Страница 112 из 122
— Путешествие между Сферами — сложный процесс, но не невозможный. Согласно легендам, когда наш народ только пришёл в этот мир, путешествие обратно в ту реальность, откуда он прибыл, было почти столь же обыденно, как сейчас — доехать от одного королевства до другого, — пояснила Эндаэль. — А вот что за Покровитель у тебя, что может такое даровать… — тут был очень интересный и сложный клубок чувств: интерес, опаска, капелька жадности, ещё что-то. Кажется, волшебница была бы и не прочь «приобщиться», но при этом явно беспокоится, что подобного рода сущность может запросить за своё покровительство?
— Это… довольно сложно. Она не бог, как ты могла бы подумать, и не демон. Речь идёт о сущности более высокого порядка, чей разум так же отличается от нашего, как наш — от разума какой-нибудь мошки, то есть даже восприятие мира у нас несоизмеримо.
— И что же это за сущность такая?
— Тьма. Вот эта, — указываю на тень в углу. — То, что вы считаете просто отсутствием света, реально является разумной сущностью, пронизывающей бесчисленное количество миров и существовавшей до зарождения любых вселенных. До жизни простых смертных ей есть примерно столько же дела, сколько человеку — до жизни отдельных муравьёв в ближайшем лесу, но в определённых условиях её внимание привлечь можно. Однако это долгий рассказ, который сейчас совершенно не к месту, просто держи в уме, что у меня получилось.
— И… какова цена? — серьёзно спросила Лин.
— Я отдал всё, что есть, всего себя. И получил много лучшее взамен, — я улыбнулся. — Если ты хотела спросить, не являюсь ли я рабом неизвестной сущности, что наделяет вампиризмом и ещё не пойми чем, то мой ответ — «нет».
— Не понимаю, — нахмурилась Эндаэль. — Любой Пакт должен нести выгоду обеим сторонам, по твоим же словам, у тебя нет никаких обязательств, при этом тебе даровали весьма многое.
— Вопрос в… хм, «сходстве устремлений», я полагаю. На какой-то миг, в процессе переноса в этот мир, я стал её частью, прикоснулся к восприятию, сросся и переплавился. Это был осознанный выбор, я хотел этого, я понимал, что изменюсь, и был к этому готов. Для меня это был шаг ввысь, качественное усовершенствование, исполнение мечты. И ради этого я был полностью готов и на полноценное вечное рабство пойти. Но суть в том, что истинно великим сущностям не нужны рабы, только чтобы были, да и слуги просто так неинтересны. Им нужны те, кто будет соответствовать особым критериям — обладать определённым типом личности и мировоззрением. Я знаю, что мне могут «подбросить работы». Но также я знаю, что эта работа будет такой, какую я сам захотел бы выполнить. Я был близок к этому в прошлой жизни, а после того, как переродился, сама моя личность стала такова, что я сам, в ясном уме и твёрдой памяти, буду жить и действовать в полном соответствии с тем, как этого бы хотела Тьма. То есть я могу быть недостаточно компетентен в каких-то вопросах, но именно в эмоционально-личностном плане полностью отражаю её волю. Можно ли назвать это рабством? Да, но только в той же степени, в какой человек, нашедший своё призвание, является его рабом.
— Н-даа… — протянула Лин, вновь прикладываясь к вину. — Так кто ты получаешься по… эм, видовой принадлежности?
— До переноса я был человеком, а потом… Мою душу вселило в тело молодого мага, которого один истинный вампир укусил, чтобы превратить в своё отродье. Я в какой-то мере наблюдал весь процесс, видел, как укус того вампира запустил перестройку тела и как в эту перестройку вмешалась Тьма, одни изменения ширя и углубляя, другие полностью блокируя, а третьи начиная совершенно самостоятельно. То, что я сильно отличался от обычных вампиров, стало очевидно сразу: я видел в темноте с сохранением всех красок, в то время как они воспринимают всё только чёрно-белым; я не испытывал щенячьей любви к обратившему, воспринимая его тем, кем он являлся — самодовольным, напыщенным идиотом; я чувствовал вкус обычной пищи, хотя для них она безвкусна; я изначально мог сопротивляться солнечному свету, хотя ожоги и получал; я не испытывал проблем с текущей водой; не был привязан к «могиле» и легко мог отходить от неё неограниченно далеко, не испытывая увядания; наконец, я был просто сильнее и быстрее даже лидера общины, который был истинным вампиром. Ах да, ещё я изначально мог чувствовать некроэнергию и жизненную силу, а после того, как впервые глотнул человеческой крови, смог использовать телекинез. В остальном я такой же бледный, клыкастый и точно не родственник драконам.
—… Патриарх! — потрясённо выдохнула волшебница.
— М-м-м? — вскидываю бровь.
— Основатель новой Линии Крови! Чистокровный не по рождению, а по Становлению. Это даже… эпичнее, чем то, что я думала до этого!
— Эпичнее? — теперь очередь вскидывать бровь пришла к Айви.
— Эпичнее, — в один глоток осушив свой кубок, кивнула чародейка. — Одно дело — просто «полукровка», который удачно вобрал таланты родителей, но основатель новой Линии Крови… это… это… Даже не знаю, это как Первожрец и Избранник Бога, только в рамках вида!
— Ага… — хором протянули мои жёны.
— Кхм… ну и что скажете на такие новости? — осторожно поинтересовался я.
— Лично меня… — задумчиво начала Линвэль, — немного злит, что ты водил нас за нос всё это время… Хотя я понимаю, что скажи ты всё честно с самого начала, мы с Айви всё-таки убежали бы из того горного хутора с визгом, — совершенно серьёзно дополнила она. — Да и через год, скорее всего, такое признание сделало бы нашу жизнь только сложнее… Возможно, мы бы до сих пор и до кровати не дошли…
— Ой ли? — скептически фыркнула на неё Айвел.
— Нет, а что⁈ — сделала на неё «пронзительные глаза» Лин. — Сама вспомни, как было страшно думать, что он просто вампир! А теперь представь, что мы бы трусили сделать первый шаг! Да эта гадюка Лиззет его вообще могла увести!
— Кошмар… — Айвел резко наполнила свой кубок почти до краёв и столь же быстро осушила. — Ненавижу предрассудки!
— Ага, — улыбнулась лучница. — Так что… — взгляд на меня, — твои резоны я понимаю и этот обман прощаю!
— Угу, — поддакнула Айви, полностью разделяя подход подруги. — К тому же главную свою природу ты никогда не скрывал, и мы тебя не первый год знаем, а ещё… — девушка пожала плечами, — мы за тебя замуж вышли вообще-то! — ультимативно заявили мне, как бы поясняя отношение, что не допускает иной трактовки.