Страница 5 из 9
– Красть – так миллион, любить – так королеву? – пошутила я.
Собеседник сделал паузу и вдруг тихо произнёс:
– Да. Такую, как вы.
– О! Спасибо. Вы не преувеличиваете?
– Ничуть. Кстати, это было очень трогательно, когда вы кидались в меня черешней. Только я, находясь при исполнении, вам тем же ответить не мог. А что касается вашего вопроса о художнике, то я несколько разочарован тем… что его реальный образ расходится с имиджем. И окружение его начинает мельчать. Я вас не огорчил?
– Знаете, я тоже об этом думала, как ни странно.
– Ничего тут странного нет. Всем мало-мальски проницательным людям это видно. Печально, человек ведь талантливый. А мне странно другое… Как это может быть, что такая очаровательная, умная женщина – и одна? Извините за бестактность…
– А я не одна. У меня есть любимый мужчина. Только он в другой стране живет.
– А… Понятно.
– Да и потом, открою вам секрет – мне ведь угодить непросто. Мне нужно, чтобы сердце было доброе, голова светлая, руки ухоженные, а ноги – мытые! Где же такое в одном мужчине найдёшь?
– Да, действительно, почти нереально.
– Вот и моя подруга говорит: «Это – только если еврей! Да и то вряд ли».
Сергей захохотал.
Какой смех! Красивее самого смеющегося. Если смеху можно приписать человеческие качества, то это был умный смех. В нём слышались и доброта, и ирония, и что-то мальчишеское, и мудрое. Такой смех, как настоящую классическую музыку, хочется слышать ещё и ещё…
Волнующий нас обоих разговор прервал художник, походя кивнувший телохранителю: поехали.
– Извините, служба. – Отступил Сергей на шаг. – Можно, я запишу номер вашего мобильного?
– Да, пожалуйста.
Я продиктовала телефон, и новый знакомый внёс его в память своей «Нокии».
– До будущих встреч? – спросил он, тепло улыбаясь и глядя мне в глаза лукаво, чуть исподлобья.
Не успела я ответить, как он развернулся и пошел твёрдым шагом прочь, словно оставляя за собой безоговорочное право на новую, непременную встречу.
***
Именно следующие несколько дней поменяли в моей жизни если не всё, то очень многое. Приближался день моего рождения. За несколько дней до культового события меня стабильно начинало крутить. «Предродовые схватки» ввергали в водоворот сильных эмоций и неожиданных событий. Год назад, к примеру, прилетаю в командировку, а ко мне без предупреждения врывается на сутки Виталий, с которым мы тогда встречались. Именно встречались – то в одном городе, то в другом, то по договорённости, то по случаю. Случай выбирал он, приземляясь там, где – в апогей его желания – находилась я. Бизнесмен и широкой души человек, Виталий ни в чём себе не отказывал. Вот, прилетел на мой день рождения в Сочи. Ладно бы только прилетел, а то ведь ещё и лимузин кремового цвета подогнал, и всё сиденье розами завалил, и подарок привёз роскошный. А вечером заказал ужин на террасе над морем, в самом шикарном ресторане.
Меню отличалось изысканностью. Для нас виртуозно играл местный гитарист, а ближе к полуночи Виталий станцевал со мной вальс. Вдохновенный, как Пегас с крыльями, прилетевший любовник источал аромат свежести, радости и мужского шарма. С лёгкой ноткой доминантности. Он заставил меня веселиться до рассвета. Я еле доползла до номера, где подвыпивший жуир жизнерадостно вылил мне на макушку остатки шампанского. Благо – я, обнажённая, стояла в полной готовности принять душ, и пузырьки лишь выгодно украсили кожу…
Ненавязчивый роман длился чуть больше двух лет. Да там и не прощупывалось шансов на «дольше». Два взрослых, сложившихся человека со стабильными бытовыми и жизненными условиями, мы проживали в разных городах: я в Москве, Виталий – в Питере. Весь его разномастный, многоуровневый бизнес был намертво прикован к городу на Неве. Виталий пытался было сформировать у меня иллюзию, что переведет «стрелки» на Москву, но я-то соображала: ни один мужчина, склонный, как известно, к консерватизму, не сорвёт в этом возрасте свой приржавевший к молу якорь и не крутанёт штурвал резко в сторону. Первый год я, правда, на что-то надеялась и сама всерьёз подумывала о переезде. Но и мне было не тридцать, и моя жизнь шла по своему расписанию… Обоюдная страсть, благодаря нечастым встречам, не притуплялась, однако со временем начала уступать другим ярким событиям. А сейчас и вовсе находилась под угрозой.
Критическая масса пришлась на тот день, когда художник пригласил меня на яхту. Утром, приводя себя в порядок, я увидела в зеркале женщину, которую обманывают и которая сама от себя этот прискорбный факт вуалирует. По своим же глазам определила: Виталий на мой нынешний день рождения не прилетит, хоть и обещал. А я-то втайне ждала повторения прошлогоднего праздника! Не лимузина, роз и шампанского, а внезапного появления желанного мужчины в день моего рождения. Ведь у меня всё ещё на месте, и соски празднично торчат в разные стороны! На бельё вот новое раскошелилась. Он так магически умеет его с меня снимать…
Но «лучший подарочек» на этот раз сюда не торопился.
В последних звонках и смс-ках Виталия не улавливалось убедительных интонаций, и все мои тщедушные намеки на его приезд зависали где-то по пути. Открыто спросить, а тем паче – настаивать не позволяла политкорректность.
Сейчас, в зеркале, отчётливо увидела – не прилетит. Не так ложилась прядь, не блестели глаза! Я погримасничала – нет, уголки рта всё равно опущены, а между бровями начала прокладывать себе путь складка. То есть, подсознание работало, как следует, без перебоев.
Не понравившись себе в зеркале, я приняла экстренные меры. Очищая кожуру апельсина и вдыхая аромат эфирных масел, обдумывала подступившее к горлу намерение.
Тщательно вытерев пальцы, удивляясь самой себе, я набрала текст: «Благодарна за всё, не звони, не пиши, не огорчайся. Так будет лучше для обоих. Целую».
«Целую», смягчая свинец предыдущих слов, не подавало надежд, а устанавливало мировую. Могла дать рубль за сто, что довольно-таки честный Виталий лишь обрадуется. И будет по-своему благодарен за безболезненную развязку.
Только бы не передумать! Я быстро отправила своё решение по адресу.
Пришло подтверждение, что смс доставлено, и совершённое действие стало безвозвратным.
Методично съев апельсин, я пошла принимать душ. Вода смывает негативные эмоции. Вот, хотя бы складка разгладилась. Или она разгладилась уже во время принятого решения? Я тряхнула волосами и оптимистично улыбнулась своему отражению. Оно ответило взаимной улыбкой.
Прошло полчаса. Ответа на смс не потупило. Это лишь подтверждало правильность содеянного, и я начала спокойно собираться на яхту.
Уходящий первым – всегда победитель. Хотя бы в своих собственных глазах.
Лёгкую горчинку на дне души пришлось отнести к эффекту апельсинового масла… Вот на какой почве выросла черешня, спелый плод которой некоторое время спустя полетел в загорающего Серёжу.
***
День рождения неминуемо приближался, обдавая бессознательным страхом перед очередной цифрой. Скорей бы уж наступил, чтобы тут же принять его – как неизбежность. Буквально на следующий день становилось легче.
Хотя, если честно, после сорока цифры пугали меня всё меньше. Они скорее указывали путь осмысленного наслаждения каждым прожитым днем, а уж тем более – годом. Это пришло само собой, как приходит, наверное, ко всякому – понимание, что активных лет осталось меньше, чем прожито. И, поди, узнай, что там ждёт впереди…
После отлёта Бурмакова с компанией берег моря несколько опустел. Самое время для пеших прогулок и обдумывания плана предстоящей статьи. Последние два дня я практически ни с кем не общалась, собирая материал о выставке французского художника и целыми днями интерпретируя смысл его инсталляций. Кое-что, пожалуй, угадала – не Сальвадор же Дали с его лабиринтами подсознания. Позвонив в редакцию газеты, заказавшей статью, я сама назначила день сдачи, уверенная, что успею.
Море уже три дня никого к себе не подпускало. Штормило, не угрожая, но показывая характер. Я всё равно подходила к нему каждый день и здоровалась – такая у меня сложилась традиция и образовалась потребность. Море не только успокаивало, но и наполняло энергией, и вдохновляло. Всегда, в любую погоду. Обожаю с ним разговаривать. Оно отвечает… Сегодня, к примеру, розовый закат благосклонно возвестил о том, что ветер разгонит тучи, и погода наладится.