Доктор 1

24

Заливаем одноразовые пакетики кипятком из диспенсера, сахара нет. Надо будет озаботиться и купить: чай из пакетика выпить ещё могу. Но без сахара?

— Али Шафетович, я, с одной стороны, хочу как можно меньше вам мешать. С другой стороны, мне бы хотелось как можно больше практического опыта у вас почерпнуть.

— Саша, а ты можешь сформулировать, какой тип специализации ты представляешь и что именно ты решаешь «в спайке» со мной?

— Игорь Витальевич сказал, он вам сам всё объяснит, — развожу руками.

— Ну что-то он ничего не объяснил… — бурчит Шаматов. — Ладно. Тогда рассказываю, как туристу. Именно у меня — уже много лет специализация. Как-то исторически сложилось, в основном УЗИ, беременность. Если планово — это три основных группы обследуемых: десятая тире четырнадцатая неделя — подтверждение беременности. Двадцатая тире двадцать четвертая неделя — признаки патологий, оценка развития малыша. Тридцать вторая тире тридцать четвертая недели — предлежание, развитие малыша, признаки патологии плаценты.

— Понятно, — старательно записываю всё в блокнот. — Не ясно только, где И.В. видит моё участие в этом… — бормочу.

— Мне тоже, — чокается со мной чашкой Шаматов. — Но давай конструктивно. Игорь говорит, то, что тебе нужно, ты на семьдесят процентов вообще видишь из свой комнаты через стекло. Это так?

— В общем, да.

— Не буду спрашивать — что ты видишь, Игорь однозначно не дурак и из ума не выжил; раз сказано — значит надо… Вопрос: ты сам чем-то можешь быть реально полезен? Если ДА — в каких клинических случаях?

— Однозначно, в случае внутриутробных инфекций, — чётко отвечаю. — И инфекций у беременных вообще, у беременных же это — особая проблема, насколько я понимаю. Скажем, даже если у неё фарингит, бронхит, отит и так далее — я уже могу помочь. Возможно, есть что-то ещё — но вот для этого я тут. План был такой: все отклонения, что фиксируете Вы, Вы потом, после ухода пациентки, говорите мне. И наоборот: если что-то через своё стекло вижу я, что лично для меня отличается от стандартной картины — я тут же сообщаю Вам. По внутреннему телефону, насколько я знаю от И.В., наши с Вами аппараты только для этого и стоят на столах.

— Да… Саша, про инфекции — не шутка? — впивается в меня глазами Шаматов.

— Али Шафетович, не люблю отвечать на такой вопрос. Давайте сделаем так: если Вы считаете меня шутником, Котлинский — тоже шутником, который «подсадил» меня к Вам поиграться (ибо ничем иным тогда нельзя объяснить шестнадцатилетнего пацана рядом с Вами, корифеем как минимум в городском масштабе), — делаю вдох, — спросите у И.В. одно слово в связи со мной: Касаева.

— Да Мариночку как раз я знаю! Об этом я слышал… От Игоря, — задумчиво теребит кончик карандаша Шаматов. — Я просто не знал, что это — твоих рук дело. Мариночку я и веду с самого начала! Давай тогда так.

В этот момент звонит его мобильный. Он коротко что-то отвечает и продолжает:

— Раз есть такая уникальная возможность — не спрашиваю деталей — я во время самого первого обследования тогда всем женщинам говорю, чтоб в случае любых инфекций шли к нам. Это — самое полезное для всех наше с тобой взаимодействие. И первое, что приходит в голову. Принимается?

— Да, конечно.

_________

Здание Генеральной Прокуратуры. Этаж с табличкой при входе «Служба специальных прокуроров». Кабинет с табличкой «Начальник службы». У Бахтина звонит мобильный телефон, лежащий на столе. Бахтин, не глядя на экран, нажимает кнопку гарнитуры, вставленной в ухо, и продолжает что-то заполнять на цветном бланке с гербовым логотипом Генеральной Прокуратуры.

— Слушаю, Бахтин.

— Олег, привет.

— О, Лёлик! Привет героям, наполняющим бюджет. Я сейчас чуть занят…

— Я по работе.

— Слушаю внимательно, — моментально подбирается Бахтин.

— Нужен совет. Помощи не прошу — тут я сам должен управиться. А то если сейчас ты вмешаешься, размахивая шашкой, я потом без тебя ничего сам решить не смогу.

— То понятно. Говори, что хотел.

— Я просто объясняю все вводные. Итак, ситуация. У нас есть список льготников по сельскому хозяйству.

— Дотационники ? Животноводство, племенной скот, экспортные программы на Китай? — демонстрирует неожиданную осведомлённость Бахтин.— Или растениеводство в зоне рискованного земледелия?

— И то, и то, — немного удивляется осведомленности Бахтина собеседник, но тут же продолжает дальше. — Есть стандартный порядок освобождения нами их от налогов конкретно в этом году. Всё по процедуре, Закон давно принят, в Законе о бюджете на этот год они тоже есть.

— Затык в чём?

— Чтоб я снял с них обременение по гос. ссудам, и применил нулевую налоговую ставку налогообложения, мне в ЛОТОСЕ необходимо подтверждение от Министерства Сельского Хозяйства. Формальность. Один клик — птичка напротив строки «СОГЛАСОВАНО».

— Продолжай.

— Ты уже сам всё понял. И фермеры, и крупные хозяйства обивают у меня пороги с просьбой продлить срок сдачи деклараций и заявлений: в срок от МинСельхоза у них просто физически не получается получить подтверждение факта сельскохозяйственной деятельности.

— Так… Фермеры прямо к тебе в управу идут? Или у себя в районах в районные налоговые?

— Снизу вверх. Вначале — в район. Потом — когда там ничего не решается — ко мне. Сегодня вот двенадцать заявлений.

— Вот козлы… — не сдерживается Бахтин. — Ты же понимаешь, к чему намёк?

— Я тебе потому и звоню. Это — не просто намёк. Один майор с авиаполка, сейчас на пенсии, заходил, он теперь фермер. Лично знакомы. Ему в Сельском Хозяйстве открыто в лоб сказали: или _ _ _ тысяч на бочку, или подтверждение он будет ждать аккурат до закрытия бюджета этого года. Я со своими говорил — там в Сельском Хозяйстве чуть не ежегодный план: какой процент дотаций на сельское хозяйство должен вернуться обратно наличными. Вот теперь ты мне скажи, что делаем.

— У меня есть моё впечатление. И мой вариант решения. Ты скажи сперва, что думаешь?

— Олег, мне — если по должности, то вообще по шарабану. Я могу строго по закону послать этих фермеров, и буду прав. Это если по букве закона. Но они ж банкротиться по осени начнут. Если говорить с точки зрения времени, мне их проще послать, чем разбираться. Ты же понимаешь, что на то и расчёт?