Страница 74 из 92
— Ты меня огорчила, — сказал Великий Магистр.
— Я хотела помочь Егору Николаевичу. А еще у меня для вас есть подарок.
Эриния стояла перед наставником, виновато опустив голову. Великий Магистр сидел за массивным столом, глядя на девочку сверху вниз.
— И для тебя тоже, — добавила Эриния, робко глянув на расположившегося поодаль в кресле Ланаора.
— О! Так значит, тот внушительный счет, который я только что оплатил, это был мне подарок?
— Звучит любопытно, — проговорил Великий Магистр, — и что там?
Тон его голоса приободрил Эринию.
— Канцелярия из Ойестена. Только Ланаор так неожиданно появился, что я пакет забыла забрать. Он там в доме на подоконнике остался.
— То есть я еще и виноват? — уточнил Ланаор.
— Получается, что в некотором смысле, если разобраться, то…
— Ладно, можешь не продолжать. Я побеспокоился о твоей покупке, держи.
С этими словами Ланаор сотворил из воздуха тот самый сверток из магазинчика.
Эриния положила сверток на стол перед Великим Магистром и начала его аккуратно разворачивать.
— Наставник, это красивое самопишущее перо вам, и бутылек чернил тоже.
— Так это такое же перо, как у тебя? — спросил Великий Магистр у Ланаора, глаза старика засияли от счастья.
Он бережно принял подарок из рук Эринии.
— Это даже еще красивее, — сказала она.
— Признаться честно, я ведь мечтал о таком. Воистину порадовала старика.
Девочка даже смутилась от похвалы.
— Простите, наставник, я не подумал, — виновато пробормотал Ланаор.
— Ничего, ничего, это не страшно. Спасибо, Эриния. А как это работает? Залей в него чернила.
— Я сделаю, — Ланаор опередил Эринию, услужливо наполнил ручку чернилами и подал наставнику. Даже лист бумаги положил для пробных записей.
— Отличная вещь, — довольно зацокал языком Великий Магистр.
— А это тебе, держи, — протянула Эриния Ланаору второй бутылек чернил.
— Спасибо, я очень тронут. А остальное… кому? — осторожно поинтересовался он, глядя на стопки цветных бумаг, еще один набор для письма и прочее.
— Мне, конечно, — удивилась Эриния вопросу, — я ведь теперь буду учиться у Великого Магистра, думаю, на первое время хватит.
— А… — понимающе ответил Ланаор.
— Наставник, вы больше на меня не сердитесь? — спросила Эриния Великого Магистра.
— Еще немного сержусь, — подумав, ответил тот.
— И что мне надо сделать, чтобы вы перестали сердиться?
— Я, между прочим, очень надеялся услышать рассказ о твоём необычайном путешествии, а ты оставила старика ни с чем. Не находишь это несколько обидным?
— Я бы точно на такое обиделась, — согласилась Эриния.
— Тогда, может, сейчас? Вот и Ланаор с удовольствием послушает. Мальчик мой, обеспечь-ка нам вкусных пирожных.
Предчувствуя очередной нелегкий разговор с женой, Ланаор послушно вышел и вскоре вернулся с Тутелариусом, помог ему накрыть чайный столик.
А Эриния второй раз за сутки получила возможность заново пережить все свои приключения. Обладая цепкой памятью, она рассказывала подробно, не упуская мелких деталей. Однако, дойдя до встречи с новыми жильцами их квартиры, начала все чаще зевать, сон окончательно сморил ее на описании домашних тапочек Агнессы Ильиничны.
Ланаор бережно отнес девочку в ее комнату и уложил в постель. Потом вернулся к Великому Магистру.
— А ведь очень любопытный расклад получился, ты не находишь? — спросил наставник.
— Согласен, в этом что-то есть. Теперь он будет заботиться не только о защите наших земель, но и о безопасности своей семьи. Мне вот только интересно, оно само так получилось, или это был новый план Всевидящей?
— Нам никогда не постичь глубины замыслов Создательницы, — повторил свою излюбленную фразу Великий Магистр.
На этот раз Ланаор не стал спорить.
За дальним сараем толпа издевались над девчонкой, такой же детдомовкой, как и сами. Оля тихонько наблюдала за происходящим из своего укрытия, от страха у нее тряслись колени, она даже дыхание сдерживала, чтобы не выдать себя.
— Больно! — жалобно пискнула девчонка.
Между основаниями ее пальцев были зажаты палочки, мальчишка с ухмылкой сжимал пальцы, причиняя несчастной мучительную боль.
— Признавайся, гадина, или будет еще хуже.
— Давайте закопаем ее здесь.
— И то верно, таким крысам не жить.
— Я больше не буду, не надо, — зарыдала девчонка.
Но это не остудило пыл собравшихся, они продолжали ее мучать и запугивать.
— Я больше не буду, я больше не буду, обещаю, — скулила от боли и страха та.
— Клянись жизнью своих родителей!
— Не надо, пожалуйста, я обещаю, честное слово больше не буду, — умоляла девочка.
Видимо, мучитель сильнее сжал пальцы, она снова заскулила и сдалась:
— Клянусь… жизнью родителей… больше никогда ничего никому не буду рассказывать про вас.
— Хорошо. Надеемся, ты усвоила этот урок.
Ее отпустили. Один, видимо, самый главный, плюнул девочке под ноги, после чего компания ушла. Оставшись одна, та горько плакала, размазывая грязь по лицу, а Оля все смотрела из своего укрытия. Так и не осмелилась подойти и утешить, испугавшись и на себя накликать такое несчастье.
Случай этот произошел через пару недель после того, как Оля попала в детский дом. С тех пор он застрял в ее голове, время от времени напоминая о себе во снах. И теперь тоже.
Открыв глаза, Оля увидела, что находится в незнакомой темной комнате, на столе едва теплился свет ночника. Остатки сна развеялись, девочка поднялась с постели. Это была ее новая комната в доме Великого Магистра. Оля подошла к окну, попыталась его открыть, но тщетно. На стуле у кровати разложено новое платье, гольфики. Умылась, оделась, привела себя в порядок. Затем осторожно выглянула в коридор.
— Да вы, оказывается, ранняя пташка, — со свечой в руке по коридору шел Тутелариус, — вам завтрак в комнату подать или желаете спуститься?
— А что на завтрак?
— Румяные горячие гренки и сладкий чай.
— Ланаор ушел?
— Еще вечером. Но я могу составить вам компанию.
Этот старик располагал к себе, Оля согласилась. Они спустились в столовую, вскоре Тутелариус подал завтрак. Пока она хрустела вкусными хлебцами, старик потягивал чай, прикрывая глаза от удовольствия. Стерев жир с пальцев, Оля взяла свою кружку.
— Ммм, как вкусно! — не удержалась.
— Мой секретный рецепт заваривания, — глубокие морщины на лице старика разбежались в улыбке.
— Расскажите?
— Тогда это перестанет быть секретом.
— Это да, — согласилась Оля.
Она допила чай, но не спешила выходить из-за стола. Тутелариус тоже никуда не торопился.
— Вы на меня сильно рассердились за то, что ушла вчера?
— Было немного неприятно.
— Простите.
— Да ничего.
— У меня вчера столько всего случилось. И еще я поступила очень плохо по отношению к своему другу. И теперь не знаю, как это исправить. Он, конечно, тоже был неправ, но я была еще неправее, — пожаловалась Оля.
— Расскажите, что произошло и, может, я смогу чем-то помочь.
— Он умеет подчинять, и применил это на мне. Это было не во вред, но я очень разозлилась и взяла с него страшную клятву. А теперь боюсь, что это может исполниться. Скажите, а когда чем-то клянешься, это можно как-то отменить?
Старик нахмурился.
— Недоброе дело.
Он закрыл глаза и погрузился в размышления.
— Я заставила его поклясться жизнью родителей, — добавила Оля, набравшись смелости.
Старик молчал.
— Он так любит свою маму, и папу, как я могла потребовать от него такого? — с отчаянием прошептала Оля.
Качнув головой, Тутелариус тяжело вздохнул и, наконец, открыл глаза.
— Это нехорошо. Но я вижу, как искренне вы раскаиваетесь, а потому будем надеяться, что родители вашего друга не пострадают. Однако впредь воздержитесь от такого. Не клянитесь ничем и не просите клятв от других.