Страница 129 из 153
Проведя осмотр Франца Фогеля, Фрейд не заметил дистрофии мускулов ног и бедер, не было и атрофии Тогда он расспросил Фогеля о развитии симптомов: сначала появилось чувство тяжести в правой ноге, затем — в левой руке, спустя несколько дней больной не мог двигать ногами и сгибать пальцы ног. Фрейд загипнотизировал Фогеля и внушил ему, что после пробуждения он сможет сгибать пальцы ног. Когда Фогель пришел в себя, то удивился тому, что пальцы стали послушны его воле. На следующий день ему было внушено, что когда он выйдет из гипноза, сможет, лежа на койке, поднять и опустить правую ногу. Все так и случилось На третьем сеансе Фогель уже стоял без поддержки. В следующий раз Фрейд внушил больному, что тот сможет пройти до угла комнаты и обратно. Так и случилось. Через десять дней Фогель вернулся на работу.
До окончания года Фрейду представилась возможность еще в двух случаях испробовать внушение в гипнозе. Его друг доктор Генрих Оберштейнер (1847–1922) прислал ему двадцатипятилетнюю бонну, проработавшую семь лет в венской семье. В течение нескольких недель Тесса страдала приступами: каждый вечер между восемью и девятью часами, когда она заканчивала работу и удалялась в свою комнату, наступали конвульсии, после которых девушка впадала в сон, похожий натранс. Просыпаясь, она выбегала из дома на улицу полуодетой. Тесса была довольно крупной и потеряла за месяц тридцать фунтов веса. Несколько дней ничего не ела. Прибегнув к услугам нескольких врачей, ее хозяйка решила поместить Тессу в больницу для душевнобольных.
Фрейд обнаружил, что Тесса умна, разговорчива и не понимает, что с ней происходит. Он поставил диагноз истерии и подвергнул ее гипнотерапии, внушил все, что следовало. Выведя через десять минут девушку из гипноза, он услышал: «Господин доктор, не могу поверить. Я хочу есть». Девушка пришла на следующий день и приходила еще три раза. Постепенно она вернулась в нормальное состояние. Через неделю пришла хозяйка оплатить счет. «Господин доктор, как могло случиться, что несколько лучших профессоров в Вене не могли ничего сделать для Тессы? Вы же в течение нескольких дней восстановили ее здоровье». — Фрейд подумал — «Гипноз служит ключом к неосознанному уму!», но ничего не ответил.
Пациенты, которым он помог с помощью гипноза, заболели в результате идеи, возникшей в их неосознанном уме: мать, которая не могла кормить грудью ребенка; бизнесмен, который не мог ходить; бонна, которая не могла оставаться на ночь в своей комнате; наконец, фрау Эмми Нейштадт, чей неосознанный ум был наполнен демонами, достаточно сильными, чтобы прорываться через ее сознание и давать знать о себе в то время, когда она говорила. Источником знаний сталадля Фрейда фрау Эмми фон Нейштадт, болезнь которой представила ему ясную картину того, как действует подсознание, как посредством гипноза и «лечения речью» можно освободить подсознание от болезненных воспоминаний, вызывающих галлюцинации.
Для Фрейда стало ясно, что у фрау Эмми два раздельных и отчетливых состояния сознания — одно открытое, а другое скрытое, подавившее рассудок. Действуют ли два человеческих ума (сознательный и подсознательный) отдельно друг от друга? На этот вопрос Фрейду придет ся давать ответ спустя время. Экспериментируя с гипнозом, он обнаружил досадный факт: ему не всегда удается загипнотизировать пациента. Полагая, что его неспособность подвергнуть гипнозу большее число своих пациентов объясняется недостатком знаний и навыков, он решил прочесть все, что удастся найти по технике гипноза, так как, несмотря на все трудности, гипнотическое внушение оставалось в его арсенале главным средством воздействия на легкие формы душевных расстройств. Не удовлетворившись чтением, Фрейд поехал на стажировку к признанным мастерам гипноза Льебо и Бернгейму в Нанси.
После этой поездки Фрейд признался себе: «Я не так хорош в гипнозе. У Льебо и Бернгейма природный дар к гипнозу». При этом он не чувствовал себя бессильным из-за того, что не принадлежал к мастерам гипноза. Он надеялся, что вскоре сможет направлять больных к глубинам их памяти столь же эффективно, как достигали этого Бернгейм и Льебо посредством введения пациентов в состояние гипноза. Эта уверенность в нем укрепилась после того, как в Нанси Бернгейм познакомил его с феноменом постгипнотического(Постгипнотическое внушение — отсроченное во времени, т. е. выполняемое не сразу в гипнозе, а потом, после завершения гипнотического сеанса Может быть отсрочено на длительный срок, вплоть до одного года.) внушения Профессор Бернгейм внушил одному пациенту, что, выйдя из гипноза, тот должен взять чужой зонтик и прогуляться с ним. Когда внушение было выполнено, испытуемого спросили, почему он открыл зонтик и прогуливался под ним в помещении, где нет дождя. Несмотря на нелепость своего поведения, испытуемый давал рациональные объяснения…
Факты постгипнотического внушения давно были известны специалистам. Фрейду это удивительное явление послужило основой для открытия, совершившего переворот в науке. Фрейда поразил именно тот факт, что человек что-то делал по причине, самому ему неизвестной, но впоследствии придумывал правдоподобные объяснения своим поступкам. Это произошло после того, когда он пытался объяснить свое странное поведение вполне рациональными соображениями и говорил совершенно искренне. Не так ли и другие люди находят «причины» своих действий? — спрашивал себя открыватель глубинного анализа души. Эксперименты с постгипнотическим внушением продемонстрировали, что человек несвободен и его «я» не хозяин в собственном доме. Он полностью не понимает, какие силы управляют его чувствами, поступками и мыслями. После этой встречи у Фрейда созрела мысль о наличии психических процессов, которые, находясь вне сферы сознания, тем не менее оказывают влияние на поведение. Именно изучение феномена гипносуггестии привело Фрейда к великим открытиям относительно динамики бессознательного.
Профессор Фрейд разработал совместно с Й. Брёйером «катарктический» метод (отреагирование с помощью гипноза забытых психических травм) и от него перешел к методу свободных ассоциаций как основе психоаналитической терапии. Универсализация психопатологического опыта привела Фрейда к психологизации человеческого общества и культуры (искусства, религии и т. д.). Подсознание стало страстью и путеводной звездой Фрейда. Его дотошные записи по каждому случаю перемежались рассуждениями, догадками. Он двигался по пути, по которому, как ему казалось, прошел Антон Левенгук, ставший первым человеком, который через свои улучшенные линзы увидел живых одноклеточных и бактерий. Он думал: «Подсознание становится моим полем рефракции. Оно даст мне научное познание и позволит описать причины и методы лечения человеческого поведения. Я стану повивальной бабкой, нет, во мне так бурлит возбуждение и трепещущая жизнь, что, несомненно, я стану матерью».
Во всех важных областях своей деятельности, как врач и психолог, как философ и художник, этот отважный наблюдатель и исцелитель был в течение двух поколений проводником в доселе неизведанные области человеческой души. Он пошел собственным путем и добрался до истин, которые казались опасными, потому что они обнажили боязливо скрывавшееся и осветили темные уголки. Широко и глубоко он раскрыл новые проблемы и изменил старые представления; в своих поисках он расширил исследование разума. Его вклад в науку нельзя ни отрицать, ни замалчивать. Разработанные им концепции, выбранные им слова для них уже вошли в живой язык. Во всех областях человеческих знаний, в изучении литературы и искусства, в эволюции религии и предыстории, мифологии, фольклора, педагогики и поэзии его достижения оставили глубокий след; и мы уверены, что если какие-либо деяния нашей расы останутся незабытыми, то это будут его деяния по проникновению в глубины человеческого ума.
Зигмунд Фрейд умер 23 сентября 1939 года в три часа утра на Мэрсфилд-Гардене, 20, в Лондоне. Его тело предано кремации 26 сентября, а прах помещен в прекрасную греческую вазу, подаренную ему несколькими годами ранее. Погребальная урна, где покоится также прах Марты Фрейд, умершей 2 ноября 1951 года, находится в крематории Голдерс Грин в Лондоне. После его смерти Шлоссергассе, улица, на которой он родился, была переименована в его честь в улицу Фрейда.