ДОКТОР 5

— Ну, я пока не Аятолла, чтоб рассчитывать на добровольные пожертвования нужных объёмов; так что да. А какие тут ещё могут быть варианты? — позволяю себе чуть удивиться вслух. — Есть цель. Она разбивается на подзадачи. К сожалению, необходимы материальные ресурсы, которыми лично я не обладаю. С моей стороны, логично обратиться к тем источникам, которые такими ресурсами обладают. — Чуть задумываюсь, как получше сформулировать то, что я чувствую, но в форму слов до этого момента не облекал. — Конкуренция идей была, есть и будет всегда. Источников финансирования всем идеям не хватает всегда, это аксиома. Перед тем, как получить к этим источникам доступ, автору идеи, как правило, нужно очень серьёзно доказывать её состоятельность. И чем в идее больше ступеней реализации, тем больше времени и сил нужно потратить на доказательства. Я так думаю. Хоть и Христофора Колумба можно взять в качестве иллюстрации.

— Хороший пример, — Гао беззвучно смеётся, вытягивая ноги. — Но тогда логично упомянуть и вторую сторону монеты, которая подразумевается. Вы сейчас говорите «А», но не договариваете расчёт «Б». Тогда уже давайте доведём этот пример до логического завершения. Не останавливаясь на половине дороги.

В ответ широко раскрываю глаза и вопросительно таращусь на Гао:

— Я сказал всё, что хотел. Если есть что-то, что я упустил, буду вам благодарен за комментарии, повторюсь.

— Тут не комментарии, а дополнение. С другой стороны, — педантично и тщательно выговаривает слова Гао. — У тех, кто способен профинансировать вашего Колумба, тоже есть своя конкуренция…

— Простым смертным она почему-то не видна, — не сдерживаюсь и сварливо перебиваю Гао.

Потому что на «больную мозоль» он мне где-то наступил. Досадно тратить время и силы на доказательства очевидного, что и без тебя наступит неизбежно. Однако, альтернативы текущим своим действиям лично я не вижу.

— Отчасти да, — продолжает чему-то посмеиваться Гао. — Что не отменяет её наличия. А представьте, как кусали локти другие королевские дворы после того, как Колумб Америку таки открыл? Особенно те, которые ему в финансировании перед этим отказали?

— С такой стороны не задумывался, — я и правда не смотрел на ситуацию с такой стороны.

Гао перестаёт веселиться, цепко окидывает меня взглядом с ног до головы и серьёзно продолжает:

— Разумеется, в рамках правительственных расходов валового внутреннего продукта, деньги всегда есть куда потратить. И народу всегда лучше демонстрировать доступные, понятные и несложные вещи, на которые уходят деньги. Но это не отменяет того факта, что руководство страны видит ситуацию шире, чем простой народ. И признаёт необходимость инвестиций в такие сферы, которые большинством населения не будут ни поняты, ни приняты. По крайней мере, на данном этапе.

— Не считаю возможным спорить, учитывая нашу с вами разницу в возрасте и опыте. Но, по мне, вы сейчас озвучиваете моменты, которые противоречат самой сути демократического устройства общества.

— Давайте всё же говорить серьёзно, — отмахивается Гао. — Вам нужна лаборатория? В которой политику исследований будете определять вы? Или будем дискутировать о демократии? Которой, если говорить о моей Родине, дорогу следует давать весьма ограниченно.

— Я бы поспорил по второму пункту. Впрочем; это ваша страна… Как говорится, ваше тесто — ваши и баурсаки… Но если вы так ставите вопрос, конечно, я за первое, — теперь смеюсь уже я. — Я сейчас даже не понял, в каком месте мы подошли к такому рубежу в беседе. И что дальше.

— А я не успел договорить, — чуть нахмуривается Гао. — Давайте вначале исторический пример расскажу, потом перейду к сути. Когда ваша страна была частью Империи (а я это время более чем застал), вот та Империя несколько десятков лет занималась благотворительностью по всему миру. В итоге, ничего не получив взамен. На сегодня, такая глобальная благотворительность, конечно, нерациональна. Но и полностью прагматичный подход, увы, далеко не всегда будет правильным. Как это по-вашему… Понятий «разумного, доброго и вечного» никто не отменял, — припоминает желаемую формулировку Гао. — Ваша история с Колумбом тому пример. Я о королевских дворах, упустивших свой шанс.

— Истина, получается, где-то посередине? — не до конца понимаю, что он имеет ввиду (видимо, ему всё же трудно выражать мысли точно на моём языке). Потому просто обозначаю интерес к поднятой теме.

— Как всегда, мой друг. Как всегда. Перехожу к реалиям. Не смотря на прагматичные требования времени и мировые тенденции, часть руководства моей страны очень хорошо понимает: таких, как Колумб, надо поддерживать изначально. Даже если это не окупится в итоге. Порой «Колумба» нужно поддержать просто чтоб не потерять свой шанс прийти к чему-то новому. И чтобы потом не кусать локти у разбитого корыта.

Это совсем другая сказка, но не поправляю собеседника. Он явно настроился на какой-то необычно серьёзный лад и перебивать его сейчас по мелочам будет неверно.

— За кадром остаётся снятие первыми сливок с результатов, приносимых такими «Колумбами», — решаю быть максимально откровенным. — Согласен, что поддержка «Колумба» может иметь большое значение для всей дальнейшей Истории. Но мне кажется, что самый короткий доступ к результатам «Колумба» тоже не стоит сбрасывать со счетов, при рассмотрении мотивации меценатов.

— Никто не спорит, — коротко кивает Гао.

— Что нас возвращает к вопросу: а как быть с рисками? Как отличать стоящее начинание от бессмысленного прожектёрства? И кто захочет делать ставки на неизвестных лошадей?

— Вот как раз известных, — не соглашается Гао. — Мы сейчас говорим лично о вас. И я бы предложил, если вы не против, каждому заниматься своим делом. Если бы я просил ресурсов у вас, вам было бы логично поднимать тему рисков. В разговоре со мной. Но речь сейчас в точности об обратном. Вы имеете определённый вес и репутацию и лично в моих глазах, и в глазах некоторых людей, которых лично пока не знаете.

— Но от имени которых вы говорит уполномочены, — полуутвердительно, полувопросительно продолжаю мысль.