Джакал. Бессонные ночи

Глава 25

— Тебе нельзя пить, Лира, ты под мухой дуреешь.

— Ой, кто бы говори-и-ил, — тянет. — Что, решил жизни поучить? Мне восемнадцать, Крузитто, восемнадцать!

— Не называй меня так.

— Крузитто-Буррито! — дразнится.

А она смешная, когда пьяная, да, брат? Она ведь тебя забавляет.

— Да как же тебя угомонить, Лира, боже?!

— Вот еще! Не надо меня угоманять, или, как его, угоманивать, тьфу, пиздец!

— О-о-о, принцесса, — присвистываю. — Ты в говно, поздравляю! А ну-ка, — снимаю с нее шлепанцы.

— Отстань! — отбрыкивается.

— Так, хватит! — прижимаю за лодыжку к постели.

— А знаешь что-о? — растягивает слова.

— Что?

— Не зря я тебе по морде двинула. Вот!

Поднимаю на нее глаза.

— Ну за «морду» отдельное спасибо. А по поводу «двинула», это ты явно переоцениваешь свои силенки. Наряд снимать будешь?

— Буду-буду! — кривляется.

Что? Она стаскивает с себя блузку при мне? Черт! Отворачиваюсь.

Что такое, Адриан, не хочешь глянуть? Такой ведь хороший шанс, а? Ясно, это подло и не по-мужски. К тому же после вчерашнего ее рассказа и извинений ты изменил о ней мнение. Стал относиться по-человечески? Я не узнаю, тебя, брат.

— На вот, повесь в шкаф! — ее смешной приказ.

Касание ткани о мои лопатки. Пьяная девчонка кинула в меня дурацким нарядом. Блеск! Оборачиваюсь. Она, слава богу, прикрылась. Поднимаю вещи. Кладу на кресло.

— Я двинула тебе потому, что догадалась, на что ты намекал. Да-да, ты, Дельгадо, намекал, что я девственница, так ведь?

Что покраснел, Адриан? Неловко тебе, брат?

— Мать твою, Лира, прошу, не надо трогать эту тему!

— Пить хочу, дай воды! — щелкает пальцами, как какому-то официанту.

Иду на кухоньку. Графин, стакан.

Что, Адриан, совесть мучает? Правильно. Ты ведь в курсе, что она невинна, но всё равно сказал ей в лицо, что выдрал бы ее, жестко отымел. Чем ты тогда от тех козлов из школы отличаешься?! А-а-а? Или ты просто врал ей и себе, хорохорился, хотел выглядеть самцом, мачо. Ну и дурак же ты, брат. Ты раскололся ей, выдал спьяну то, в чем не мог даже самому себе признаться.

— Держи вот, на, — подхожу и протягиваю воду.

— Грацие милле, Крузитто! — продолжает паясничать.

— Ну, хватит, допивай и спать.

Жадно хлебает.

— На, — сует пустую стекляшку.

Принимаю стакан.

— И, кстати, я не девственница, ясно?

— Боже! — шепчу.

Звон стекла. Пол. Стакан разлетелся на осколки. Я — вдребезги!

— Да-да, Крузитто, так что если бы ты так сильно не боялся моего папашу, то мог «отыметь» меня без всяких опасений. Если б я того пожелала, конечно.

Гул в ушах…

Щелчок пальцев Лиры. Выход из ступора.

— Погоди-погоди, — подхожу на каком-то автомате, присаживаюсь рядом с ней. — Ты ведь шутишь? Ты ведь это спьяну? Из вредности?

— Э-э, м-м-м! — с наглым видом мотает головой, приподняв бровь.

— Но а как же тот женишок из Сардинии? Замужество?

Лира театрально смеется.

— Пф-ф-ф, ты серьезно, Крузитто?

— Да, вполне.

— Блин, да это же отцовская разводка. Байка для школьников и тупых дуболомов-охранников, чтоб не лезли. Господи, ну и дурачок же ты!

— Что есть, то есть! — шепчу. — Так, ладно, Лира. Мне всё же надо напиться. Не хочу, но придется. Пожалуйста, ложись, а?

— Не-а, из солидарности с тобой буду бодрствовать, пока не отключишься, дурачок Крузитто.

— Ладно, как знаешь.

Поднимаюсь с ее постели. На слабых ногах иду к коробке с текилой.

Вот это новости, Адриан! НЕ девственница. Выходит, ты мог с ней, пусть тайно, но встречаться? «Встречаться» — но это ведь не про тебя, брат, не твоя история. Мда, это пойло ваше, эта текила, прямо гребаный детектор лжи.

— Слушай, Дельгадо, — не унимается она, шурша одеялом.

Оборачиваюсь.

— Ну? Чего надо?

— А что насчет секса? — выдает как из пушки.

Я в шоке!

— Чего рот открыл? — ухмыляется. — Я вообще-то просто собиралась спросить, как ты реагируешь на стоны своих этих «тёлок». Тоже засыпаешь? Или просишь их молчать, пока ты не-е… ну понял, короче.

А она та еще заноза, а, братец. Заставила тебя опять раскраснеться.

— Нет, не засыпаю. Такого не случалось. И придется тебе поверить на слово. Ибо спать с бухими принцессами не возбуждает как-то. Да и с трезвыми тоже, — безбожно вру!

Эх, чувак, ты играешь с ней, да? Тебе ведь нравится, что из нее лезет то, что на трезвую голову она бы в жизни не выдала. Хочешь реванша за свои пьяные откровения? О, да, завтра ей будет ох как стыдно. Но почему тогда в тебе засело чувство растерянности? Она тобой постоянно и ловко манипулирует, вот почему.

— «Не возбужда-а-а-ет», — передразнивает. — Ага-ага, так и поверила тебе, ослу озабоченному. А давай проверим, вырубишься ты или нет? — взвизгивает.

Господи, что происходит?!

Она ложится, оправляет на себе одеяло. Прикрыв глаза, Лира плавно раздвигает ноги. Сгибает их в коленях. Ее руки скользнули туда, под чертово одеяло. Боже!

— Что ты собралась делать? — дернувшись, сипло произношу.

— Догадайся с трех раз.

Молча хлопаю глазами. Да что за…?!

— Как «что собралась делать», Крузитто? Стонать и «гонять гуся». — Ухмыляется уголками губ. Ой, извините, «гуся» у меня нет, забыла. Так что можешь придумать другое название для «этого», пока пялишься. Так! Всё, не отвлекай… — ерзает.

Я в шоке, вот бесстыжая!

Уж кто бы говорил, братец.

— Прекрати, слышишь? Прекрати! — пячусь назад.

Да у тебя паника, брат, настоящая паника.

Лира начинает тихо постанывать. Она точно притворяется, провоцирует! Она делает это мне назло, в отместку.

Или не притворяется, Адриан? Откуда такая уверенность? А как же те твои фантазии насчет нее в салоне у Урсулы? Помнишь, ведь именно этим Лира занималась, когда ты словил сладкую негу полудрёмы? Ох, братец, как уже было сказано: бойся своих желаний…

Зажмуриваюсь. Она терзает, мучает, рвет меня в клочья! Я ее не хочу! Не сейчас! Не пьяную. Но, боже, что она делает?!

Что? Едкий смешок Лиры? Открываю глаза. Она резко садится. Лохматая, взъерошенная.

— Да ладно, Дельгадо, это ж шутка!

— Пиздец! — шепчу, качая головой. — Тебе вообще нельзя пить!

Или можно, брат? Только не так много, как сегодня. Одну рюмочку ведь можно, а? Недурная идея.

— Тебе тоже, Крузитто, — хмыкает, надевая под одеялом ночнушку. — Но это же тебя не останавливает. Ах, да, забыла. Уважительная причина, точно. Тогда и мне налей, что ли? Если дуреть, так вместе, на пару. Что встал? Давай-давай, тащи сюда стаканы, велоче!