Страница 71 из 92
— Ничего себе, — тихо проговорила Оля, впервые считав Ромкины воспоминания.
Она перестала улыбаться и задумалась.
— И как часто приходят с обысками? — поинтересовался Егор.
— Обысков не было, но участковый заглядывает время от времени, — Агнесса Ильинична стояла позади Оли.
— Я так хотела настоящий Новый год, — разочарованно протянула Оля.
Они прошли в комнату, расселись кто куда. Радость встречи сменилась тревожным ожиданием.
— Завтра сам пойду с повинной, все им объясню, меня отпустят, — проговорил Егор.
Потом добавил:
— Ну, может, не сразу.
Повисла звенящая тишина.
— Елка у вас красивая получилась, но настроение какое-то совсем не праздничное. Мне, пожалуй, пора, — сказала Оля и поднялась.
— Куда пора? — встрепенулся Ромка.
— В Ариманию, куда еще, — Оля недовольно цокнула языком и закатила глаза.
Егор удивился, раньше он не замечал за Олей такой манерности.
— Бать, а нам можно туда, в Ариманию? — у Ромки загорелись глаза.
— Не выдумывай, — одернула его Наташа и осеклась.
Потом посмотрела на Егора полными слез глазами.
— Не отпустят, Егор. Уходить тебе надо. В эту вашу Ариманию. Смотрю, одежда у тебя справная, богатая. Значит, не последний человек там. Да и Оля кое-что рассказывала. Уходи, Егор. А я буду знать, что все у тебя хорошо, так оно и легче будет.
Слова Наташи что ножом по сердцу.
Опять тишина повисла в комнате.
— Оль, а если мы все туда, как думаешь? — спросил Егор.
Каким-то образом у девчонки сегодня получилось соединить миры порталом, но как это надолго? Где гарантия, что он сможет увидеть родных завтра, послезавтра?
Решено, он заберет их с собой. Наташе должно понравиться, а Ромке и подавно.
Да только неспокойно там.
Егор поднялся и подошел к окну, отодвинул штору. Под желтыми фонарями люди уже спешили по своим делам, изредка проезжали машины. Почти ничего не изменилось с тех пор, как Егор был здесь последний раз. В доме напротив зажигались окна, мигали украшенные цветными огоньками елки. Люди пили чай, куда-то собирались, укачивали детей. Город жил своей жизнью.
— Егор, отойди от окна, — попросила Наташа.
Она поправила штору.
— Дорогие мои, ведь давно пора завтракать, быстро всем мыть руки! Наташа, помоги накрыть, — бодро распорядилась Агнесса Ильинична.
Женщины постелили белую скатерть, постепенно стол заставлялся нехитрыми припасами. Егор смотрел на тонко нарезанные кружочки колбаски, красиво разложенные на тарелочке, такой же тонко нарезанный сыр, соленые огурчики, вот принесли тарелочку маринованных груздей, и он понимал, что все это предназначалось вечернему, праздничному столу. Егор заметил, как Ромка едва удерживается, чтобы не утянуть кусочек колбасы, и сердце его сжалось. Они ведь тут впроголодь живут, пока он, Егор, ест и пьет «от пуза».
Егор неспешно глотал чай, рука не поднималась взять хоть что-то со стола.
— У нас давно уже день, я плотно пообедал, — пояснил он.
«Хорошо, я пойду завтра в милицию, — думал Егор, — но что я им скажу? Как ни крути, обвинят в предательстве. И будут по-своему правы. Я ведь внедрял в ариманское производство секретные разработки передовых конструкторских бюро».
Поедая невероятный бутерброд из трех кусочков колбасы, толстого слоя масла и кусочка сыра сверху, Ромка сиял от счастья. Егор видел, что сын начал тянуться вверх, ему бы сейчас мышечную массу наращивать, а для этого питание должно быть усиленное. Отец должен быть рядом. Добытчик, кормилец. Наставник.
— Слушай, а ты что, парик, что ли, напялила? — поддел Олю Ромка, дожевав бутерброд.
— Сам ты… парик напялил! — возмущенно огрызнулась та.
Оля, как и Егор, не стала завтракать, только вежливо отпивала чай.
— Вы уже решите что-нибудь поскорее, а то мне и так влетит из-за вас, я ведь ушла без спроса, — попросила она Егора.
— Мам, ну давай хоть глазочком глянем, как там? — Ромка жалостливо посмотрел на Наташу.
Лицо Наташи оставалось каменным.
— Олечка, а ты могла бы сделать нам небольшую экскурсию по этой Аримании? Я ведь уже лет тридцать как никуда не выезжала, — вздохнула Агнесса Ильинична.
— Наташ, а правда? — зацепился за эту мысль Егор.
— Мне нечего одеть, — поджала губы Наташа.
Меньше всего Егор ожидал такого ответа. Какая разница, как она одета? Хотя…
— Помнишь то летнее платье в синий цветочек, которое шили для поездки на море? Правда, было холодно, и ты его так и не надела. Оно ведь сохранилось? — сколько раз он видел ее во сне в том платьице, сколько раз пытался обнять, но сон таял.
— Летнее платье?
— Так в Аримании сейчас лето, жара. Море прогрелось. А купальник, у тебя есть купальник? Наташка, пошли, искупаемся!
— Море?
— Господи, и она еще раздумывает, — возмутилась Агнесса Ильинична, — в кои веки выпадает такой шанс! Наташа, пойдем, найдем тебе подходящее платье, купальник у тебя тоже есть, и не выдумывай, мигом собираться! Бог мой, теплое море! Лето! Уму непостижимо!
Тем временем Ромка подскочил и начал быстро убирать со стола, гремя тарелками. Видимо, понимая, что Агнесса Ильинична не оставит квартиру в беспорядке.
— Правильно мыслишь, сын! — подхватил инициативу Егор, сметая то, что не поместилось в Ромкиных руках.
Через десять минут остатки еды заняли свое место в холодильнике, посуда была перемыта, а в большой комнате ждали Егора с Ромкой смущенная Наташа в том самом платьице, раскрасневшаяся Агнесса Ильинична, тоже принарядившаяся по случаю, и Оля, с удивлением взиравшая на их сборище.
— И что дальше? — спросила она.
Но у Егора уже был план действий, довольно отчаянный, но тем и прекрасный.
Он произнес по-аримански:
— Олечка, всего на пару дней, пожалуйста.
В Этиндерском особняке Корвильдов в этот чудесный летний день царила необычная суета. Обнаруженных в поварских запасниках продуктов с лихвой хватило на то, чтобы приготовить милые сердцу традиционные сельдь под шубой и салат Оливье, запечь гуся с яблоками, о компоте тоже не забыли. Заранее побеспокоившись о малосольных огурчиках, талантливые сотрудницы конструкторского бюро время от времени снимали пробу, оценивая степень готовности любимого новогоднего блюда. Благо, в засолку было отправлено не менее двух ведер обнаруженного на местном рынке продукта. «Не хватает соли», «еще немножко чеснока добавить надо», — выносились время от времени вердикты, так в Аримании создавался новый шедевральный рецепт. Когда вкусовые качества приблизились к оценке «идеально», к дегустации решили допустить и мужчин. Ведро огурцов разлетелось «на ура».
Казалось, ничто не предвещало беды, однако, спустя час после дегустации их непосредственный руководитель неожиданно прервал прогулку, стремительно ворвался в дом и с жалобами на боли в животе закрылся в своей комнате. Вид у Егора Николаевича при этом был довольно бледный. Второе ведро огурцов спустили в погреб до выяснения обстоятельств, инженеры-конструкторы при этом заметно приуныли. Хотя ни у кого больше не обнаружилось проблем со здоровьем, стало понятно, что какие-то меры принять необходимо. Угольных таблеток, помогающих в таких случаях, в данном мире еще не изготавливали, это обстоятельство вынудило одного из сотрудников, между прочим, талантливого химика, раскрыть заготовленный сюрприз. Сюрпризом оказалось несколько бутылок тройного дистиллята молодого этиндерского вина, количеством градусов способного обезвредить любую инфекцию. Приняв по пятьдесят граммов лекарства, интеллектуальная элита спокойно продолжила приготовления к празднику.
Спустя какое-то время щелкнул замок, Егор Николаевич спустился в фойе.
— В чем дело, товарищи? — недовольно сверкнул глазами начальник, обнаружив распитые бутылки.
— Простите, кажется, огурцы оказались немного…
— При чем тут огурцы? Не рано ли провожать старый год начали? Да еще в такую жару.
— Так… Вам не плохо? — спросили его.