Обратный отсчет

Она лежала на кровати в своем номере. На ее лбу отсвечивал холодящий пластырь с легким успокоительным эффектом: после инцидента у девушки разболелась голова.

— Собственно, это не моя юрисдикция, — задумчиво заметил Юрий Геннадьевич, — если выражаться казённым языком. Да, де-юре, я являюсь руководителем нашей делегации, но я же не могу вмешиваться в личные взаимоотношения. Пока они не препятствуют выполнению нашей миссии. А частные охранные функции внутри группы, очевидно, не являются таким препятствием.

— Я с ума сойду тогда! — капризно заявила переводчица.

— Я же сказал, что это частный вопрос, — повторил Стрелков. — Я не могу дать на это свою санкцию, но она в данном случае и не требуется. Так как удовлетворение данной просьбы выходит за рамки моих рабочих полномочий.

— Я останусь с тобой здесь, не переживай ты так, — Влад посмотрел на девушку. — Вон, на кресле буду. Оно раскладывается?

— На всю ночь? — подозрительно поинтересовалась Маргарита с сомнением.

— На всю ночь. До утра.

Чуть раньше, девушка едва не устроила истерику. Когда ей оказали первую медицинскую помощь — Влад оказался прав: никаких значительных повреждений у Маргариты не обнаружили — и посоветовали придерживаться постельного режима хотя бы до завтрашнего утра, коллеги переводчицы решили свою миссию по охране «объекта» на данный момент считать исчерпанной. Но только они собрались уходить, Маргариту снова стало трясти.

— Нет! — она почти кричала. — Я боюсь! Я не могу одна!

Её продолжала бить дрожь. Успокоить девушку им удалось с очень большим трудом. Несмотря на все гарантии безопасности, она наотрез отказывалась оставаться в одиночестве.

Вот так, ради сохранения душевного спокойствия и психологического здоровья Владу теперь надлежало выполнять ещё и функции телохранителя.

Исаев только что пришёл из сектора безопасности, куда его вызвали в связи с инцидентом. Местные правоохранители ничего существенного, как и подозревал Влад, сказать ему не смогли. Злоумышленники скрылись, идентифицировать их пока не удалось. Хоть его и заверили, что данное покушение будет обязательно раскрыто, инспектор выслушал обещание скептически. Завтра они улетят, и значимость этого нападения станет почти ничтожной.

Тем более, что основной версией местных силовиков была названа безответственная игра неадекватных подростков. Якобы, в последнее время появилась банда, наряжающаяся в супер-героев видеом и из хулиганских побуждений, совершающая нападения на ни в чем не повинных дамочек.

Версия была так себе, но Влад не мог не отметить, что нападавшие вели себя действительно странновато, по-дилетантски. Серьёзные спецслужбы так не работают. Но, с другой стороны, совсем иначе в свете последних событий выглядела история про таинственного Маргаритиного соглядатая. Это вполне могло быть звеньями одной цепи.

Как бы там ни было, действительность была такова. Над Пекином зажигались звёзды, и Владу предстояло всю ночь охранять сон натерпевшейся за день переводчицы.

А обещанный Стрелковым «айтишник» так и не пришёл.

Влад уже начал дремать, полулёжа в кресле перед «окном» номера Маргариты, когда услышал какой-то звук. Он мигом встрепенулся, открыв глаза. Но вокруг было тихо. До него донеслось лишь кроткое дыхание спящей девушки.

В номере царил мягкий полумрак. Цветокомпозиция была настроена на слабое сиреневое свечение по углам, а в «окне» мерцало ночное небо. Иногда по нему пролетали, медленно вращаясь, большие планеты, подёрнутые разноцветным туманом.

Инспектор хотел было уже снова смежить веки, когда девушка окликнула его по имени.

— Влад, — повторила Маргарита. — Ты не спишь?

— Теперь уже нет, — пробурчал Исаев. То ли цветодатчики среагировали на голос, то ли ещё что, но в номере стало немного светлее. Инспектор видел, что слегка прикрытая одеялом девушка, приподнялась на локте.

— Влад, иди ко мне, — позвала Маргарита и было слышно, как её голос дрожит от волнения.

Исаев ничего не ответил, продолжая рассматривать девушку.

— Ты нужен мне, — прошептала она. — Я… я тебя люблю, я не знаю, что со мной, но…

От Влада не укрылось, как покрывало, то ли случайно, то ли намеренно, слегка съехало вбок, обнажив полную грудь девушки, слегка поддерживаемую каким-то кружевом. Волосы Маргариты призывно падали на оголённое плечо. Глаз было не разглядеть в сумраке, но инспектор не сомневался, какие в них закручиваются гипнотические спирали.

Он коротко вздохнул, словно перед прыжком в воду с вышки, и сказал:

— А ведь Юрий Геннадьевич, признаться, сомневался. В отличие от меня.

— В чём? — едва слышно отозвалась Маргарита, но её голос предательски дрогнул. — Ты про что, милый?

Влад хмыкнул.

— Знаешь, в чём, всё-таки, ваша главная ошибка?

— Наша? Не понимаю тебя, — Маргарита села на кровати и подтянула двумя руками покрывало к подбородку.

— Тебя и твоих работодателей. Настоящих, я имею в виду, а не тех, что по легенде.

— О чём ты говоришь?!

— В том, что вы слишком уж понадеялись на твоё актёрское мастерство и на женскую красоту, которая, надо признать, у тебя и в самом деле сногсшибательная.

В этот раз Маргарита ничего не ответила, опустив голову вниз.

— Какой план был дальше? — поинтересовался инспектор. — После соблазнения? Скопировать данные с моего личного смарта? Навязаться ко мне в провожатые ещё и в Преторию? Потом вербовка, основанная на шантаже? Статус двойного агента, а взамен все сокровища мира?

— Какую чушь ты несёшь, — глухо отозвалась Маргарита, не поднимая головы.

— Я офицер службы безопасности Юстициона, — сказал Влад. Спокойно сказал, без неуместного пафоса. — У меня осталась в России беременная красавица-жена. Интересно, на что вы, черт побери, рассчитывали?

— На то, что ты настоящий мужчина, — тихо, но уже зло пробормотала Маргарита.

— Разве в этом проявляются черты настоящего мужчины?.. Эх… психологи. Небось, у вас там целый отдел моим моральным обликом занимался? Вот, знаешь… Как бы тебе объяснить? Однажды… Давно… Когда я был еще совсем юным, я едва не погиб в одной экспедиции. Лежал в лесу на руках у друзей, и уже начиналось заражение крови. В такие моменты, кроме боли, ты испытываешь… просветление какое-то, что ли. Те убеждения, что сидят в твоей голове, и благодаря которым ты и живешь на этом свете так, как считаешь нужным, они, эти убеждения становятся тонкими-тонкими, почти прозрачными. И ты понимаешь, что всё может быть совсем не так. Иначе! Тебе приходится признаться, что ошибаются все и, может быть, тебе уже не придётся когда-либо донести эту простую истину до других. Когда-то я боролся с системой. Но потом сам стал её частью. И стал сознательно, понимаешь? Я понял, что созидательная технократия — это мой билет в будущее. В то будущее, в которое я стремлюсь. И то, за которое я всегда буду бороться. Не знаю, поймешь ли ты меня, но я должен был это сказать.

— И что теперь? — тихо произнесла Маргарита в простыню. Она уже натянула покрывало на голову.

— Ничего, — Влад пожал плечами. — Завтра утром отправишь плановый отчёт своим заказчикам и улетишь в Брюссель. Всё равно задание ты провалила.

Маргарита, не сдержавшись, всхлипнула. Влад увидел, как дёрнулись её плечи.

— Это ни к чему, — заметил Исаев. — Я достаточно насмотрелся на твои актёрские способности. И, кстати, почти вся информация, которая до тебя доходила и которую ты, безусловно, переправляла в центр, была согласована и со Стрелковым, и с нашим руководством в Москве. Все общие встречи, все «пароли и явки». Нам пришлось для правдоподобности позволить тебе узнать действительно секретные и конфиденциальные данные, но они не имели стратегической важности. Рассказать, где ты прокололась в первый раз?

Маргарита неопределённо мотнула головой, и было не совсем понятно, что это означает.

— Как ты очутилась в парке, где я встречался с журналистом? Я тогда отключился, но перед этим, краешком сознания успел тебя заметить. Об этой встрече ты никак не могла знать. Но твои кураторы, которые, несомненно, меня «вели», переполошились и не придумали ничего умнее, как отправить тебя на место ЧП. Ты ведь правда, надеялась, что я тебя тогда не увидел?