Мистик

Мужчина не знал, как это понимать — просто как предположение или как факт. Его всего затрясло не только от глухого похмелья, но и услышанных от ребёнка слов.

Вернулась в комнату Вика, грустная, серьёзная. Глаза на лице казались огромными, волосы она собрала в небрежный хвост, и он вдруг заметил, что она немного поправилась за последнее время, щёки округлились.

Мистик поднялся, держа в руках куртку.

— Слушай, нам надо поговорить, ты не против?

— Сейчас? — испуганно спросила она, приглаживая волосы и нервничая. Растрёпанная после сна, молодая женщина думала, что совсем не красива сейчас, а он так пристально смотрит.

— Да, сейчас, — голос его окреп и сделался похож на сталь. — О чём говорит твой сын? Какой ребёнок у тебя будет?

Вика непонимающе смотрела на Мистика и покачала головой: — Никакого, Миша. Я не беременна.

— А почему он об этом говорит? Что ты говорила Зое вчера?

Вика опустила взгляд, едва заметно улыбнувшись: — Мы говорили о тебе. Она говорила, что хотела бы, чтобы ты женился, спрашивала… Спрашивала, бываем ли мы близки и не беременна ли я. И что если забеременею, обязательно чтобы говорила тебе, ты женишься, как настоящий мужчина, не оставишь меня одну. Вот об этом мы говорили. Зоя настаивала на том, что ты очень серьёзен и всегда хотел семью.

— Зоя? — почти прокричал он. — И как — ты поняла, что нужно делать, чтобы забеременеть от меня?

Вика спокойно смотрела на него, на губах застыла фальшивая улыбка.

— Я не пойду на это, ты же знаешь. Дети должны быть желанными. У меня уже есть…, - она не продолжила и оборвала себя, погладив по светлой макушке сына.

— Но мы же никак не предохраняемся, — поёжился Мистик, взгляд у него был на самом деле загнанный.

— Не волнуйся, я принимаю меры, — ответила она. — А если всё же забеременею, то сделаю аборт, сейчас это не проблема. Не бойся, я ничего даже не скажу тебе.

Он дико посмотрел на неё и выскочил из комнаты, а лицо Вики дрогнуло, надломилось, и из глаз полились огромные слёзы.

— Мама, мамочка, не плачь! — закричал Даня, как будто его режут.

Молодая женщина вздрогнула, вытерла слёзы и зло произнесла: — Не кричи, Даня, не надо. Я уже не плачу, видишь?

Дина, услышав тревожные интонации в голосе брата, долго смотрела на расстроенную маму и тоже заревела. Вика всплеснула руками и стала рывком заправлять разорённую постель, на которой они с Мишей ночью так нежно занимались любовью.

Вся её жизнь как будто катилась под откос. Встреча и непонятные отношения с Мишей, а до этого её бросил Валера… Сейчас Мирослав серьёзно ухаживал за ней, но у Вики не хватало духу отказать ему, и приблизить к себе она не могла. Поэтому женщина держалась по-прежнему от него на расстоянии.

Успокоив дочь, она крепко обняла её и вспомнила тот страшный морозный день, когда ушла из-под дверей абортария, чтобы выносить и родить эту маленькую девочку. Неужели она могла бы поступить по-другому с его ребёнком, если бы вдруг забеременела? Но как жить одной с тремя маленькими детьми без помощи мужчины?

Вика не хотела об этом думать. Это её не коснётся, и всё. Эта беда пройдёт мимо. Ну, сколько можно ей страдать?

Она искренне верила в то, что Миша что-то испытывает к ней, просто боится этого. Об этом подруга и говорила вчера по телефону — не уезжай! Во что бы то ни стало — не уезжай!

Миша зашел в свою комнату и стал переодеваться. Хотелось принять душ, смыть с себя вчерашний день. Но тут же остановился. Почему его комната была открыта, ведь он не заходил вчера сюда?

На тумбочке возле кровати лежали ключи от мотоцикла и рядом от комнаты.

Мужчина сел, смутно вспоминая разговор с Мариной. Она ждала его здесь и, не дождавшись, ушла. Чёрт, а так всё хорошо начиналось! Ну, ничего, он что-нибудь придумает, скажет, что забрёл в гараж и ночевал на подстилке, как алкаш. Это не проблема, хотя некрасиво получилось.

Но вот Вика его просто шокировала. Какая милосердная, она ему, если что — не скажет. И каково ему будет знать, что она пошла и убила его ребёнка?

Эти мысли привели его в слепое бешенство. Пометавшись бесцельно по комнате, он схватил полотенце и быстрыми широкими шагами пошёл в душ. Но там кто-то запёрся, текла вода, а через монотонные звуки льющегося потока в водосток слышались тихие и мучительные всхлипывания.

Он стал, как ненормальный, барабанить в дверь. Стучал и стучал, не переставая, обозлившись окончательно. Ещё минута, и если бы ему не открыли, он размолотил бы её в щепки.

Щёлкнул замок, ручка повернулась, и оттуда вышла Вика с опущенной головой. Не глядя на него, она хотела прошмыгнуть мимо, но сильные жилистые руки задержали её. Не поднимая головы, женщина с досадой и тоской отметила, что он снова без майки перед ней, в одних джинсах, болтающихся на худых бёдрах.

— Нет уж, постой, — зарычал он и втолкнул её в душ, заперев за собой дверь. Они оказались тесно прижаты друг к другу в маленьком пространстве. Справа была душевая кабина, слева унитаз, прямо — маленькая раковина — всё компактно и скромно.

Она уткнулась ему в грудь, стараясь отстраниться и увеличить расстояние между ними. Он между тем говорил: — Я поражаюсь тебе, Вика. Ты вроде бы женщина не глупая, а просто говоришь такие вещи. Наверное, потому, что ты меня не знаешь. Да, Зоя права, я бы хотел семью, даже может быть — много детей. Но не таким способом, не по принудиловке, понимаешь?

— Да, — тихо отозвалась она ему в шею, дыша тёплым, мягким воздухом.

— Но если ты… если ты забеременеешь, а это не исключено, давай тогда вместе обсуждать, что нам делать, хорошо? Я имею право знать, это мой ребёнок. И никаких абортов, поняла? Я ненавижу даже это слово — поняла? Башкой думать надо, когда трахаешься, а не бегать потом на аборты.

— Я предохраняюсь, Миша, но нет идеальной контрацепции.

— Да я в курсе, и поэтому мы обсуждаем — сейчас — здесь — эту проблему, — каждое слово он вбивал, как гвоздь. — Обещай мне, что скажешь…

— Не бойся, этого просто не будет, ты теперь ко мне и на два метра не подойдёшь, — спокойно сказала она. — Но если от этого тебе будешь лучше — я обещаю.

Он чуть расслабился, резко выдохнув. И почувствовал, что его телу такая теснота определённо нравится. Подняв руки, он обхватил её ягодицы: — Почему же ты думаешь — не подойду?

Она дёрнулась, выгнулась и толкнула его.

— А ты не хочешь ещё кое-что обсудить?

— Ну? — угрожающе произнёс он.

Она хотела что-то сказать, поймав его серые непримиримые глаза взглядом, и тут, рванувшись, выскочила из ванной, стискивая на груди тонкий халат.

Мистик стоял, сгорбившись, и лицо его в свете маленького окошечка ванной было серым. Отношения с этой женщиной не поддавались никакому описанию.

У него было чувство, что он говорит сам с собой.

Не получив удовлетворения от разговора, он быстро принял душ и вернулся в комнату. Когда одевался, позвонил телефон. Схватив мобильник, он почти пролаял в трубку: — Да!

— Ты там не на цепи? — пошутил Чёрный. — Или я не вовремя?

— Здравия, брат, — смягчился Мистик. — Проблемы заели.

— Угу, здравия, выкладывай, я тут как раз удобно сижу, могу долго слушать, как твой личный психолог.

— У меня нет личного психолога, — обиделся Мистик. — Лучше расскажи, как у вас дела?

— Да нормально, Грек будет крёстным, ты слышал? Чуть позже будем крестить. Тебя, жаль, не будет.

— Сын там как — не сильно на меня похож, ты не обиделся? — съязвил Мистик, припоминая другу, что когда-то тот обвинял его в связи с Зоей и говорил, что ребёнок от него.

— Обалдеть — смешно, — хмыкнул Чёрный. — Очень похож на сестру, а значит, на меня, так что мечтай дальше. А Вика как тебя встретила?

— Более чем, — пробормотал Мистик. — Теперь не знаю, что с ней делать.

— Не знаешь, что делать с бабой? — удивился друг, и Мистик так и видел, как он сел прямо в своём кресле дома.

— Ну, я хотел с ней расстаться, понимаешь, а не получается. Как будто что-то мешает каждый раз. Хотел её отвести в Москву, чтобы проще было, ни фига, она не хочет ехать.