Синдром тщеславия

Мы проводили взглядом пробегающего мимо Хлюпу, за которым с яростным шипением гнался Палыч, и отправились сооружать задуманное. Уж чего-чего, а всякого хлама под руками было полно. Выкопать две ямки тоже труда не составило.

При помощи плазмореза мы выжгли в стойках отверстия. Им же разогрели две трубы, которые загнули и вставили в подготовленные стойки. Примерно таким же способом между ними воткнули распорки для придания жёсткости, и всё этонамертво связали проволокой.

К тому моменту Хлюпа оставил в покое Палыча и переключился на нас, комментируя каждый шаг. Обозвал нашу эстакаду лайфхаком и пинками был загнан за руль. Вскоре туша дроида плавно заползла в прицеп, а мы закрепили его за машину. Ещё минут пятнадцать ушло на гонку за Палычем, который никак не желал покидать букашек. В общем, с горем пополам собрались и наконец-то отправились в город.

С дроидом мы проковырялись до самого вечера. По крайней мере, если судить по часам. Свет здесь так же не мерк, и как на светлой стороне. Визуальной смены дня и ночи не происходило. Люди жили как попало. Кто-то стремился соблюдать часовой режим прежнего мира, другие (как, впрочем, и мы) ложились спать по мере усталости. Лично мне отчего-то наиболее удобными сутками казался тридцатишестичасовой формат. Я успевал выспаться за двенадцать часов, чтобы впоследствии бодрствовать двадцать четыре. И постоянный свет лишь способствовал освоению нового графика. Хлюпа со Шпалой не были против, им и самим казалось, что так гораздо удобнее. А уж сколько удавалось сделать полезного…

Если в первое время меня мало интересовал вопрос вечного полдня, то сейчас я стал часто им задаваться. Как вообще возможно, что планета располагается к светилу вечно одной стороной?Ведь, насколько я помнил из уроков астрономии, в космосе всё и всегда движется. Планеты вращаются вокруг оси и одновременно с этим — вокруг солнца. А здесь что же получается: она стоит? Но ведь это невозможно.

Ответ оказался проще, чем я представлял. Ось планеты быланаклонена перпендикулярно вращению по орбите, практически под прямым углом. Если и есть небольшое колебание, то оно почти незаметно. Говоря простым языком,планета лежит. А потому её южный полюс всегда направлен к солнцу.

Что касается тёмной стороны, которая по факту не такая уж и тёмная, тосвет здесь исходит от самой атмосферы. Солнечная энергия ионизирует в верхних слоях, отчего она и приобретает вот такой несколько странный бирюзовый оттенок. В принципе, мог бы и сам догадаться, но в некоторых вопросах я всё же не столь сведущ. Вот отыскать ценность в куче мусора — это ко мне. А все эти планетарные масштабы пусть разгребают специально обученные люди.

Когда Шпала зачитывал мне статью, (как оказалось, из брошюрки попаданца), я даже просил его перевести некоторые её части на более понятный язык. Ну не шарю я во всяких там апогеях и перигеях, циклах вращения и прочей ерунде. Не интересно оно мне.

Зато обсуждение космических масштабов сильно помогло скоротать время, пока мы ковырялись во внутренностях робота. Шпала умудрился восстановить процессор. Хотя, как оказалось, дело было вовсе не в нём. Его белковая структура как раз прибывала в полном порядке, сгорели нейроны посадочного места. С этим и разобрался гигант, попросту сменив материнскую плату.

Я разбирался с задним манипулятором. Вырвало его довольно серьёзно, вместе с посадочным местом. У редуктора оказался сломан корпус, плюс от короткого замыкания погорел моторчик сервопривода. Трубки пневматики пришлось наращивать, изобретать новое посадочное место под редуктор. В общем, дел оказалось довольно много.

За это время Хлюпа успел смонтировать ролик и присоединиться к нам. Он, конечно, больше ключи подавал, но нас это устраивало. Механик из него, прямо скажем,никакой. Уж лучше пусть своими видосами занимается и инструменты подносит, а мы уж тут как-нибудь сами.

И вот что интересно: когда мы вот так ремонтировали всякое барахло, а приятель тихо сидел в уголочке, погрузившись в монтаж, нас это никак не беспокоило. Но стоило ему начать съёмку, как в душе тут же разгоралось раздражение. Хотелось треснуть егов лоб, да посильнее. Казалось, будто он ерундой страдает. А ведь его монетизация очень сильно облегчала нам жизнь. Да, тридцать тысяч денег ежемесячно —не слишком большая сумма, но она есть. На пожрать и разные мелочи — хватает.

— Может, пожрать уже сходим? — предложил Хлюпа, протягивая мне очередной шестигранный ключ.

— Да можно, — прогудел Шпала. — Что-то мы и в самом деле засиделись.

— Хотелось бы закончить сегодня. И объявление о продаже выложить.

— Завтра доделаем, — пожал плечами гигант. — Нам вроде не к спеху.

— Так-то да, но на следующей неделе уже лицензию продлевать. Плюс подписка на приложение скоро закончится. Там, считай, в один день шестьдесят тысяч улетит.

— Есть на всё это деньги-то, — парировал Хлюпа. — Я могу на вывод завтра заявку подать. Правда, в этом месяце негусто, даже до двадцатки не дотянули. Просмотры падают.

— Так, может, бросишь уже ерундой страдать? — совершенно спокойно спросил я.

— Да жалко как-то, — без привычного раздражения ответил приятель. — Нас ведь и вправду смотрят, интересуются. Просто контент нормальный нужен. Вот с этим, — он тихонько пнул дроида в корпус, — должно получше залететь. Не каждый день такие находки попадаются.

— Аможет, город пора показать? — пожал плечами Шпала.

— Да ты что? Нет! — тут же запротестовал я. — Не хочу, чтобы нас нашли. Или вам жить спокойно уже надоело?

— Меня устраивает, — ответил Хлюпа.

— А мне надоело, — вздохнул Шпала. — Мы ведь сюда за приключениями поехали, а нашли очередную рутину.

— Эх, дорогой друг, жизнь как раз и состоит из подобной рутины. Был у нас в мире один философ, не помню как зовут, так вот он сказал: «Жизнь —это то, что проходит мимо, пока мы строим разные планы».

— И к чему ты это сейчас? — усмехнулся Хлюпа.

— А к тому, что сейчас мы как раз живём. Что-то делаем, общаемся, деньги тратим. А как только в очередную авантюру впишемся, жизнь мимо пойдёт.

— А вот я не согласен, — снова прогудел гигант. — Мне понравилось, как у нас в Семёрке всё срослось. А здесь я снова себя бесполезным чувствую, словно и меня тоже на помойку выбросили. Я ведь даже имплант почти не использую, разве что обвал кучи могу просчитать.

— Ну вот, а говоришь — бесполезный. Ты очень даже нужный член в нашей команде.