ДОКТОР 3

Глава 3

На шестой урок я закономерно не попадаю: когда возвращаюсь, проводив ГБР до выхода, завучи просят меня пройти с ними в учительскую, где садятся по обе стороны от меня и начинают бомбардировать вопросами:

— Саша, у тебя есть идеи, что запишут в анализах крови?

— Я не специалист, но наркотики в крови точно определят. Либо алкоголь, если это был он. Либо и то и другое.

— Мы очень благодарны твоей опекунше, но что это был за инцидент с полицией? — тщательно подбирает слова завуч по воспитательной работе.

Глядя на них, понимаю, что у женщин сейчас просто стресс. Что они до чертиков боятся Серикова, вернее, столкновений с его отцом. Что они давно мечтали закрыть вопрос с наркотой в школе, но не имели возможности. Кажется, им сейчас всё равно, о чём говорить,

— Я не успел подробно обсудить вопрос со своей опекуншей, но из контекста понимаю, что произошла накладка. — Внимательно смотрю на женщин по очереди, бросая на каждую частоту покоя. — Детали строго между нами, хорошо?

— Конечно! — синхронно заверяют меня оба завучи и старательно придвигаются поближе ко мне.

— Она сейчас на дежурстве в неотложке. Чтоб забрать на анализ нашу «троицу», по закону необходимо взаимодействие полиции и медицины. Медицину она организовала с полпинка, поскольку сама врач.

Завучи смотрят на меня глазами бандарлогов на Каа и в этом месте понимающе кивают несколько раз.

— Полицию организовывал сотрудник её семьи. Который, видимо, формально отнёсся к поручению и не проконтролировал прибытие «правильного» экипажа.

— А правильный экипаж какой? — сводит брови завуч старших классов.

— В нашем случае, готовый действовать по закону, не оглядываясь на потенциальное влияние отца Серикова. Как и родителей остальных двух, я про Сяву и Белого, но про тех я не знаю. Кто там родители.

— А про родителей Серикова откуда знаешь? — поднимает правую бровь завуч по воспитательной работе.

— Пересекались лично с отцом. Как раз в тот момент, когда его арестовывать пришли. — Отвечаю без утайки, глядя ей в глаза. — Ну и есть ещё личные моменты, но о них, наверное, не стоит.

Не рассказывать же ей, что я и сам не разобрался: были нарушения при моём задержании следствием обычного головотяпства исполнителей или Сериков реально так поставил работу в своём райотделе, что его и без натяжек есть за что арестовывать. И это будет только справедливо.

Почему-то на ум приходит опять история. Я далеко не фанат ни Сталина, ни периода 1930-1960. Но насколько нам преподают на истории, при всех недопустимостях, творившихся в те времена, о проблемах с добросовестностью на местах речь не шла. И образ Жеглова у братьев Вайнеров, который, не задумываясь, отдаёт свой и Шарапова паёк до конца месяца чужим детям, никак не натяжка. Хоть сам Жеглов далеко не ангел, но ради своих нематериальных ценностей он выкладывался на все сто. А в его системе ценностей, бабло точно не фигурировало ни в первой десятке приоритетов, ни в первой сотне.

В части компетентности и профессионализма райотдел конкретно Серикова меня ничем не поразил. К сожалению.

— Я нахожусь под охраной по ряду моментов, о которых мне рассказывать запрещено. И буду вам очень благодарен, если и вы дальше этой информации не распространите. — Не вижу смысла скрывать от них очевидное, тем более что они видели прибытие ГБР своими глазами.

Завучи снова кивают, глядя на меня, как загипнотизированные. Интересно, а если бы здесь сейчас был Али Шафетович? Он бы их быстро привёл в чувство?

— Когда лейтенант из «неправильного» экипажа собрался нас всех забирать, прибыла моя охрана. — Продолжаю убаюкивать их голосом. — У их организации приоритет по закону выше, да и процедуры полиция явно нарушала, вы сами видели.

Сбрасываю в кармане входящий звонок, чтоб не прерывать разговора с преподавателями, и продолжаю:

— Прибывшая охрана дала возможность повторно связаться с опекуншей, и она устранила лично недоработку сотрудника.

— А этот подполковник, что приехал и порядок навёл, он кто? — постепенно оживая, интересуется завуч старших классов.

— Дэвэбэ. Департамент внутренней безопасности, видимо, из управления по городу, — удивлённо смотрю на неё. — Он же сам представился.

— Да мы не поняли, — смущается завуч по воспитательной работе. — Мы ж не в курсе оргструктуры полиции.

Хм. Не перестаю удивляться этому миру. Взрослые и самостоятельные люди живут целую жизнь, но не удосуживаются позаботиться об изучении деталей мира, который их окружает. Более того, деталей общества, обеспечивающих их личную безопасность.

— Мне опекунша сообщит вечером, чем закончились анализы и что дальше, — добавляю, замечая радость в глазах обеих завучей. — Если хотите, перешлю вам на ватсап. Но это будет после десяти вечера.

_________

Выходя из школы, сразу ловлю повторный звонок с того же номера, с которого звонили во время моей беседы с завучами:

— Добрый день. Вы только что звонили мне, я не мог разговаривать. Слушаю вас.

— Саня привет! Это Тимур! Можешь сейчас говорить?

— О, привет, пропажа, — улыбаюсь. — Давая я тебя наберу? Чтоб ты свой баланс не тратил?

— Не нужно. У меня безлимит, — солидно отвечает Тима. — Мне от твоей Лены и телефон привезли, и он сразу со стартовым пакетом был. Лена говорит, чтоб я всегда на связи был.

Точно. Мы так и собирались сделать, но Лена, видимо, вообще поручила это каким-то ресурсам компании отца.

— А кто телефон привёз? — спрашиваю на всякий случай.

— Так из банка. Он привёз, тут же перезвонила Лена, она разве тебе не сказала?

— Видимо, забыла. Тима, я тебе очень рад, но сейчас буду бежать. На бегу разговаривать неудобно, — продолжаю улыбаться. — Слушаю тебя внимательно.

— Можешь помочь с работой?

— Так. С этого места подробнее. — Я даже останавливаюсь.

— На прямом эфире, когда в КЛУБЕ ЧЕМПИОНОВ в вашей школе ты выступал, ты сказал, что за лето заработал три тысячи долларов. Ты, как и я, несовершеннолетний. Значит, какая-то работа возможна. Вот я тоже хочу, как ты.

Вообще, тут, конечно, есть прямой конфликт. Логики и закона. Эксплуатация детского труда, с одной стороны, не комильфо. Но лично мой дед уже в семь лет кормил гусей, засыпал корм поросятам, ведро весит до двенадцати килограмм, на секунду.

И никому в семье и в голову не приходило его от этого детского труда освободить. Иначе семья бы просто не выжила.

— Тима. Есть работа на мойке, по крайней мере, я там начинал. Ничего не обещаю. Поговорю.

_________