Страница 9 из 153
Кардано (1506–1576)
Характер итальянского врача Джероламо Кардано (Girolamo Cordaniss) и впрямь носил следы патологии. Жизнь его представляла самую причудливую смесь порока и добродетели, гордости и униженности. Та же печать неуравновешенности лежит на его трудах: в них соседствуют оригинальность и здравомыслие с грубым суеверием и детской наивностью. Но это отнюдь не помешало Кардано получить в 23 года степень доктора медицины в Павии, в Венеции — доктора философии, состоять врачом при дворе многих князей и римских пап и к 25 годах занять пост ректора Падуанского университета. Джероламо Кардано был ученым, обладавшим обширными и разносторонними знаниями в различных областях, особенно многим ему обязаны математика, механика и, конечно же, медицина. Последнюю из наук он обогатил 222 работами. Он, как и его духовный учитель Парацельс, критиковал древних медиков, не признавал их теорий. Доктор Кардано первый установил различие между петехиальной лихорадкой и корью; разработал вопрос о переливании крови и т. п. В 1574 году Кардано рассказал об анестезии, вызванной магнитом, и этим заложил основы магнитотерапии и ее первоначальном виде. Джероламо Кардано, как его отец и двоюродный брат, страдал психическим расстройством. Вот как Кардано себя описывает: «Заика, хилый, со слабой памятью, без всяких знаний, я с детства страдал гипнофантастическими галлюцинациями». Ему представлялся то петух, говоривший с ним человеческим голосом, то гроб, наполненный костями. Все, что бы ни явилось в его воображении, он видел перед собой как нечто, существующее реально. С 19 до 26 лет он находился под покровительством особого духа, который некогда оказывал услуги его отцу. Этот дух давал ему советы и открывал будущее, после 26 лет сверхъестественные силы не оставляли его без своей помощи. Так, однажды, когда он прописал не то лекарство, какое следовало, рецепт, вопреки закону тяготения, подпрыгнул на столе и тем самым предупредил его об ошибке. Доктор Кардано был ипохондриком и воображал себя страдающим всеми болезнями, о каких только слышал или читал: сердцебиениями, боязнью открытых пространств, опухолью живота, недержанием мочи, подагрой, грыжей и прочими болезнями, которые он никогда не лечил. Иногда Кардано казалось, что употребляемое им в пищу мясо пропитано серой. Иногда он видел это мясо в виде растопленного воска. Он видел огни, какие-то призраки, и все эти видения сопровождались страшными землетрясениями, хотя никто другой этого не замечал. Великий ученый говорил о себе, что склонен к пьянству, к игре, лжи, разврату и зависти, а также, что четырежды замечал во время полнолуния признаки полного умопомешательства. Он страдал паранойей: ему казалось, что его преследуют и за ним шпионят все правительства; против него ополчились все враги, которых он никогда не видел, но которые, как он утверждал, собираются его опозорить и довести до отчаяния. К тому же преследователи осудили на смерть нежно любимого им сына. Наконец, он вообразил, что профессора университета в Павии отравили его, пригласив специально для этой цели к себе, и если он остался жив, то лишь благодаря помощи св. Мартина и Богородицы. Его чувствительность была извращена до такой степени, что он чувствовал себя хорошо только под влиянием какой-нибудь физической боли, он до крови кусал губы или руки. «Если у меня ничего не болело, — сообщает Кардано, — я старался вызвать боль ради того приятного ощущения, какое доставляет мне прекращение боли. Когда я не испытывал физических страданий, мои нравственные мучения становились настолько сильными, что всякая боль казалась мне ничтожной в сравнении с ними». Английский поэт Байрон тоже говорил, что перемежающаяся лихорадка доставляет ему удовольствие вследствие того приятного ощущения, каким сопровождается прекращение приступа. Джероламо Кардано слепо верил в пророческие сны. Он руководствовался снами в самых ответственных случаях своей жизни, например, при заключении своего брака (во сне ему была указана его будущая жена), выписке рецептов и установлении диагноза. К этому у него были веские основания. Например, будучи импотентом до 34 лет, он во сне получил способность к половым отправлениям. Под влиянием сновидения написал сочинения «О разнообразии вещей» и «О лихорадках». Вот что говорит сам Кардано: — Однажды во сне я услышал прелестнейшую музыку. Я проснулся, и в голове у меня явилось решение вопроса относительно того, почему одни лихорадки имеют смертельный исход, а другие не имеют. Это был ответ, над решением которого я бился 25 лет. Во время сна у меня явилась потребность написать книгу рецептов, и я стал работать над ней с большим вдохновением и наслаждением, которого никогда прежде не испытывал. В мае 1560 года, когда Кардано шел 62-й год, он был потрясен известием, что его горячо любимый сын был публично признан отравителем. «Подавленный таким горем, — пишет Кардано, — я тщетно искал облегчения в игре и в физических страданиях: кусал свои руки или наносил себе удары по ногам. Я не спал уже третью ночь и, наконец, часа за два до рассвета, чувствуя, что я должен или умереть, или сойти с ума, я стал молиться Богу, чтобы он избавил меня от этой жизни. После страстных молений я неожиданно заснул и вдруг внезапно почувствовал, что кто-то ко мне приближается, скрытый от меня окружающим мраком, и говорит: «Что ты сокрушаешься о сыне?… Возьми камень, висящий у тебя на шее, в рот, и пока ты будешь прикасаться к нему губами, ты не будешь вспоминать сына». Проснувшись, я не поверил, чтобы могла существовать какая-нибудь связь между изумрудом и забвением, но, не зная иного средства облегчить нестерпимые страдания, я взял в рот изумруд. И что же? Вопреки моим ожиданиям, всякое воспоминание о сыне вдруг исчезло из моей памяти, и я снова заснул. В продолжение полутора лет, когда я во время еды и чтения лекций вынимал свой драгоценный камень изо рта, ко мне возвращались прежние страдания».
Это экзотическое лечение самовнушением основывалось на игре слов gioia — радость и gemme — драгоценный камень, происходящих от одного корня. Поскольку Кардано еще раньше, основываясь на ложно им понятой этимологии слов, приписывал драгоценным камням силу благотворного влияния на людей, то он вовсе не нуждался в откровении, пришедшем ему во время сна.
Важно заметить, что не благодаря своему психическому состоянию, а вопреки, Кардано стал великим ученым. С именем Кардано связывают формулу решения неполного кубического уравнения, впервые опубликованного им в 1545 году. Его работы сыграли большую роль в развитии алгебры. Из открытий Кардано следует отметить линейное преобразование корней, позволяющее привести полное кубическое уравнение к виду, свободному от члена второй степени, а также указания на зависимость между корнями и коэффициентами уравнения и на делимость многочлена на разность х-а, если а — его корень. Он одним из первых в Европе стал допускать отрицательные корни уравнений; в его работах впервые появляются мнимые величины; им были также рассмотрены первые задачи теории вероятностей. В механике Кардано занимался теорией рычага и весов. Автомобилисты должны быть благодарны ему за подвес — прообраз карданного механизма и т. д.
На закате своей многострадальной жизни Кардано, подобно Руссо и Галлеру, написал свою автобиографию, в которой предсказал день своей смерти — 21 сентября. В назначенный день он не подвел себя и действительно умер, как и обещал, в тюрьме. В этом случае пророчество проложило путь смертельному самовнушению. Кардано был не одинок. Свифт, отец иронии и юмора, еще в молодости предсказал, что его ожидает умственное помешательство. Это предсказание было сделано, когда, гуляя однажды по саду с английским физиком и врачом Томасом Юнгом (1773–1829), он увидел могучий вяз, полностью лишенный листвы на своей вершине, и сказал: «Я точно так же начну умирать с головы». В 1745 году он умер в полном соответствии со своим самовнушением. После него осталось задолго до смерти написанное завещание, в котором он отдавал 11.000 фунтов стерлингов в пользу душевнобольных.