Страница 1 из 3
Татьяна Гончарова
Не все герои носят халаты
Глава 1
Часть 1
Когда я ещё училась в школе, меня часто посещали мысли о том, как сильно я хочу учиться в университете. Дело было даже не в том, что мне нравилось учить конкретные дисциплины. Хотя меня уже тогда привлекла литература, и я могла слушать про неё и говорить о ней часами напролёт. Мне хотелось жить жизнью студента: ходить на пары, веселиться с друзьями, выкручиваться из разных сложных и даже опасных ситуаций. Хотелось отделиться уже от родителей и подняться на следующую ступень взросления. Я романтизировала студенчество. Во многом на это сильно повлияли рассказы моей сестры Маши. Она была на восемь лет старше. И в один из самых сложных периодов всей моей жизни – пубертат, она как раз училась на старших курсах.
Приблизительно раз в полгода я приезжала к ней в гости. Она тогда жила в общежитии на юго-востоке Санкт-Петербурга. Именно в этом обшарпанном панельном доме на 6 этаже я увидела ту самую весёлую и безответственную жизнь, которая так манит любого школьника. Это были вечерние посиделки с друзьями, подъёмы в 6 утра, чтобы отключить будильник со слова: "Чёрт с ним" и занимательный процесс создания шпаргалок или, как их называла Маша, шпор. Как только не изворачивались ленивые и находчивые студенты, чтобы закрыть сессию на медицинском факультете. Дело это не из лёгких, если говорить начистоту.
Хочу рассказать вам несколько самых впечатляющих способов списывания на экзамене. Сразу оговорюсь, что микронаушники или телефоны совершенно не могли помочь. Мудрёные долгим опытом работы профессора научились ставить глушилки связи. Сколько бы я не называла это неизящным способом, его эффективность нет смысла оспаривать.
Создание шпор – это своего рода искусство. Примерно, как искусство продажи или обмана. Крайне тонкое и наказуемое. Я искренне верю, что в нём добиваются успеха только удачливые любимцы судьбы. Друзья моей сестры чаще всего практиковали два метода. Первый – переводилки. Как вероятно делали дети нулевых, приклеивали себе скотч со следом отпечатанного текста или рисунка. Так получался недолговечная и слабо заметная татуировка. Метод был хорош. Однако сложно было подобрать такое место на теле, где бы уместилось много текста и которые было бы незаметно для преподавателя. В общем-то кроме бедра в наборе с юбкой и руки с длинным рукавом ничего на ум и не приходит.
Второй способ мне нравится куда больше. Я и сама пару раз прибегала к его использованию. Для этого нужны кроксы или тапочки вроде них и собственно говоря, сама шпора. Лёгким движением руки шпору ты кладёшь, как стельку. При возможности и необходимости вынимаешь ногу и смотришь на заветные символы. Если приловчиться, то можно даже переворачивать шпору ногой. Кроме того, существуют разные вариации, как, например, ламинирование листа или использование другой обуви. Это достаточно тихо, быстро и незаметно. Разумеется, у этого способа тоже есть небольшой минус. Имя ему зима. Вряд ли во время январской сессии ты сможешь прийти в кроксах на экзамен и не привлечь лишнего внимания.
Я оставлю эти советы здесь. Пользоваться крайне аккуратно и только в случае крайней необходимости! Могу сказать, что шанс их удачного применения действительно крайне мал.
В общем, студенческая жизнь за пределами пар и сессий была для меня удивительно притягательной. Живя мечтами об университете, я усердно мучилась в старших классах. Нет, я не допустила ошибку. Именно мучилась, а не училась в 10 и 11 классах. Это было ужасно. В школе я шла на золотую медаль, поэтому мне нужно было подолгу зубрить абсолютно все предметы, даже те, что я не планировала сдавать и те, что мне не нравились по разным причинам. Если же я, будучи выраженным холериком, резко бросала учить какую-либо из дисциплин, меня тут же вызывали к завучу на воспитательный разговор. Единственным аргументом за продолжение моих мучений была злополучная золотая медаль. Теперь она пылиться у меня в комоде как самый важный артефакт…
Кроме того, по мере приближения экзаменов, рос градус давления на учеников с всех сторон: директора, учителей, репетиторов, родителей. Крайне тяжело было даже существовать в этом бесконечном стрессе, не то, что учиться 7 дней в неделю. Я бесконечно рада, что теперь для меня это не больше, чем просто воспоминание.
Так вот, после двух лет мучений наступило время кровавой бойни, когда падали духом даже самые стойкие, прозванное в нашей стране ЕГЭ. Я ни в коем случае не критикуют данную систему. Мне нравится эта задумка. Ведь так выпускники из разных уголков страны имеют равные шансы на поступление в лучше ВУЗы страны и получение качественного образования и нужных для работы связей. Однако драматизм, который разворачивают вокруг экзаменом, сложно переоценить. Тебя постоянно пугают, что ты не сможешь набрать хорошие баллы и поступить. Тебе внушают, что твоё будущее будет не так уж и светлым в случае неудачи. И ты начинаешь в это верить. Ты начинаешь тратить свои ценные нервы на какие-то экзамены, убиваясь в случае неудачи. Я не говорю сейчас, что нужно совершенно забыть об них и прекратить всякую подготовку. Я за то, чтобы бедные дети не переживали так сильно. Никакая неудача не способна перечеркнуть твою жизнь. Об этом важно говорить в каждой школе каждому ученику.
После длящегося несколько месяцев бесконечного беспокойства с экзаменами было покончено. Я не могу сказать, что я сдала их блестяще, но даже этого хватило для хорошего университета в Санкт-Петербурге. Безусловно, я могла столкнуться с более благоприятным исходом. Если бы попался вариант полегче или не такой строгий проверяющий, то я бы набрала больше баллов. Однако я имею то, что имею.
Так и наступил долгожданный этап моей жизни – студенчество.
Часть 2
Всю жизнь родители учили меня общечеловеческим ценностям и нормам. Учили готовить и убираться. Учили решать конфликты и договариваться. Одним словом – готовили меня к взрослой жизни, которая должна была начаться со дня на день. Однако всё пошло не по плану.
Приехав в Петербург, мы всей семьёй остановились у Маши. Тогда она уже окончила университет и устроилась на работу, вышла замуж и жила в собственной квартире, которую ей подарили на свадьбу родители. В её тесной, зато своей, как принято говорить у нас на родине, однушке умещались я, мама с отцом и сестра с мужем Антоном и кошка, которую так и звали кошкой. Было тесно и неловко. Разумеется, периодически возникали столкновения на бытовой почве, чаще всего между Антоном и мамой. Мама всё время не туда складывала тряпки, губки и включала раздражающий свет. К тому же были проблемы с кошкой, она вела себя крайне неадекватно: кидалась на тебя, даже если ты её кормил и кусала за пятки всех сидящих за кухонным столом. Но это всё были мелочи, ведь теперь мы были все вместе. Такое последний раз было, когда встречали новый 2015 год. С тех самых пор Маша не приезжала в родной город из-за занятости в университете и на работе, и мы не могли собраться вот так за чаем с тортом, чтобы обсудить дела насущные.
Когда уже наступил сентябрь, я была готова лететь через весь Петербург в свою комнатку в общежитии. Я так ждала заселения, которое бы ознаменовало конец детской эпохи и наступление взрослой жизни. Это естественно. Как любому ребёнку, мне хотелось поскорее стать взрослым, чтобы самостоятельно распоряжаться своей жизнью. Но заселение в общежитие незапланированно затянулось.
Из-за напавшего в тот год на весь мир вируса, студенты крайне долго стояли в очереди, чтобы получить комнату. Я не знаю, было ли это связано с двухнедельным карантином или, может быть, с бумажной волокитой. Я была в числе последних из-за не очень высоких баллов за экзамены.
Мои родители не увидели в этом большой проблемы. Посчитав примерную скорость продвижения очереди, которая обновлялась каждый день в личном кабинете университета, они установили, что к середине октября я смогу заиметь своё долгожданное место. Они решили, что это время я смогу пожить у Маши, а затем уже переехать в общежитие. К тому же, мама хотела, что бы первое время в новом городе за мной присмотрели, старшая сестра прекрасно подходила для этого. Она согласилась приютить меня на полтора месяца. Антон не был против этого. Он вообще крайне мало с нами общался, будто боясь или стесняясь чего-то.