Страница 6 из 61
Чертов Круз менялся стремительно. Преображение из уличной гопоты в офигительного юношу с отменным вкусом. Держаться он умел всегда, не хватало лишь того самого Нью-Йоркского лоска. Искренние слова Маргарет всё же придали мне немного бодрости духа. Она, эта мудрая девушка, сказала после моих откровений так: «Лира, если нет сил что-то глобально изменить, то просто двигайся дальше. А уж в какую сторону, тебе решать».
Ну-да, ну-да, «в какую сторону»? Серьезно? В моем пространстве безвременья не было никаких сторон, путей, дорог. Меня ведь очень-очень жестко заклинило. Поэтому, раз уж Круз изменялся, я решила тупо следовать его примеру. Не с целью понравиться ему, а больше по наитию. И с легкой надежной на то, что мне — такой яркой и интересной, наконец-то попадется какой-нибудь другой парень. Он построит в стране-Безвременье чертову железную дорогу, вытолкает мою увязшую в болоте дрезину на рельсы.
И придут хоть какие-то, но перемены…
Но ничегошеньки глобального не происходило. Редкие появления Круза. Чувство трепета к нему то и дело сменялось остервенелой злобой. Меня трясло от бешенства и чувства безысходности, когда, стоя в какой-нибудь очередной примерочной, я подглядывала за ним.
Да-да, я таскала его магазинам специально. Я наслаждалась тем, что заточивший меня в безвременье Круз обязан тратить время своей развеселой, активной жизни на мои капризы и хотелки.
Но не тут-то было! Он и там умудрялся меня обыгрывать. Развалившись на диване, Круз с дерзкой ухмылочкой и лисьим прищуром набирал сообщения. Он точно строчил бабам, которые без лишних слов, не сегодня-завтра, отдадутся ему. Мне же доставалась лишь «мелочевка» в виде его касаний, когда я требовала застегнуть молнию на, наверное, сотом по счету платье…
С глаз — долой, из сердца — вон! Я была близка к тому, чтобы упросить наконец отца уволить Круза или хотя бы отстранить от встреч со мной. Но нет! Кишка оказалась тонка.
Не видеть его больше никогда?
Чудовищно!
Уж лучше мучиться. Господи, замкнутый круг, из которого не выбраться…
И финал: полное опустошение и нежелание жить. Оставить прощальную записку не маме, и не бабуле, и уж тем более не жестокому тирану-отцу. Написать Крузу. И уйти, по возможности, без мучений — такая вот «здравая» мысль посетила мою голову.
Но, немного поплакав в постели, решила, что это эгоистично по отношению к самому Крузу. Попахивало какой-то манипулятивной жертвенностью. Навязанным ему чувством вины. Он-то тут вообще причем? Ведь именно я — дура. Он очень сильно нравился мне, а я ему — ни на йоту. Разве это его проблема?! Лишь я виновна в том, что так всё случилось…
Нет, наверное, я тоже не виновата. Это всё она: жестокая судьба, которая свела нас. Сделала мою жизнь тяжким крестом, на котором выгравировано всего два слова: «неразделенные чувства».
Стоя в думах о суициде перед аптечкой с пузырьками маминых антидепрессантов и папиного обезболивающего, я вдруг наконец… смирилась!
Смирилась с невозможностью выбраться из страны-Безвременья, где, сам того не подозревая, безраздельно правил Круз.
Покончить с собой? Нет уж! Это был всего лишь минутный порыв. Просто слишком много навалилось. Подростковые эмоции. Не из того Рагацци теста, чтобы таким образом уходить из жизни.
Теперь мне почти восемнадцать. И, да, я повзрослела! В моем случае «взрослеть» — вовсе не синоним словам свобода, новые возможности, искрометные романтические отношения. Усталость, беспросветица на фоне каких-то бытовых дел, которые лишь самую малость отвлекают от разъедающей тоски в вечных сумерках.
Праздничный ужин в «Гвидо». Круз. Этот хозяин страны-Безвременья появился как всегда внезапно и снова взбудоражил. Король хаоса, делающий ночь темнее перед приходом. Сгущать тьму, в которой он создает яркие огненные шоу из моих чувств. Шоу, которые всегда быстро заканчиваются с его уходами.
А я опять остаюсь там, в этом холодном пространстве, совсем одна…