Страница 79 из 122
— Понятия не имею, — пожимаю плечами. — Не мой уровень.
— Лицензирование. Убогое лицензирование, вернее, отсутствие жёстких требований. Что позволяют шарлатану без медицинского образования представляться обычным людям экспертом в инъекционных методах, хотя он не имеет ни одного медицинского диплома или сертификата.
— Ха, я знаю, о ком вы!
— О нём все знают… Хорошо, что он у Северных Соседей, а не у нас. Что ему не мешает уродовать людей и дальше, впрочем… Отсюда вытекает вторая проблема: как следствие, люди относятся к косметологии, как к походу в парикмахерскую. И зачастую не вспоминают, что это медицина.
— Звучит логично, но пока не понятно где здесь мы.
— Не спеши, — морщится Котлинский. — Из-за этого всего, реально есть масса пациентов, которые ещё не понимают, что гугл или аналогичные ресурсы не могут заменить знаний врача. Но тут уже медицинские знания плавно перетекают в административные. Знаешь, чего лично мне стоило нормально укомплектовать это подразделение?
— Откуда? — снова искренне удивляюсь.
— А вот считай… Ни один нормальный высококлассный специалист не будет работать в одиночку. Нужна нормальная клиника! С лицензией на использование наркотических препаратов, в частности. Нужно хорошее анестезиологическое оборудование, как следствие — нужен анестезиолог
— Впечатляет, — хлопаю в ладоши два раза. — Звучит как «открыть новую больницу».
— Потому что новая больница, считай, и есть, — утвердительно прикрывает веки Котлинский. — К сожалению, в наших условиях, всё имеет свою альтернативу. Вот раз ты такой умный, скажи, что думаешь дальше. Порадуй меня ещё раз своей догадливостью, и-и-и-хи-хи-хи-иии…
— То, что вы перечислили, явные расходы, — начинаю рассуждать вслух, поскольку общаться с Котлинским мне всегда интересно. Он, как и Юра Крематорий, часто смотрит на привычные (казалось бы) вещи совсем под иным углом. — Соответственно, расходы эти лягут в итоге на плечи пациентов. И явно отразятся на итоговой стоимости процедуры либо операции. На стоимости одного чека, короче. М-м-м… в инстаграме видел кучу объявлений на тему самой низкой цены! То ли за губы, то ли за глаза. Ну, за блефарополастику, то есть.
— Не то слово, — теперь Котлинский три раза подряд хлопает в ладоши. — И связано это, прежде всего, с отступлением от коллективной ответственности за пациента. Если бы я не понимал в теме и был бабой, вот в своём возрасте, — Котлинский хлопает себя по животу, — я бы сам запутался: а где правда? Потому что всё больше кабинетов, и даже операционных, в аренду. Требований к лицензированию практически никаких: покрасил любой кабинет в торговом центре или рядом с парикмахерской, и делай те же инъекции, сколько захочется.
У Котлинского звонит его телефон. Он, не глядя, сбрасывает и продолжает:
— Или маленькие-малюсенькие «клиники» пластической хирургии, где работает пластический хирург, его медсестра, она же операционная, она же главная, она же постовая и дежурная, плюс приходящий анестезиолог… и всё. О, ещё жена -менеджер! Вот среднестатистическая пациентка, — Котлинский так и говорит почему-то в женском роде (видимо, мужиков в клиентах пластических хирургов немного), — понятия не имеет о
— Я уже догадываюсь, к чему вы ведёте, но с удовольствием дослушаю.
Котлинский увлекается, стаскивает ногу со стола, вздевается на ноги, снова падает с матом в кресло из-за подкосившейся правой ноги, затем, кривясь, продолжает:
— Вот я поставил эксперимент. Первый этап — привитие культуры потребления. У тебя на грудничков часто очереди — просто караул. Как будто это не
— И что в итоге?
— Первая неделя — затишье, — с явным удовольствием сообщает Котлинский, откидываясь в кресле назад и снова укладывая ногу на стол. — Вторая неделя — пошли вопросы на ресепшне, но без энтузиазма.
— А вы?
— А мы предложили на обсуждение свой стандарт: рассматривать только две основные сферы в работе пластических хирургов. Это безопасность и качество, техническое и профессиональное, операции.
— С безопасностью понятно, вы только что описали, что должно быть в клинике…
— Это ещё не по максимуму! — Эмоционально перебивает меня Котлинский.
— А что значит качество?
— Ты серьёзно? — он удивлённо поднимает вверх брови. — Ну поставили имплант, а грудь не красивая! Или сделали веки, ну, блефаропластику, — а разрез глаз «режется» на лице и эстетически огрубляет лицо!
-А-а-а, вы о красоте, — морщусь от собственной недогадливости.
— О ней. — Осторожно говорит Котлинский. — А что не так, или что не ясно?
— Да это не измеряемый критерий, я им не оперирую… Продолжайте, пожалуйста. Красота же вещь неизмеряемая…
— Для сравнения, разместили и альтернативу: второй вариант, когда цена ощутимо ниже, но это будут отдельные пластические хирурги. Которые, наработав какой-никакой опыт, арендуют операционные или переделывают квартиры под операционные же. А их жёны-мужья выступают в качестве менеджеров … и пошёл семейный бизнес..
— И как итоги?
— Надо профессионально отмониторить содержание соцсетей, — чуть жмурится от какого-то внутреннего удовлетворения Котлинский. — Но сама связка оказалась удачной: молодые мамаши с детьми у тебя на приёме с одной стороны…
— И круги по воде, от вашей коммуникации, по «привитию культуры потребления», с другой? — догадываюсь.