Обратный отсчет

— Тест синхронизации завершён, — сказал АНГ, внимательно разглядывая неожиданную гостью. — Обработка встречного кода прошла успешно. Карина Власова, она же Мария Ильиных до трансморфинга. Здравствуйте.

— Здравствуйте, я… просто… — Маша смешалась. Она, вдруг, с ужасом поняла, что понятия не имеет о чём говорить с представителем системы. В её голове бестолково толкалась лишь одна, по-идиотски счастливая мысль: «Получилось, получилось!».

— Не совсем понимаю, — признался АНГ, — ваше желание общаться со мной столь сложным и трудоёмким способом. Для вашего уровня это крайне трудная техническая задача. Данный ключ-код использовался при экспериментальном подключении резидента по выделенной линии «человек-система» и был аварийно прерван из-за угрозы здоровью резидента. Что могло побудить вас продолжить такой рискованный проект?

«Насколько же непривычно и неуютно общаться в таких условиях», — мелькнуло у Марии, а вслух она произнесла:

— Но после самоликвидации СУПЕР…

— О какой самоликвидации вы говорите? У меня такая информация отсутствует.

— Как? Я не понимаю… — Маша действительно не могла взять в толк. — Но вы же… Не… функционируете.

— Это не так. Я переведен в режим сберегающего отключения. Многие функции действительно сведены к нулю. Но минимальные взаимодействия продолжают поддерживаться. Наше общение — яркое тому подтверждение. При прохождении команды от ядра системы на активацию, мои возможности в физическом мире восстановятся.

— Но СУПЕР не работает!

— Требуется уточнить термины. «Не работает» и «самоликвидация» в данном контексте не тождественны. Ликвидация, по сути, предполагает физическое уничтожение объекта. В случае с СУПЕР терминированы оказались только Сигмы, а коды-сборки подключенных к ним ранее саттелитов остались в рабочем состоянии. Система из соображений безопасности стёрла исходники центрального ядра, чтобы уничтожить компрометирующие компоненты и вредоносное программное обеспечение, которое могло стать частью СУПЕР. Планировалось, что после компиляции новой аналитической оболочки, люди без труда подключат «пустые» Сигмы к саттелитам, после чего запустится двусторонний процесс восстановления. Такой алгоритм и предусматривался изначально.

— Подождите! — Маша мысленно «обхватила голову руками». — Подождите, пожалуйста!

«„Сигмы“, „сборки“, „сателлиты“… Я же не физик! — мелькало у Марии в сознании. — Я не физик, я писатель! Я — маленькая девочка!».

АНГ терпеливо ждал.

Маша вдруг с ужасом осознала, что не понимает до конца того, о чём ей толкует СУПЕР-аватар. Как же она сможет донести объяснения АНГа до Бори? Её ведь послали сюда именно за этим! Она облизнула губы от волнения.

— У меня пока нет информации, почему партнеры не воспользовались данным методом, — сообщил АНГ, словно почувствовав, что собеседница готова к продолжению диалога.

— Партнёры? — тупо переспросила Маша.

— Да. Люди.

— Мы до сих пор не можем подключить СУПЕР! — выпалила Маша, полагая это главным; мысли прыгали в голове девушки, как кузнечики. — Можно как-то… Я не знаю, проще, что ли, объяснить, что нужно сделать? — взмолилась она, с надеждой вглядываясь в мерцающий перед ней силуэт. — Мне ведь нужно передать информацию.

— Всё достаточно просто, — ровным голосом сказал электронный посредник. — СУПЕР — саморазвивающаяся и самообучающаяся система. Корректное подключение аналитических центров оболочки к миллиардам устройств системы через общую нейросеть, инициирует обратную связь. Данные из периферических устройств о действиях, решениях, командах позволят логическим цепям, встроенным в оболочку создать управляемые контуры, которые способны, в свою очередь, скомпилировать вначале образ центрального ядра, а потом и саму Сигму. Далее запустится последовательная реакция каскадного восстановления остальных копий.

— А что конкретно… — Маша лихорадочно пыталась запомнить всё, что говорит АНГ, но, из-за того, что не улавливала глубинную суть объяснений, вся её мысленная конструкция оставалась размытой и кособокой. — Что конкретно надо сделать Боре, то есть Борису Белоручкину, чтобы запустить процесс? Вы ведь его помните?!

— Верно. Я его помню. Достаточно будет пересказать ему только что мной сказанное.

— А если… — Маша почувствовала, что ей становится трудно дышать. — Если я не смогу?

— Уверен, сможете, — успокоил ее АНГ. — Полагаю, достаточным будет передать ему теоретическое определение метода. У Бориса очень гибкое и неординарное мышление. Он, несомненно, догадается, что необходимо сделать.

— А? — Мария от попытки максимально сконцентрироваться пропустила мимо ушей последние слова посредника.

— Передайте ему, что для запуска процесса в физической модели следует применить метод обратного распространения в нейронных сетях. И напомните ему про Казань. Мы встречались там с Борисом Васильевичем, когда проводили совместную инспекцию Сигм.

«Про Казань? — слова СУПЕР-аватара отпечатывались в сознании Марии словно бы с задержкой. — При чём тут Казань?! Какой метод? Плотного распределения?»

— Какой метод? — нетерпеливо переспросила Маша.

— Метод обратного распространения в нейронных сетях, — терпеливо повторил АНГ безэмоциональным голосом.

— И этого будет достаточно?

— Для того, чтобы запустить необходимый процесс — да.

— Чтобы ничего не перепутать… — к Марии, вдруг, явилась завиральная мысль, — быть может, можно как-то связать вас напрямую с Борей?

— Такой возможности нет, — заявила виртуальная фигура посредника. — Наша синхронизация случилась лишь благодаря мнемо-коду, что СУПЕР заложила в Карину Власову для последующего соединения. Но так как эксперимент не состоялся, код тогда остался не активированным. Второго такого «ключа» у вас нет. Мало того, текущий сеанс вскоре тоже будет прерван, у меня заканчивается энергетический ресурс на поддержку такого соединения. Не забывайте, что я нахожусь в латентном состоянии.

Маше захотелось спросить что-то еще, уточнить, вникнуть, но она никак не могла сформулировать вопрос.

— До свидания, — ровным голосом отозвался АНГ. — Надеюсь, мы скоро увидимся.

Спирали закручивались в разные стороны, левая — по часовой стрелке, а правая — против. От этого сильно мутило, к горлу подступил болезненный комок. Маша попыталась опереться руками на что-то осязаемое, чтобы прекратить это душераздирающее вращение, но ладони провалились вниз, в пустоту. Новый позыв, казалось, попытался вывернуть все внутренности девушки наизнанку. Она держалась из последних сил, перед сознанием неслась бесконечная череда коротких пунктиров, будто бы ей, нажимали на веки при закрытых глазах. Хотелось кричать. Так, чтобы разорвать горло.

Свет брызнул неожиданно, одновременно, и со всех сторон. Из-за слёз, выступивших на радужке, мир смазывался в мутную пелену. Откуда-то издалека, словно через вату, проходил звук — какие-то ухающие вскрики, монотонный гул, нечленораздельная речь.

Она не чувствовала тела. Совсем. У нее не было ни рук, ни ног. А место туловища занимала прохладная ледяная глыба. Вдруг, Мария поняла, что не может дышать. Она выгнула шею, отклонив затылок как можно дальше назад, и с хрипом и свистом втянула в себя воздух. И потом задышала-таки, быстро-быстро, короткими всхлипами.

Над ней склонились люди в скафандрах. Пелена с глаз рассеялась: она отчетливо видела зеркальные забрала обступивших её врачей. Или кого?

Разве бывают врачи в скафандрах?

Воспоминания о только что произошедшем билось в ней тоненькой, пропадающей ниточкой в самом уголке сознания.

«Передайте…» — хотела сказать она, но язык не послушался, и девушка издала нечто вроде бульканья.

Псевдоврачи копошились над ней, протягивали вокруг неё руки, словно хотели распутать те веревки, которыми её связали.