Кувырком (ЛП)

— Черт! — отстраняюсь, тяжело дыша. — Все же мне надо идти.

— Что? — хнычет Лиза. — Нет-нет, останься! Самое важное, помнишь? Безудержный секс, которому мы хотели предаться. Это важно.

— Знаю. Извини. — Мне на самом деле чертовски жаль. — Я все-таки должен разобраться с этим делом.

Лиза откидывается, положив голову на подлокотник. Такая горячая и сексуальная.

— Ты меня убиваешь.

Встаю и застегиваю рубашку. Член просто разрывается.

— В другой раз, окей?

— Конечно, — вздыхает Лиза. Потом легкомысленно улыбается. — По крайней мере, ты разогрел меня для встречи с мистером Пинком. Забавляясь с ним, буду думать о твоих великолепных татуировках.

— Мистер Пинк?

— Мой любимый вибратор.

Из моей груди вырывается стон от представших мысленных образов.

— Теперь ты меня убиваешь.

Лиза подмигивает.

— Таков и был коварный замысел. — Потом приподнимается и целует меня в щеку: — Позвони.

— Обязательно.

Выйдя от Лизы, иду к машине и набираю Челси.

Ответ следует после первого же гудка.

— Алло?

— Челси, это Джейк.

— Привет. — В тихом голосе слышится тревога. Видимо, дети еще спят, и она рядом с ними.

— Тебе звонил офицер Ноблеки по поводу Райли?

— Да. Сейчас покормлю Ронана, разбужу детей, потом в машину и…

— Не волнуйся. Я уже на пути в участок. Поскольку я адвокат Райли, ее со мной отпустят.

Пару секунд на другом конце слышится только тихое дыхание Челси. Господи, она даже дышит сексуально! Если бы я уже не был заведен до предела, то обязательно бы возбудился.

— Ты не обязан это делать, Джейк.

— Знаю, что не обязан, но тем не менее, — выходит резче, чем хотелось. — Просто скажи спасибо и повесь трубку.

— Хорошо. Что ж… спасибо. И хоть непонятно, почему рычишь на меня, пропущу тон мимо ушей — ведь ты делаешь мне огромное одолжение.

Усмехаюсь.

— Вечер выдался… разочаровывающий.

— А, тогда ясно.

Естественно.

— Увидимся, Челси.

— Да, езжай осторожно.

Приехав в участок, быстренько подписываю бумаги и жду, пока приведут Райли. Ноблеки тут как тут — отпускает глупые шуточки о моей карьере няньки, но я не особо прислушиваюсь. Хотя его насмешки заставляют задуматься. Что, черт возьми, я тут делаю? Всегда избегал сложных отношений и всяческой путаницы, и до сей минуты эта стратегия полностью себя оправдывала.

Челси Мак-Куэйд — лакомый кусочек, но ее племянники и племянницы слишком портят нервы. Оно того не стоит.

Из задней комнаты появляется Райли. На несчастной лица нет, и она с трудом стоит на ногах. Волосы спутанные и мокрые. Надеюсь, на них нет рвоты. Вокруг глаз размазана потекшая тушь. В руке зажаты бутылка Gatorade и бумажный гигиенический пакет, которые так предусмотрительно вкладывают в кармашки кресел в самолетах.

— Привет, — хрипит девочка. — Спасибо, что приехал за мной.

В груди просыпаются первые ростки жалости. Я не только помню состояние после чрезмерного подпития (хуже не придумаешь), но еще не забыл, каково быть четырнадцатилетним подростком.

Полный отстой.

— Давай, Смайлик, пойдем.

У нее даже нет сил, чтобы закатить глаза в ответ.

Веду девочку на парковку и, прежде чем захлопнуть дверь, предупреждаю:

— Наблюешь в машине — пойдешь пешком.

Сажусь на водительское место, завожу мотор. Райли зажмуривает глаза, будто вибрация кресла вызывает тошноту.

— Почему ты не дала им номер тети? — спрашиваю, чтобы отвлечь ее.

— У тети Челси и без меня забот полон рот. Не хотела ее беспокоить.

А меня напрячь, значит, хорошая идея.

Выезжаем с парковки.

— Что пила?

— Егермейстер, — стонет Райли, уткнувшись лицом в бумажный пакет.

Смеюсь в голос.

— Надеюсь, тебе понравилось. Скорее всего ты больше никогда не возьмешь его в рот. Тело может тебе простить легкое алкогольное отравление, но желудок уже никогда не забудет.

Райли с трудом сдерживает позывы к рвоте с помощью медленного и глубокого дыхания.

— Это что, лекция о вреде подросткового пьянства?

Притормаживаю на красный свет.

— Нет. Ты и сама понимаешь, что сглупила, нет надобности говорить об этом. Мне только любопытно, что сподвигло тебя напиться?

Райли говорит медленно и осторожно, будто боится громким голосом спровоцировать тошноту.

— Мэтью Эпплгейт организовал вечеринку, о которой рассказал мне сегодня в школе. Он старшеклассник. Классный, просто суперский. Я думала, что нравлюсь ему.

Ярость вспыхивает во мне, как спичка. Без сомнений, малолетний придурок интересовался только некоторыми частями девичьего тела.

— Но когда я пришла туда, — шепчет Райли, — он увивался вокруг Саманты Фрай.

— Осмелюсь предположить, у Саманты репутация доступной девицы? Большая грудь, смазливое лицо, и она, скорее всего, капитан чирлидеров?

Райли кивает.

— Она была королевой школы.

Черт побери!

— Увидев парочку вместе, ты бросилась в объятия егермейстера?

Райли вытирает щеки.

— От него я забылась. Меня больше не заботили ни Мэтью, ни мои… все стало безразлично.

Шумно выдыхаю и решаюсь дать совет.

— Райли, мальчики твоего возраста… не стоит тратить на них время. Они эгоистичны и глупы. Это не их вина, просто так запрограммировано природой. И все равно связываться с юнцами — дохлый номер. На мой взгляд, тебе стоит держаться от них подальше, пока тебе не исполнится по меньшей мере… двадцать пять. Или даже… ты не думала стать лесбиянкой?

Она озадаченно смотрит на меня.

— Дурацкая шутка.

Поднимаю руку.

— Я просто пытаюсь помочь.

Райли отворачивается к окну. Через несколько минут у нее начинают дрожать подбородок и плечи.

Дело вот в чем — я не знаю, как себя вести с плачущими женщинами. Всегда прилагал огромные усилия, чтобы избегать ситуаций, в которые одновременно вовлечены я, женщины и слезы. Если вы еще не заметили, сочувствие — не самая сильная моя сторона. А рыдающие подростки? Что-то вроде встречи со снежным человеком — слышал о таком по телевизору, читал в газетах… но лично столкнулся впервые в жизни.

Девочка вытирает лицо рукавом свитера.

— Я скучаю по родителям.

В груди появляется ком. Тяжелый. Из-за нее.

— Знаю.

— Как бы мне хотелось, чтобы они были рядом, — хлюпает носом.

— Что бы ты им сказала? — выруливаю на подъездную дорогу к дому Мак-Куэйдов и паркуюсь.

Райли обдумывает мой вопрос, уголок ее губ дергается.

— Я бы спросила, почему не нравлюсь Мэтью. Они всегда были честны с нами, понимаешь? И сказали бы мне правду.

Смотрю на ее лицо. Симпатичная девочка, даже когда устала и опечалена. Но в ней есть огонь, внутренняя сила, которые помогут во взрослой жизни. Я уже видел подобное в женщинах, с которыми работал, например, в Софии. Однажды Райли Мак-Куэйд станет личностью, с которой придется считаться.

— Я могу сказать тебе правду, — отвечаю, пожав плечами.

Поворачивается ко мне.

Нежно стираю слезу с ее щеки.

— Потому что Мэтью — дурак.

Не успеваем постучать, как Челси открывает дверь. Выглядит просто отпадно со спутанными волосами и в трахни — меня очках. Одета в черную майку и красные шелковые пижамные штаны. Мой член все еще зол на меня, но картина выглядывающей из майки груди… возможно, он меня простит. Со временем.

— Пора нам прекращать такие встречи, — здоровается Челси, складывая пухлые губы в знакомую улыбку.

Райли крепко ее обнимает.

— Прости меня, тетя Челси.

Та проводит рукой по волосам племянницы.

— Ничего, — и с отвращением отворачивается: — Тебя что, стошнило прямо на волосы?

— Ага, — горестно вздыхает Райли

Челси прикасается к ее щеке.

— Ложись спать, поговорим завтра. Тебе придется посидеть дома какое-то время.

И кивает в сторону гостиной:

— Входи, Джейк. Я спущусь через пару минут.

Мне дважды повторять не надо.