Страница 6 из 89
Николай нехотя почесал подбородок с аккуратной бородкой.
— А ты всё-таки ездила?
— Да, — с вызовом сказала она, — и познакомилась с самим Аманатидисом… и ещё с… с… Чёрным. И буду с ним работать, хочешь ты этого или нет. Ты очень большой эгоист, знаешь? Нам же нужно это сотрудничество!
— Но не ты этим должна заниматься! — не выдержал он и прикрикнул. — Больше некому? Маргарита совсем из ума выжила. Тебя толкнуть в свору этих немытых подонков.
— Перестань, что ты о них знаешь? — поморщилась она. — Эти люди занимаются большим бизнесом, совмещая своё хобби и работу, вот и всё.
Зоя поймала себя на мысли, что в чём-то Коля прав, и слова Чёрного о детдомовцах говорили не в его пользу, однако она бросилась защищать его, как герой — прямо на амбразуру.
— Знаю я, чем они занимаются, и не хочу, чтобы ты эту грязь видела. Проституция, наркотики, алкоголь без меры — ты это хочешь видеть? Надоело быть приличной девушкой? — злился он.
Зоя резко выдохнула, сделала молниеносно два шага и, размахнувшись, хотела ударить его. Он поймал маленькую ладонь, с болью глядя на неё.
— Ты поняла меня, — тихо сказал Коля. — И как будущая жена должна подчиняться.
Она в удивлении открыла рот. Никогда он не заговаривал об этом и даже не обращал внимания на разговоры и шутки вокруг. Выдернув руку из его тяжёлой ладони, женщина произнесла:
— Ты мне друг, и раз уж зашёл разговор, хочу сказать сразу — я не вижу тебя моим мужем. И вообще никого.
Его лицо было почти непроницаемо.
— Поговорим об этом позже, — предложил он. — Но работать с Аманатидисом… я бы не хотел, чтобы ты это делала.
— Я поняла, но уже всё оговорено. Я уже начала, извини, — бросила она и обиженно добавила: — Даже если мне придётся для этого всё время кататься на мотоцикле потому, что ты меня не хочешь подвозить.
— Что? — снова разозлился он и в совершенном шоке уставился на неё. — Ты ездила на мотоцикле?
— Мой велосипед сломан, меня любезно подвезли на мотоцикле, — пожала плечиками она. — Ничего страшного не произошло, Коль, никто меня не съел.
Он с силой бросил мягкую ветошь, которой протирал в гараже некоторые детали, и выскочил из гаража.
Зоя поняла, что не надо было это ему говорить, но с другой стороны его самоуверенность и заявление по поводу будущей жены вывели её из себя.
— Коля, подожди, куда ты? — цеплялась она за его руки и пыталась остановить. Сердце Зои выпрыгивало из груди от страха, что он может всю её работу разрушить одним словом отцу Алексию. — Я пошутила! — в отчаянии выкрикнула она и прикусила губу до крови, зная, что совершает грех — лжёт!
Он круто повернулся к ней и остановился, пристально глядя с высоты своего двухметрового роста.
— Меня на машине привёз Аманатидис, он с женой как раз собирался куда-то ехать и подбросил меня сюда, — окончательно погрязла молодая женщина во вранье, но назад, казалось, пути не было.
Коля заметно успокоился. Откуда ему было знать, что Аманатидис сам не ездит на машинах и терпеть их не может. Особенно летом. Да к тому же Грек — убеждённый холостяк и в ближайшее время не собирался нарушать это правило.
— Я буду с тобой ездить туда, — заключил он.
— Нет! — категорично заявила Зоя. — Со мной будет Маргарита и ребята. Ты нужен на строительстве.
Она быстро пошла в беседку, чуть выше подбирая подол сарафана. Вслед ей смотрел друг детства, который должен был стать и мужем…
В своём грехе Зоя обязательно должна была покаяться, но отец Алексий уехал по серьёзным церковным делам, и потому службы пока не проводились. Вечером в молитве она искренне у Господа попросила прощения, с удивлением понимая, что это была самая настоящая ложь во спасение.
На следующий день Зоя стала серьёзно готовиться к благотворительной работе. С несколькими детскими домами в округе уже было устное соглашение, оставалось по телефону выяснить время. Ещё через день она вновь отправилась к Аманатидису с действующим планом действий. Тот одобрил, просил выяснить материальные нужды детских домов, и дал согласие приступать к работе буквально на следующий день.
Чёрного она не видела пока, а приезжала и уезжала Зоя на машине общины. За рулём был Николай.
Ночью перед тем, как начать работу с людьми Аманатидиса, молодая женщина долго просидела за ноутбуком у себя в крохотной комнатке, читая о байкерах в интернете. Особенно её поразила не история движения вообще и в России, а разговоры байкеров на форумах. Это были интересные, со своей жизненной позицией и философией люди, с которыми ей интересно было бы пообщаться. Почему-то казалось, что и Чёрный — глубокая личность, но с искажённым понятием добра и зла.
Воодушевлённая надеждами и предвкушением общения с удивительной субкультурой, Зоя выключила ноутбук и легла в постель. Но, закрыв глаза, женщина не могла уснуть, хоть и чувствовала усталость. Перед глазами мелькали занятия с ребятами в школе русским языком, литературой и богословием (в школе общины каникулы длились только один месяц — август), потом поездка на «Байк-пост» с Николаем — по дороге он молчал и был мрачен — не нравилась ему сама идея совместной работы. Но всегда её возить и быть рядом мужчина не мог — стройка храма была на нём — отучился в университете строительном не зря.
Наконец, в тот самый момент, как к Зое пришёл сон, она тревожно подумала, что сегодня, когда снова была в «логове волков» — ждала встречи с Чёрным и хотела увидеть его. А когда поняла, что мужчины, вероятно, на «посту» нет, разочаровалась. Возникло чувство потери и даже пустоты.
Уснув, Зоя металась по постели. Утром она не помнила, что снились ей дьявольски красивые чёрные глаза, а смелые губы смеялись, говорили что-то, переворачивая весь её мир. Женщина не помнила, как во сне дрожала и плакала отчего-то, а потом горячо шептала слова молитвы, чтобы заглушить зовущий мужской голос внутри.
После встречи с той праведницей днём в субботу как-то всё не заладилось. Вечером на небольшой вечеринке Чёрный откровенно, и даже с вызовом, скучал. Народу было полно, почти все местные, музыканты тоже. Московские «Железные волки» совсем не держались обособленно — у них повсюду были либо хорошие знакомые, либо друзья, либо друзья друзей или знакомые друзей… где-то так. Из выпивки было всё, ночная свежесть и южное небо приглашали посидеть во дворе, что Чёрный и делал.
Развалясь на деревянной лавочке со спинкой, он смотрел на почти профессиональное выступление танцовщиц на сцене. Девчонки, выписанные из какого-то ростовского клуба, лихо обращались с огнём, но почему-то абсолютно не умели плавно двигаться.
Напротив Чёрного сидела девушка Миши Толстого и откровенно строила ему глазки, отчего его тошнило. Не то чтобы он её совсем уж не хотел, эта Дина была довольно аппетитная девочка, но жаль было Толстого — тот чуть ли не кольца покупал и носился с ней, как с достоянием республики. А она… суки эти бабы, ничего не скажешь. Бляди все до одной…
Чёрный вдруг сначала нахмурился, придя к такому выводу, а потом чуть-чуть улыбнулся. Нет, не все, та дама в платочке наверняка нет. Причём НЕТ с больших букв. И, от нечего делать, мужчина принялся представлять её сидящую не сзади на его байке, а впереди… И, конечно, они никуда не ехали, просто сидели, и этот её уродский длинный сарафан был расстёгнут до самого пояса…
Кто-то резко хлопнул его по голому предплечью, которое было всё украшено татуировкой.
— Ты что, бубенишь[7]? Пошли к нам? — спросил Мороз, весело и пьяно улыбаясь.
— А у тебя что — есть знакомые приличные девчонки? — вяло поинтересовался Чёрный.
— Приличные? — в голос рассмеялся Мороз. Мужчина был абсолютным блондином, и его белёсая густая борода и усы получили громкое имя. — Нет, у меня только неприличные, пошли, познакомлю.
Чёрный нехотя поднялся, ловя на себе томный взгляд сучки Дины.
7
Напиваться (байк. жарг.)