найти на «Авито», и всё.

Зеркало обнаружилось в соседнем Воскресенске — да ещё и вместе с бампером и капотом в цвет моей машины! Выделить бюджет на покраску меня бы жаба задавила, а так буду ездить с нормальным видом, будто бы ничего и не случилось.

Тащить всё это дело на автобусах, конечно, такое себе удовольствие, но всё равно я был окрылён такой лёгкой находкой.

К вечеру машина была полностью готова. Я даже решил заехать за мамой, встретить её с работы. Не то, чтобы в этом необходимость особая была — там идти пятнадцать минут, но хотелось скорее показать ей, что всё в порядке. Она сильно переживала за машину, хоть и старалась не подавать виду.

Увидев меня возле проходной, мама просияла. От этой её улыбки вся усталость, накопившаяся за день, будто испарилась. Я улыбнулся в ответ и помахал рукой.

— Починил? — спросила мама, занимая пассажирское сиденье.

— Ага, — кивнул я, стараясь говорить буднично, — за день управились. Я же говорил!

— Выплату получил?

Я заколебался. Таких людей, которые вообще не врут, в природе не существует. Давно убедился в этом. Даже близкие часто говорят нам неправду, из самых благих соображений: что лекарство совсем не горькое, что укол — это не больно и так далее. Но прямой лжи в разговорах с мамой я старался избегать. В совсем крайних случаях просто молчал.

Сейчас молчать не хотелось. Это бы испортило весь настрой.

— Нет, — вздохнул я, — меня признали виноватым.

— А деньги где нашёл? — мама спросила это спокойным, даже небрежным тоном, хоть было и понятно, что этот вопрос сильно её волнует.

— С Пашкой залезли в заброшку на торфяниках, — признался я, — нашли старую электронику. Продали.

— Ясно, — мама кивнула, — уверен, что безопасно было?

— Конечно! — улыбнулся я, — мы по десять раз всё проверяли. Даже счётчик Гейгера с собой брали.

— Сашка, Сашка… — вздохнула мама, — когда я говорю об опасности, я имею ввиду людей. Вы нашли нечто ценное на болотах. Я не верю, что другие двуногие хищники не пытались это обнаружить раньше. А, если обнаружили, что не охраняли свои угодья. Всё, что связанно с ценностями — опасно потому, что люди глотки грызть друг другу готовы ради денег…

— Я думал об этом, — кивнул я, — там особая ситуация. Дорогу болото блокировало, оно обмелело совсем недавно. А тот сектор считался давно обчищенным. Мы просто успели одними из первых.

— Хорошо, если так, — ответила мама, — но больше туда не лезьте. Понимаешь, почему?

— Нет, — ответил я, — почему?

— Вы уже достали что-то ценное. Не знаю, как вы это продавали, да и не важно. Слухи уже пошли. Если ценность большая — налетят серьёзные хищники.

— Ясно, — вздохнул я.

— Не расстраивайся, — улыбнулась мама, — для экстренного случая, чтобы машину, например, починить, оно, может, и нормально. Но жизнь на таких заработках не построишь. Вот отучишься на техника, будешь нормально зарабатывать, безо всяких приключений.

Я снова вздохнул и поджал губы.

— Ну чего ты? Три годика осталось. Совсем ничего потерпеть, — добавила мама.

— Это если отсрочку дадут… — заметил я.

— Дадут. Никуда не денутся. Сама поговорю с военкомом.

— Ну ма-а-ам! — возмутился я.

— Не мамкай, решим вопрос. Отдыхай сейчас. И готовься учиться. Чтобы лучшим быть. Тогда и работу найти легче, и стартовая зарплата выше будет. А сейчас — не лезь больше туда, хорошо?

Вместо ответа я кивнул. Чтобы не врать вслух.