Страница 17 из 102
От него за лигу несло запахом и холодом, который не спутаешь ни с чем – характерный привкус амарилла буквально кислил на языке, заставляя морщиться даже на расстоянии. Но до того как я успел среагировать, Эльсами, едва увидев, бросилась к нему, снова рухнув на колени в кучу земли, сажи, пепла и строительной пыли. Бездумно схватилась за крышку, но тут же одернула ладони – проклятый металл жег кожу даже сквозь перчатки.
Уже гораздо внимательнее, но всё еще находясь будто под заклинанием подчинения, вампирка коснулась серебряными ногтями стыка. Обжигая пальцы, она нашла едва заметную выемку, подцепила тяжелое дерево и с большим усилием надавила. Скрипнув, поддались проржавевшие от времени петли, и крышка упала, подняв облако старого пепла… А в руках молодой леди ТаꞌЛих блеснули на ярком солнце ее собственные, золоченые парные саи.
На сей раз ошибки быть не могло.
Саминэ встала, с легким непониманием и нахмуренными бровями глядя на оружие, но ее пальцы уже жили своей жизнью: медленно прокрутили раз, второй, третий… Претерпев первые, чуть неловкие, примирительные попытки, и саи завертелись в ее руках с умопомрачительной скоростью, не оставляя даже шанса сомнениям.
Это было истинное оружие жрицы Латимиры, те самые трезубцы, выкованные в ночь черной луны, носящие в себе жуткий сердечник.
Я видел процесс их создания. И я их узнал.
Саминэ же… В пучине неприятных воспоминаний они стали первым осязаемым предметом, за который ее сильная, и всё же хрупая психика смогла ухватиться. И среди страхов и жутких призраков прошлого она нашла единственный островок спокойствия, на который могла сейчас опереться.
Но было еще кое-что.
- Эльсами.
Когда Владислав успел незаметно появиться прямо посреди подъездной аллеи, заваленной пеплом хвои и горелыми ветками, я не заметил. Но факт оставался фактом: эрхан, не собирающий больше прятаться, а потому вернувший, наконец, свой нормальный внешний вид, стоял неподалеку от нас, с несвойственным для него волнением наблюдая за погруженной в себя вампиркой.
Пожалуй, это был первый и единственный раз, когда я имел честь лицезреть его истинные эмоции. И первый же раз, когда он сам не пытался ничего скрыть, замаскировать или спрятать.
Демон действительно волновался – от меня не укрылся, как едва уловимо дрогнул его голос.
Пожалуй, будь здесь Сайтос, он бы намертво выпал в осадок.
Наверное, это заметила и Эльсами. И только поэтому отвлеклась от вновь обретенного оружия. И, стоило ей только увидеть одинокую фигуру эрхана, как руки ее опустились сами собой. Она его узнала. Да, далеко не сразу и, тем более, не в то же мгновение решилась к нему подойти… Но она его узнала. И пошла к нему – вот только гораздо медленнее, чем я предполагал.
Шаг за шагом, не хмурясь, и не сводя с его бледного лица внимательного взгляда, она шла, пока не остановилась напротив. Найденные саи упали на землю, блеснув в ярких лучах солнца, но вампиренок этого даже не заметила.
А после развалины особняка огласила звонка пощечина.
- Где ты был?!
Ошарашенное покашливание близнецам подавить не удалось. А вот Кейн, в духе которого было в обязательном порядке ляпнуть что-нибудь несвоевременное, на сей раз промолчал, понимающе, и как-то даже сочувственно глядя на вампиренка.
Поразительная для него тактичность.
- Прости, - не смотря ни на что, Владислав не опустил взора. Он смотрел прямо на свою подопечную, открыто, с искренним сожалением, могильной плитой застывшим в глазах цвета оникса. Он не собирался оправдываться или насмехаться, он просто констатировал факт, не стыдясь собственных чувств. – Я опоздал, Эльсами. Прости меня.
- Ты… - не сдержавшись, хрупкая вампирка ухватила его за отвороты куртки, резко дергая. И эрхан, ранее не знавший пощады, ей безропотно это позволил. – Где ты был, когда был нам так нужен? Где ты был, Влад?!
- Прости, - глухо, но всё же смог ответить он. И, даже оставаясь сторонним наблюдателем, я не могу сказать, что подобное признание далось ему легко. – Прости, Эльсами. Я не успел.
И, похоже, Саминэ эти простые слова задели гораздо глубже, чем тысячи высокопарных слов и длинный список объективных оправданий.
Стукнув кулачком в его грудь еще раз… она разревелась.
- Зачем ты послушал меня тогда? Зачем уехал, дурак?! Заче-е-ем?!
- Всё хорошо, котенок, - вздохнув с объяснимой горечью и ни с чем несравнимым облегчением, тихо откликнулся Владислав, крепко, но бережно прижимая вампиренка к своей груди. – Теперь всё хорошо. Я вернулся.
Эльсами
Сложно сказать, сколько продолжалась эта истерика – минуту, две, три…
А, может, и целый час.
По крайней мере, пачкая слезами темно-коричневую шелковую рубашку Владислава, теперь пахнущую так знакомо и уютно, мне казалось, что прошла целая вечность.
Но зато сейчас я его не просто узнавала, я его помнила. Его ехидную для всех, но теплую для меня улыбку. Его огненный, порой жестокий сарказм, но такой мягкий и успокаивающий для меня одной… Для нас он всегда был, как злобный лесной ежик: иголками туда, но мягким брюшком в нашу с мамой сторону.
Кажется, именно так я сравнивала наши отношения в детстве.
Для всех он был слишком хитер, прямолинеен и опасен, в то время как для нас оставался всегда самым верным другом и защитником. Да, я так и не смогла назвать его своим родным отцом. Но ближе у меня когда-то никого не было. И только Хранителям известно, как мне его не хватало!
И как совестно за то, как я с ним поступила на занятиях в академии. Еще и при всех!
Но не успела я отстраниться, как эрхан ослабил хватку, но не выпустил меня из своих рук. И искренне, мягко улыбнулся, что делал так редко, даже для нас:
- Не вздумай, Эльсами. Винить себя не стоит.
- Но…
- Ни в чем из того, что ты вспомнила, - с незаметным для остальных, но четким для меня нажимом повторил демон. – Твоей вины нет. Даже если бы ты не просила, я бы всё равно отправился на поиски подарка. Что предопределено Судьбой, уже не изменить. Тебе ли не знать об этом?
- Но Влад, - в глубине души я понимала, что он прав. Что в преступлении виноват преступник, а не жертва, и что мы не сделали ровным счетом ничего, чтобы заслужить все эти гонения. И уж точно никто из нас не был повинен в том, что мамы больше нет… И всё равно. От осознания прошлого, которое не изменить, меня душили слезы. А дрожащий, беспомощный голос самой себе напоминал сломленного ребенка. – Мама…
- Надрала бы тебе уши за гораздо меньшее, чем ты сейчас творишь, - у эрхана вырвался ласковый, но наполненный горечью смешок. И он снова притянул меня к себе. – Она бы хотела, чтобы мы шли дальше, Эльсами. Нам придется это сделать.
- Я понимаю, - совсем как в детстве обхватив его талию своими ладонями, просто уткнулась лбом в его грудь. И снова, по давно забытой привычке, угодила аккурат в серебряную пуговицу. Похоже, сколько бы ни прошло, Владислав так и остался прежним. Но во всём ли? – Но, Влад… Ты же не отправишь меня снова к Жрицам?
- Глупости не говори, - уже со знакомыми, чуть укоризненными нотками откликнулся демон. – Теперь я глаз с тебя не спущу.
И, кажется, он хотел сказать что-то еще, но договорить ему не дали. Вдруг словно из ниоткуда раздался смех – жуткий, потусторонний, отдающий издевкой и сумасшествием. А вслед за ним послышались аплодисменты: жесткие, скупые. Издевательские.
И я замерла, чувствуя, как по спине прошлась липкая волна страха, тревожа давно забытые чувства. Этот смех я уже слышала!
Я даже моргнуть не успела, как Владислав обернулся, закрывая меня собой и обнажая оружие. Но не успела я сделать по инерции и пары шагов назад, как моя спина тоже была прикрыта - в то время как по бокам встали Хантар и близнецы, за мной, разворачивая крылья, встал Ариатар.
Но даже так, в этот проклятый Хранителями миг, я не смогла почувствовать себя в безопасности. Впервые на моей памяти, я не смогла даже пошевелиться от ужаса, он сковал по рукам и ногам, вызывая мелкую дрожь во всем теле.