Обратный отсчет

Во-первых, это успокаивает. Потому что я вся на взводе. И это не только на меня так мое состояние действует (кстати, с ребёночком всё хорошо, я обследуюсь периодически, а он пинается). Ты же знаешь, что усидеть на месте я так и не смогла, меня взяли внештатным в местную инфоплатформу. Казалось бы, глубинка из глубинок, но и сюда добрались общее напряжение и нервозность. И я тоже заразилась этим, Слава. Я нервничаю, потому что от новостей не скрыться, и даже к нам, на заштатную инфоплатформу приходят ужасные и пугающие истории. Как там будет, неизвестно, поэтому мне и показалось не лишённым смысла записать сейчас свои чувства, чтобы потом пережить всё ещё раз, но вместе. Почему-то, когда я пересказываю письменно то, что происходит, я немного успокаиваюсь.

Во-вторых, какая ни какая, а творческая реализация и выход энергии. Да, я пишу заметки и в редакцию, но там я ограничена определёнными правилами, а в письме могу позволить себе всё, что угодно.

Ситуация вокруг меняется. Это происходит неуловимо, но всё же неотвратимо. Мама говорит, что идет подготовка к чему-то страшному. Их периодически командируют на Гурьевские Склады. Раньше это был областной распределительный центр, но потом построили более современный и поближе к Екатеринбургу. А огромные площади почти не использовали. Так вот. Сейчас там всё забито. Мама своими глазами видела разгружаемые конвои с продовольствием. Вода, еда, предметы первой необходимости. Работа кипит, как в муравейнике! Да и я сама постоянно сталкиваюсь с людьми в форме.

Раньше на пыльных улицах Верхотурья и патруль порядка было днём с огнём не сыскать, а сейчас юстиционовцы и армейцы и там и тут. Сопоставляя факты с тем, что к нам приходит в редакцию, мне становится очень тревожно.

Все эти перестрелки, похищения на «большой земле». Какие-то дикие слухи о «закручивании гаек». Голова идёт кругом.

На днях всю нашу редакцию переполошило сообщение о диверсии на аэротерминале в Серове (городок такой тут неподалёку). Хотя об этом не говорят вслух, но все знают, что это не только транспортный, но и стратегический терминал, где базируется особое военное подразделение (какие-то секретные ракеты). Так вот, представляешь, приходит вдруг сообщение о начавшемся там боестолкновении. Все службы на ушах, туда сразу же наших корреспондентов отправили. В результате оказалось, что раздули из мухи слона, и никакого захвата не было (несознательные личности не придумали ничего лучшего, чем устроить рядом с периметром игровой раунд пейнт-понга). Ситуация, конечно, комичная, если уместно так говорить, но осадочек остался.

Представляю как тебе сейчас трудно. Может быть, даже лучше, что я тебя не отвлекаю со своими глупостями. Вот когда закончится всё (только вот что «всё»?), я тебя обниму, а ты зароешься с головой в мои кудри, да?

Всё меняется. Лица у людей становятся другие. Ещё несколько месяцев назад Верхотурье лениво дремало под снежным одеялом, нежась на зимнем солнышке, а сейчас вокруг тревога и суета.

В больницах, а я туда хожу чаще, чем на работу, введен усиленный режим. Я сама видела очереди на вакцинацию! Очереди, Славик, представляешь?! Отправляют всех, кто ещё не вакцинирован, строго по спискам.

А в редакции у нас дошло до того, что прикрывают некоторые отделы и блокируют Сообщества в местной общественной сети. Только тут собирались заняться местечковым расследованием, как выяснилось, что группы подозрительных личностей уже не функционируют. Раз сверху приходят такие директивы, значит дело серьёзное, ведь так? Я не припомню на своем веку (на своем веку — сказала как старушка, хи-хи!) таких антипропагандистских мер.

Представляю, что сейчас творится в Екатеринбурге и других больших городах. Что творится там у тебя, в Новосибирске! Хотя, быть может, ты в очередной командировке. Как же давно мы не виделись!

Пожалуй, на этом всё. Я выговорилась, стало немного полегче. А когда представлю, как мы будем это читать, так и вовсе радость на душе.

Если ещё случится, что-то выходящее из ряда вон, я обязательно тебе расскажу. В следующем письме.

Какая же я все-таки дурная и странная женщина. Как ты умудрился в меня влюбиться?

Целую миллион раз.

Твоя Исаева-Колокольникова

В этот раз перелёт на транспортнике Влад перенёс относительно легко, хотя пилотам пришлось облетать грозу сверху, что сопровождалась приличной болтанкой. Но, то ли инспектор уже стал адаптироваться к воздушным полётам в спартанских условиях, то ли организм мобилизовался в преддверии новых волнений.

Из Новочеркасска Исаева и ещё нескольких военных специалистов незамедлительно переправили спецкаром собственно в Ростов-на-Дону.

Ситуация с Южным Сигма-центром оставалась в плане деталей захвата неопределённой. Террористы до сих пор не выставили никаких требований, но то, что они контролируют все сегменты подземного городка, где и располагались помещения научного экспериментального Объединения «ДОН-4», было очевидно. Из руководства комплекса на связи находился лишь начальник НВЦ Сергей Колесников, который по счастливому стечению обстоятельств оказался во время захвата вне подземного городка. А вот судьба директора Объединения Ивана Михайловича Сидорова, управляющего группой научных лабораторий Армена Геворкяна, и силовика, отвечающего за безопасность Сигма-центра оставалась неизвестной.

Влад знал этих руководителей лично, потому что посещал Центр и общался в своё время с каждым в рамках расследования «Дела обновленцев». Впрочем, такой же неизвестной была судьба и остальных сотрудников, оказавшихся в комплексе во время нападения. В лучшем случае их удерживали внутри, как заложников.

Признаться, Влад воспринял захват именно Южного центра с некоторым недоумением. Он бы не удивился, если бы ОСГРовцы посягнули на Екатеринбургскую Сигму, Казанскую, даже Канторович, к чему, кстати, дело и шло. Но напасть на Ростов? И не просто напасть, а суметь претворить свой план в жизнь? Во время прошлогоднего визита у инспектора возникло стойкое ощущение, что Южная Сигма — настоящая крепость, проникнуть внутрь которой без разрешения абсолютно невозможно. Таких мер безопасности, что предпринимались внутри подземного городка, Влад не встречал больше нигде. Пожалуй, даже в его родном Новосибирске у Ядра не было столько степеней физической защиты. И, тем не менее, действительность оказалась неожиданной — под землей сейчас хозяйничали диверсанты.

Оперативный штаб располагался в некотором отдалении от расположения Сигма-Центра. Периметр снаружи, разумеется, был оцеплен силовыми подразделениями, но попыток штурма пока не предпринималось из-за отсутствия необходимой информации. Над полем сверху барражировали дроны, передающие картинку на несколько проекций. Влад мог видеть посеревшие, неактивные, вращающиеся над поверхностью голографические иконки, раньше, своей яркой расцветкой, служившие индикаторами находящихся под ними научных корпусов.

Все входы в подземный городок заблокировались. Теоретически, чтобы перехватить управление, террористы должны были переподчинить себе кодовый интерпретатор, что менял шифры каждые восемь часов. Либо склонить на свою сторону представителей персонала из тех, кто имел самую высокую степень доступа. Но факт оставался фактом. Проникнуть несиловым методом внутрь пока не представлялось возможным. Но осуществлять штурм до этого момента пока воздерживались. Влад в чём-то понимал местные службы. Применять «Варягов» в узких подземных коридорах было бы крайне неэффективно, а если задаться целью, и начать разрушать входные шлюзы направленными взрывами, то с большой долей вероятности, можно было повредить внутреннее оборудование, что, по сути, вывело бы Ростовское Сигма-ядро из контура, перечеркнув надежды на подключение к СУПЕР, если систему удастся восстановить.