Обратный отсчет

Вот только насколько суровым будет наказание?

Данила понимал, что трибунал будет основываться в основном на показаниях свидетелей. А самым главным свидетелем по делу выступает та самая шаманка. Вот ведь ирония судьбы!

А она ведь реально спасла его. Волшебный круг замкнулся. Данила никогда раньше не верил в заговоры, обереги и заклинания. Самое удивительное, что он продолжал не верить в них и сейчас. Но вместе с тем он был абсолютно уверен в одном: нажми он на гашетку своего дальнобойного пулемета тогда, в момент дерзкого побега сумасшедшего снегохода, его жизнь закончилась бы в недавнем бою, на никому неизвестной заставе. Потому что, в этом случае, он разорвал бы магическую петлю колдуньи. И никто бы не смог остановить того уверенного паренька, что наводил свой гранатомет для фатального выстрела. Не могло же то, что шаманка оказалась рядом в тот самый момент, являться совпадением? Ну не бывает же таких совпадений!

Арина или Ариэль (Данила не мог пока разобраться, как следует правильно называть девушку) вначале проникла в его сознание, завладела разумом, а потом проявила себя физически, полностью подчинив себе его волю.

Вот так, съездил в свой последний военный поход.

А, может, все произошло еще раньше? Историческая Родина таким образом вернула его назад? Притянула, заманила, окрутила голову. Только вот зачем?

— Подготовьтесь к транспортировке в комнату свиданий, — донесся приятный женский голос из устройства, вмонтированного в подлокотник каталки. — К вам посетитель. Вас проконвоируют.

«Чего мне готовиться-то? — меланхолично подумал Осташевский. — Волосы причесать что ли? Вези меня на коляске, да и всё. Мы теперь с ней, с инвалидной каталкой, одно целое — не побегать, ни попрыгать… Чего этому адвокату от меня надо? Всё уже мне рассказал, показал. Адвокат тоже, больше на звезду видеом похож. Лощённый весь, а под костюмчиком мышцы. Я же вижу. Защитничек…».

Подошел конвойный, пристегнул одно запястье Данилы к подлокотнику — при переезде из тюремного бокса в другое помещение этого требовала инструкция.

Осташевский безропотно подчинялся всем командам сопровождающего. Останавливал каталку в нужных моментах, отворачивался, если надо, к стене.

Но в комнате свиданий его ждал не адвокат.

Совсем не адвокат! Ну почему, это с ним происходит?! Почему его продолжают мучить?!

За пустым столом, невинно взирая на подозреваемого своим неземным взглядом, сидела прекрасная шаманка.

— Меня зовут Метлякова Арина, — представилась девушка. — Я консультант по особым вопросам Управления Юстициона.

«Арина всё же, — промелькнуло у Данилы. — Раз сама себя так назвала».

Он не ответил на приветствие и смотрел на посетительницу исподлобья. Всё же внутри он ощущал некую растерянность и смятение. Вот же она. Та самая, что являлась ему перед сном и пробуждала утром. Та, что, походя, мучила и терзала, находясь за тысячи километров.

Зачем она пришла? Поставить окончательную точку?

— Ну что же вы отказываетесь отвечать на вопросы дознавателей? — спросила Ариэль. — Не из идейных же соображений, верно? Тогда почему? Для чего усугублять эту ситуацию? Трибунал, несомненно, учтёт ваше поведение. Надеюсь, вы понимаете, что я сказала это, потому что обязана была сказать?

Данила вспомнил, как увидел эти глаза впервые. Еще там, на движущейся платформе. Как она обернулась к нему. И как, казалось, вот-вот бросится. Сейчас она мало походила на ту девушку. Деловой и стильный костюм, консультанта Юстициона. Вовсе не тот рабочий комбинезон, в который девушка была облачена тогда, в рубке связи платформы. А вот взгляд почти тот же. По глубине. Только сейчас более высокомерный и насмешливый. Что ж, поделом тебе, Данила Осташевский.

— Давайте я задам вам один крайне простой и очень лёгкий вопрос, — предложила Арина. — И обещаю, что если вы не ответите, он станет последним в нашем с вами общении. Вы никогда больше меня не увидите, — девушка сделала паузу, чтобы до парня дошел весь смысл сказанных ею слов. — Итак. Намерены ли вы сказать мне хотя бы одно слово?

«Интересно, — вдруг, совершенно не к месту, подумалось Даниле. — Как выглядит её любовник? Наверняка, какой-нибудь спортивного вида красавчик двухметрового роста. Уверенный и успешный, вроде моего адвокатишки…».

Сидящая напротив него девушка смотрела на него выжидательно и спокойно. Зачем она спасла ему жизнь? Разве не лучшим исходом было бы остаться там, под стеной заставы, безжизненным пятном на холодной земле этой невозможной, неправильной, первобытной страны? Разве прекратятся его мучения, если она, пожав плечами, сейчас уйдет, оставив его со своими мыслями? Как странно, как дико, но ведь сейчас эта прекрасная колдунья с насмешливыми чуть раскосыми глазами — всё, что осталось в его никчемной жизни. Он не какой-нибудь там нытик, он останется твёрдым до конца, но какой смысл обманывать самого себя? Если так случилось, что он, большой, сильный, умелый, стал жертвой прекрасной шаманки. С этим придется смириться. Кто осудит его за это? Драган? Смешно. Она ведь, чёрт возьми, спасла его! По-настоящему, на поле боя! Дала ему шанс. Только вот шанс на что?

Арина еще пару секунд смотрела на подследственного, потом еле заметно вздохнула и опёрлась на поручни стула, собираясь подниматься.

— Да, — глухо сказал Данил. Он облизал языком шершавые, сухие губы и поднял на девушку открытый и решительный взгляд. Тогда Ариэль спокойно кивнула и снова опустилась на сиденье.

Вначале Маша увидела двух кошек. Голубую и чёрную. Они обе смотрели на неё настороженно, выгнув спины и вытянув хвосты трубой. Потом её понесло вперед, разгоняя и замедляя — девушка чувствовала на своём лице поток воздуха: то плотный, то ослабевающий. Она стояла в абсолютно белой комнате, причём не видела себя саму: если посмотреть вниз — там не было её ног. Но вместе с тем, в комнате присутствовал кто-то ещё.

«Сон! — осенило ее. — Я просто заснула… Но почему тогда я размышляю? Иногда во сне ты с облегчением понимаешь, что спишь, но сейчас все по-другому».

Зашелестели страницы, Маша словно соскальзывала с одной и оказывалась на следующей. Страницы с невидимыми прозрачными буквами. Вдали показалась крохотная точка. Прямо посредине страницы. Хотя нет. Теперь её окружал белый космос. Если у неё получалось скосить взгляд — сильно-сильно вбок — то сразу же проявлялись причудливые созвездия, созданные из изломанных светящихся отрезков. Но стоило перевести взгляд вперёд, они пропадали из вида. Потому что под ногами у Марии расстилалось бескрайнее снежное поле. Она шла по нему, увязая в снегу, но видела это с высоты птичьего полета: маленького человечка, оставляющего за собой цепочку ровных следов. Маша приближалась к точке, но та, никак не собиралась расти в размерах, приобретая какие-нибудь зримые черты. Точка оставалась точкой. Крохотной и колючей.

Никакого поля больше не было. По гигантскому, натянутому на весь горизонт экрану, побежали горизонтальные, прерывистые полосы. Они падали сверху вниз и при приближении к границам экрана причудливо изгибались, утончаясь к краям. От их движения кружилась голова, а внутри тела разгорался жар. Теперь вместо сердца у Марии горел факел. Девушка поняла, что сейчас она стоит внутри обруча, а её руки и ноги расставлены в стороны, как у витрувианского человека.

Полосы сменились очень странным набором символов, которые рандомно появлялись и пропадали на разных участках непривычно загнутого пространства.

В сознании вспыхнула сверхновая звезда, заставившая девушку болезненно зажмуриться. Она ожидала страшного акустического удара, но звук отсутствовал полностью, всё происходило в абсолютной и глухой тишине.

Точка стала стремительно приближаться. Настолько стремительно, что Маша задохнулась от страха — ей показалось, что на неё сейчас налетит голографическая волна и неминуемо расплющит её о свою твердь.