Страница 48 из 49
— Белояра, — тихо, но не менее страшно произнес князь, взяв дочь за плечи, — чтобы такого больше не повторялось. Никогда, слышишь?! — он несильно встряхнул ее.
— Прости, отец, — покаянно склонила голову княжна. — Я поступила не очень разумно. Но мы смогли отвлечь их от города, а значит, все было не зря.
— Ты могла погибнуть!
— Все обошлось, — уверенно ответила Белояра и кивнула на едва стоящих мужчин. — Давайте все же зайдем в город и хоть немного передохнем? Едва на ногах держимся.
Князь молча кивнул. Он отвернулся и зашел в ворота города. Белояра хотела было пойти за ним следом, но Рих поймал ее за руку, останавливая.
— Как думаешь, в том доме могли быть другие женщины? — напряженно спросил он, встретившись взглядом с Бояром.
Княжна задумалась и медленно покачала головой.
— Женщины для них ценны, а значит, нет причины убивать их просто так. Возможно, позднее мы могли бы отправиться туда снова, чтобы все проверить. В любом случае Кайя и та девушка Лира где-то еще. Вероятно, ваше предположение касательно десяти дней пути было верным, и мы попросту не могли до них добраться сейчас. Думаю, нам повезло, что мы вообще на это поселение наткнулись.
— Пожалуй, что так, — кивнул Рих. — Ладно, пойдемте и правда уже внутрь. Сил нет как хочется смыть эту вонючую жижу с себя и наконец поесть.
Они зашли в город. Ворота за ними плотно закрылись на тяжелый дубовый засов. Оборотням и людям в самом деле нужно было отдохнуть.
После битвы прошло несколько дней. По Прилесью разносился звон большого колокола: все эти дни не прекращаясь шли похороны.
В бою погибло не так много людей, как казалось сначала. Больше всего пострадало от воздействия Тумана, каким-то образом успевшего за мгновения до восхода солнца проникнуть за городские стены. Его ядовитые частицы оседали на земле, брусчатке, стенах домов, и любой, кто лишь касался их, испытывал нестерпимую боль. На коже несчастных выступали пузыри ожогов, и не было никакого лекарства, чтобы облегчить их мучения. Пораженные туманом медленно угасали в лечебнице.
Великий Князь Ростислав мерил шагами библиотеку, временно служившую ему кабинетом. В помещение, где располагался кабинет Витторе Люрина, Лесъяр запретил заходить, пояснив, что место требует более тщательного осмотра. Киран рассказал ему о странном стеллаже, на котором стояли какие-то склянки с неизвестным содержимым, и Ловчий решил дождаться приезда Старейшин.
— Отец, прости меня, я поступила неразумно, ослушавшись твоего приказа, — сказала Белояра, сидевшая в кресле. Она не без опаски наблюдала за отцом. Лучше бы он сразу же, там, возле южных ворот, высказал ей все, что думает. Да, это было бы на людях, при всех, но Белояра вполне пережила бы. Здесь же она себя чувствовала так, словно над ней завис пудовый молот, который вот-вот обрушится.
— Белояра, — тихо заговорил князь, и княжна невольно сжалась, — я тебе много раз говорил, что ты не имеешь права подвергать свою жизнь опасности. — С каждым словом Ростислав все сильнее распалялся, невольно повышая голос. — Ты моя дочь! Наследница! Надежда всего княжества, в конце концов! И что я вижу? Белоярушка бросает все и несется на помощь, невзирая на явную опасность, на Лордов, на тварей, которые в любой момент могли тебя, никак не подготовленную к какому-то ни было бою, убить! Что ты творишь, дочь?!
Слова отца били, словно плеть. И что самое печальное, Белояра понимала, что он прав. Но и она, как сильнейшая ворожея княжества, была в своем праве.
— Я не буду всю жизнь сидеть в золотой клетке, отец, — дрожащим от гнева голосом ответила Белояра. — Я — ворожея. Мне нужна свобода, и ты знаешь это. Без нее я задохнусь! Я не простой человек, меня нельзя запереть в покоях, велев никуда не выходить! Моими действиями зачастую руководит сила, и ты прекрасно знаешь, что я не имею права отказаться, или лишусь дара навсегда!
— Может, это было бы к лучшему, — прошипел Ростислав, глядя в глаза дочери.
Белояра дернулась, словно он ее ударил, и, не сказав больше ни слова отцу, вскочила и выбежала из библиотеки, громко хлопнув дверью.
Она бежала вперед, ничего не замечая от застилающих взор слез, и неожиданно столкнулась с Бояром. Оборотень схватил ее за плечи, не давая упасть — от неожиданности княжна отпрянула назад, зацепившись ногой об уголок ковра.
— Что случилось? — спросил он, вглядываясь в ее лицо.
Белояра вырвалась из его объятий, сердито вытирая слезы.
— Ничего такого, — буркнула она, не желая впутывать его в семейные дела.
— Отец выволочку устроил? — догадался Бояр и мягко улыбнулся, когда Белояра недовольно на него посмотрела. — Ты не сердись на него, — сказал он, беря ее за руку и уводя за собой в сад. Там Бояр усадил княжну на скамью и снова заговорил, не выпуская ее ладони. — Ты напоминаешь мне мою мать, — грустно улыбнулся он. — Такая же маленькая воительница с добрым сердцем, которая хочет помочь всем. Но твой отец все же прав, — серьезно добавил княжич, посмотрев Белояре в глаза, — тебе не следовало подвергать себя такой опасности.
Она вздохнула, вытирая слезы, которые так и бежали по щекам, и отвернулась от Бояра, не желая, чтобы тот видел ее покрасневшее лицо. Но оборотень мягко развернул ее к себе, взяв за подбородок. Белояра завороженно смотрела в его глаза, ощущая себя до странного спокойно.
Услышав чьи-то быстрые шаги, они разом вздрогнули, отпрянули друг от друга, будто обжегшись. В поле зрения появился Рих.
— Вот вы где! — воскликнул он, делая вид, что не замечает, как Белояра отворачивается в сторону, неловко заправляя за ухо выбившуюся прядь волос. — Князь срочно зовет всех к себе!
— Что-то случилось? — выдохнула Белояра, поднимаясь на ноги. На Бояра она старалась не смотреть.
Оборотень же встал рядом с ней, посмотрел на Риха. Видящий хмыкнул.
— Пришло письмо от твоей сестры. Оставшиеся княжицы добрались до места назначения.
Когда Белояра, Бояр и Рих вошли в библиотеку, внутри уже собрались Киран, Лесъяр и Ярисгунн. Князь сидел за большим рабочим столом, который принесли сюда слуги. В руках он держал письмо от Беляны.
— Раз уж все в сборе, то я начну, — сказал Ростислав, обведя взглядом собравшихся. — Все княжицы, ехавшие в том обозе, благополучно добрались до Беляны. Кроме Кайи. Ее похитил Лорд на глазах у кучера, спрятавшегося под повозкой.
— Ее нужно спасти, — перебил князя бледный Киран, подскакивая в кресле.
Лесъяр с нажимом усадил его обратно, надавив на плечо, и не сдержал ехидства:
— Ты уже отвоевался. Сиди и молча слушай.
Князь посмотрел на Кирана, укоризненно качая головой. Потом перевел взгляд на дочь. Белояра отвернулась, не желая смотреть на него.
— Белояра, как там женщина, которую вы спасли?
Княжна тяжело вздохнула, собираясь было ответить, но ее опередил Рих.
— С женщиной все в порядке. Срок хоть и мал, но ребенка она не потеряла.
Князь вздрогнул, посмотрел неверяще на Видящего.
— Она беременна? Ты уверен?
— Да.
Ростислав сжал руки в кулаки, смяв письмо. У него в голове не укладывалось все, что произошло в последние несколько недель.
— Кучер пишет, что Лорд говорил Аглае, что они используют ворожей как сосуды для рождения новых Лордов. Я не поверил в это, думал, что ему со страху послышалось. Но что если…
Киран снова дернулся, пытаясь встать.
— Мы должны вытащить Кайю оттуда! — выдохнул он, и князь, не сдержавшись, рявкнул:
— Заткнись и сядь! Белояра, — обратился он к дочери, — Лорд вырвал Аглае сердце и забрал с собой. Для чего оно ему понадобилось?
Белояра вскрикнула, зажимая рот рукой, на глазах княжны выступили слезы. Она медленно покачала головой.
— Я не знаю. Если только… — она вскинула голову, посмотрев на отца. — Есть легенда о возвращении в мир богов. И там упоминалось сердце сильнейшей ворожеи из рода. Аглая была последней из Ласточек. Возможно, для этого…