Мистик

— Он жив?

— Да, не волнуйся, — кивнул Грек и стал немилосердно шлёпать Мистика по щекам.

— Подождите, может, у него травма головы! — крикнула Вика, останавливая мужчину.

— Нет, он вовремя понял, что с ним происходит, скорость была небольшая, немного пропахал, но одежда отлично сдержала асфальт. Сейчас очнётся.

— Ни фига себе, Мистик вчера перебрал, — произнёс, наклонившийся Крокодил. — Грек, у него что — перепой такой? Бухал он здорово.

— Ага, отрубился прямо за рулём, — удивлённо произнёс Рус, спрятав руки в карманы.

— А ему ничего? — спросил Марат Дух, присев на корточки. — Живой вообще?

Грек молчал, быстро оглядев всех, кто стоял рядом и снова наклонился к Мистику. Тот застонал и схватился за голову. Обведя всех мутным взглядом, он успел только немного повернуться на бок, и его вырвало.

— Чёрт! — сказал кто-то.

Приподняв Мистика повыше, Грек спросил мужчину: — Ты как? Решил ДТП тут устроить?

— Что с Викой? Она цела? — спросил он, тяжело дыша.

— Со мной всё нормально, даже платье не пострадало. А ты? — она погладила его рукой по лицу.

— Немного голова болит и тошнит, но уже лучше. Я… я вдруг заснул за рулём, и сейчас хочу… спать…

— Пошли, поедешь с Никой, только не падай, — поднял его Грек и повёл к машине жены.

Чёрный поднял мотоцикл Мистика и, осмотрев, скривился: — Сильно поцарапал и погнул. Работы на несколько дней.

— Давай я его отгоню, — предложил сын Грека — Саня, шестнадцатилетний долговязый парень с большим ртом и такими же, как у отца, голубыми глазами.

— Больше некому, — пожал плечами Чёрный. — Только давай лучше я на нём, а ты — на моём. Вдруг он неисправен. Ладно?

— На твоём кастоме? — загорелся парень. — Супер!

— Только осторожно. Очень, — доходчиво говорил Чёрный мальчишке.

— Ладно тебе, я понял, — обиделся Саша.

И их кавалькада двинулась медленно вдоль обочины. Вика и Мистик сидели в машине. Он поминутно засыпал, кладя голову ей на плечо. Вика чувствовала страх, до неё сейчас только начало доходить, что Мишу опоили чем-то специально, чтобы устроить аварию. Но он либо мало выпил, либо медленно ехал. Беспокоило, не нужен ли врач в этом случае или промывание желудка. Грек её заверил, что Мистик желудок уже освободил, а на «посту» они ещё предпримут меры, чтобы привести его в чувство.

— Спать нельзя, — строго сказал Грек. — Иначе вызову скорую, и там будут тебе промывать все отверстия.

— Я в курсе, — сморщился Мистик. — Дай что-нибудь попить, «смекту» какую-нибудь или что-нибудь такое.

Выбравшись из машины, Мистик медленно пошёл между гостями, стараясь сосредоточиться. Вика его поддерживала.

Никто ещё не знал, что с ними случилось по пути сюда. Постепенно весть распространилась, и все, удивлённо делая большие глаза, оглядывали жениха и невесту, севших во главе стола. Ника подошла к Вике и пудрой вернула ей былую свежесть. Удивительно, но платье только лишь слегка выпачкалось и по подолу кое-где остались масляные пятна, не видные на цвете слоновой кости. Миша же пострадал больше, и судя по его виду, больше внутренне, чем внешне.

— Тебе нехорошо? — спросила его жена.

— Нет, мне как раз наоборот — очень хорошо, и страшно хочется спать. Хотел бы я знать, кто сделал со мной такое.

Тут Грек попросил слово и начал говорить проникновенный длинный тост. Все слушали, подняв бокалы, Мистику принесли «смекту» в стакане, которую он тут же залпом и выпил.

Когда начали чокаться, Мистик тоже прикоснулся бокалом с шампанским Вики, но не стал пить.

— Может, поешь, и станет лучше? — предположила она, наклоняясь к нему.

— Слушай, мы с тобой в опасности, а никто этого не понимает — вот это настоящий кошмар.

— Грек всё понял насчёт снотворного, он мне сказал. Не бойся, сейчас мы за столом, сидим и улыбаемся, у нас свадьба.

— Да, я помню, спасибо, что сказала.

— Пусть те, кто это сделали, не радуются.

— И придумают что-то ещё, — пробормотал он. — Хотят убрать меня, значит, я прав, в мотоклубе кто-то старается занять моё место.

За столом жениха и невесты они сидели одни посреди уставленных яств, и поэтому могли свободно переговариваться, не боясь быть услышанными.

Через несколько минут после того, как началось застолье, подошёл Грек и, наклонившись к Мистику, попросил его выйти на пару слов.

Вика осталась одна, но девушка, работающая на «посту» официанткой, подвела её детей, и молодая женщина ненадолго отвлеклась от мрачных мыслей. До её сознания дошло то, что их с Мишей пытались убить прямо на их свадьбе, и, зная, что эти люди или один человек сидит сейчас за столом, ей было жутко.

Мистик вернулся более бодрым, глаза ожили.

— Что случилось? — вполголоса спросила Вика, наклоняясь к нему.

Тут кто-то выкрикнул: — Горько! — и весь стол подхватил это слово, скандируя.

Он поднял за локти молодую женщину, посмотрел ей прямо в глаза, совсем не улыбаясь, и поцеловал, прикрыв длинными ресницами свой серый взгляд. Они целовались долго на потеху, но так показалось гостям. И только Вика почувствовала, что сейчас, в этот момент, он по-настоящему сделал её своей женой. У неё слегка закружилась голова, она провела ладонями по тонкой мягкой коже его костюма, которую в машине вытирала влажными салфетками от пыли.

— Отлично, брат! — выкрикнул Чёрный, сидевший от них недалеко. — Мне нравится твой настрой! Это твоё!

Мистик поднял уголки губ в улыбке и стрельнул взглядом на друга, садясь рядом с женой.

Байкерская свадьба проходила не совсем обычно.

Все шуточные конкурсы и трюки должны были выполнять не только свидетели и гости, но и жених с невестой, поэтому Вике с Мистиком приходилось не только целоваться на людях в этот вечер.

Настроение у Мистика было совсем не праздничное, он участвовал в этих конкурсах с непередаваемым выражением решительности и серьёзности. От многих отказывался наотрез, часто оставляя невесту одну за столом. Вика чувствовала, как назревает что-то серьёзное, и нехорошее предчувствие вдруг охватывало душу. Что это было — страх или паника, молодая женщина точно не могла сказать.

На небольшой сцене «поста» выступала та самая местная рок-группа, которая понравилась Вике ещё раньше. Первый танец они с Мишей танцевали, как положено жениху и невесте и во время него он, тесно прижав её к себе, сказал: — Не бойся, если меня какое-то время не будет, не паникуй, хорошо?

— Что-то происходит? — спросила она.

— Всё нормально, ты только веди себя спокойно — это всё.

Вика обиделась, он так говорил, как будто она чужой человек и то, что происходило сейчас прямо на их свадьбе, её совершенно не касалось.

Вечер быстро перешёл в ночь, музыканты старались для порядочно развеселившихся гостей, которые выпили уже очень много и рассчитывали выжать из свадебной вечеринки максимум удовольствия. Вика сидела за столом одна, внимательно оглядывая незнакомые лица, и тут поняла, что не видит ни Чёрного, ни Грека, ни Мишу.

К ней подошла Ника, присела рядом и доверительным тоном сообщила: — Твои малыши уже спят, отлично поели и погуляли.

— Спасибо, — благодарно кивнула молодая женщина. — Ты не видела Мишу?

Ника странным взглядом посмотрела на неё и сказала совсем не понятную фразу: — Ты всё равно вмешаешься, да? Не зря вы с Зоей подружились.

— Куда? Во что?

— У них свои дела, и очень серьёзные, Вика. Однажды я попробовала сделать то, что собираешься ты, и пожалела. Всё-таки я не «волк» и не мужчина. Подумай об этом. Это не твоя война.

Ника встала, чуть похлопав плечо молодой женщины в бежевой пелерине. К вечеру она накинула её, потому что прохлада майской ночи не горячила кровь.

Вика некоторое время размышляла над услышанным, и смотрела на веселье пьяных и раскованных людей, как в немом фильме, не слыша музыки. Сейчас ей показалось, что она здесь совсем-совсем одна, что этим веселящимся вообще не нужны ни жених, ни невеста, а она сидит здесь, как макет из дерева, и просто создаёт нужный интерьер.