Страница 3 из 13
Вот одна из бесед:
— Товарищ Бородулин, где же вы пропадали? Вас давно в тресте ждут.
— Пошел ты.
Коротко и ясно.
Но чтобы до конца уяснить себе образ этого руководителя, я беседую с добрым десятком работников треста, и все в один голос заявляют категорически и прямо:
— Бородулин — хам. Примеры? Сколько угодно.
К начальнику отдела кадров заходит его подчиненная.
— В коридоре вас очень давно ждет какой-то рабочий.
Не мешайте…
— Но нельзя же томить человека за дверью!
— Вон отсюда!
Как видите, Бородулин — человек решительных действий. Не понял грозного смысла поджатых губ, нахмуренных бровей — пеняй на себя:
— Вон!
— Убирайтесь к черту!
Каков же результат? Плачевный. В буквальном смысле: немало слез пролили оскорбленные Бородулиным женщины, работницы треста. Слезами, однако, начальника не проймешь. Он непреклонен:
— Идите и утритесь!
Стоит ли после этого удивляться, что в партбюро сыплются одно за другим заявления на Бородулина: «обругал… обидел… унизил…».
А секретарь партбюро Лаптева не только собирает заявления, но и прикладывает к ним свое. Ведь и ей, Лаптевой, Бородулин с насмешкой сказал:
— Подумаешь, пуп земли!
Собралось партбюро. Раз, другой… Бородулина предупреждали, он каялся, обещал исправиться, подтянуться, а затем снова пытался поставить всех во фронт:
— Молчать! Не возражать! Уволю!
Я вот к чему клоню разговор. У нас нередко изображают кадровиков сухарями и бюрократами. Но, как и среди людей других профессий, есть кадровики внимательные и черствые. Умные и недалекие. Культурные и некультурные. Все зависит от самого человека.
Работать с кадрами отнюдь не значит перебирать лишь бумажки, изучать анкеты, ставить печати. Кадры — это живые люди. А с ними надо уметь обращаться!
За долгие годы своей деятельности Бородулин так и не заметил, как выросли вокруг него эти самые кадры, как расширился кругозор людей, как поднялась их культура.
Люди росли, а Бородулин топтался на месте. И он отстал. Не только в смысле культуры, но и в своих взглядах на жизнь. Этот человек живет старыми понятиями, действует методами, давно ушедшими в прошлое.
Поскольку Бородулин всего этого не захотел осознать, коммунисты треста вынесли ему выговор и попросили руководство освободить их от такого работника.
Освободили.
А народный суд тотчас Бородулина восстановил.
Иногда создается такое положение, что от заслуживающего увольнения невозможно избавиться. Причем на защиту встает не только суд. Многие начинают рассуждать так:
— Ну уволим, а куда он пойдет? У нас нет и не может быть безработных!
Верно, не может. А кто сказал, что у нас могут быть бездельники, рвачи, грубияны?
— Мы готовы предоставить Бородулину другую должность, не связанную с кадрами, — говорят в тресте. — Без работы он не останется, но руководить он не может.
— Нет, может! — сказали в суде. — Он восстанавливается в прежней должности с оплатой за вынужденный прогул.
И что же? Получив деньги, Бородулин снова садится в руководящее кресло и снова все идет по-старому: «Вон!», «Убирайтесь!», «Идите к черту!».
Если руководитель упорно не желает понять всю неприглядность своих поступков, так надо заставить его понять. На рядовой работе.
СЛУШАЛИ — ПОСТАНОВИЛИ
Вынырнув из табачного дыма, управляющий трестом решительно сказал.
— Хватит с нас совещании. Довольно тратить попусту рабочее да и нерабочее время. Будем решать вопросы оперативно, по-деловому. Кто за? Так. Против? Принято единогласно.
На радостях сразу организовали культпоход. Вместо проклятого совещания пошли в театр. В онеру. Во главе с самим управляющим. Чинно сели на свои места и замерли в ожидании таинства.
Заиграла музыка. Поднялся занавес. На сиене сразу началось совещание.
Артист, талантливо загримированный под председательствующего, проникновенно спел лирическим тенором:
— Пове-е-стка дня-я…
А откуда-то сзади хор бодро и дружно грянул: «Слушали — постановили! Слушали — постановили!»
Управляющий трестом заглянул в программу и ужаснулся. Там было написано:
«Действующие лица:
Председатель собрания — засл. арт. респ. Верхне-Дунайский.
Члены президиума собрания — засл, деятели автономной об л. Бобченко, Добчеико и Лифшиц.
Счетная комиссия: учащиеся оперной студии».
Управляющий потихоньку поднялся и, пробравшись к выходу, спросил встрепенувшегося билетера:
— Принимать резолюцию скоро будут?
— Третья картина. После антракта.
— Так. Ну, а считать голоса?
— Чего там считать? У нас в театре настоящих голосов раз, два — и обчелся.
— Я говорю о голосовании по ходу оперного собрания.
— А! Это, дорогой товарищ, в финале. Перед самым что ни на есть гардеробом. Как урну под перезвон колокольчиков внесут на сцену, так, считай, дело к концу идет.
В антракте управляющий сказал грустным подчиненным:
— Не унывать! Пошли в кино. Только выбрать надо поинтереснее. Вот, например, фильм «Погоня».
Фильм действительно захватывал с первой минуты.
Человек мужественно гнался за уходящим трамваем. Не успевал. j Гнался за троллейбусом. Успевал, но в последний момент падал. Лежа, он вспоминал свою жизнь.
Затем вскакивал в свободное такси, но не успевал до конца первой серии уговорить несознательного водителя подвезти его.
Во второй серии появлялся самый лучший в мире вертолет. Под звуки звездного марша герой фильма опускался прямо на крышу и через красиво обставленный чердак попадал в зал к столу президиума.
Оказывается, он торопился потому, что должен был председательствовать на вот-вот открывающемся важном заседании.
В финале фильма звучат слова диктора:
— Мы рассказали вам простую историю о простом председателе рядового собрания. Он не сделал ничего особенного. На его месте так поступил бы каждый. Если нужно, он успеет сегодня же еще на одно собрание!
— Это верно, — согласились работники треста. — Можно успеть и на десять совещаний в день! Но как от них отдохнуть?
— Знаете что, — предложил управляющий, — пойдемте на стадион! Уж там-то…
А там, между прочим, шло очередное заседание членов клуба любителей футбола. И прения были в самом разгаре.
* * *
Могут сказать, что юмореска несколько устарела. Что, дескать, для наших спектаклей и фильмов уже не характерны многочисленные совещания. Возможно, возможно…
Все дело в том, что я написал эту юмореску давно, но никак не мог опубликовать. Редактор, который должен был ее прочитать, все время пропадает на заседаниях и совещаниях.
РАДИКУЛИТ ПО ЗНАКОМСТВУ
Гражданам, страдающим различными заболеваниями, можем дать ценный совет.
Не гонитесь за медицинскими светилами.
Не стучитесь в двери к профессорам и доцентам.
Идите к простому участковому врачу городской больницы Углову.
Доктор Углов давно опередил своих коллег и лишь по природной скромности остается пока в тени.
Чтобы поставить диагноз, ему не нужны ни ваши анализы, ни рентгеновские снимки, ни температура. Даже вы не нужны!
Волшебное чутье помогает Углову определить любую болезнь заочно, на расстоянии.
Вот это талант!
Конечно, могут быть сомневающиеся. Мы убедим их.
Не так давно медсестра Афанасьева, с трепетом переступив порог кабинета выдающегося эскулапа, попросила установить диагноз болезни своей знакомой Петровой.